Вопросы философии и психологии. Под ред. проф. Н. Я. Грота. Год 5. Книга 1 (21). 1894 г.
О задачах истории философии. - Страхов Николай Николаевич (1828-1896)
II. Внѣшняя исторія философіи.
...Внѣшнюю исторію нѣмцы часто называютъ ученою исторіей философіи, разумѣя подъ ученостью преимущественно то, что называется опредѣленнѣе эрудиціею, или филологіею. Еще Сенека жаловался, что въ это время quae philosopha fuit, facta philologia est (Epist. CVIII). Такъ и въ настоящее время можно сказать, что у писателей и читателей больше всего процвѣтаетъ не философія, а философская эрудиція. Какъ на яркій примѣръ ученой исторіи философіи, укажемъ на Grundriss, книгу въ своемъ родѣ превосходную и необходимую; у насъ переведена ея третья часть подъ названіемъ Исторія новой философіи.
quae philosopha fuit, facta philologia est - то, что было философией, стало филологией..
IV. Приложеніе органическихъ категорій.
...Для исторіи философіи Гегель указалъ, какъ на руководящее понятіе, на развитіе и его различныя категоріи. Развитіе значитъ такая перемѣна въ нѣкоторомъ существѣ, при которомъ сущность его остается неизмѣнною, а только все больше и больше раскрывается. Такъ, идея философіи раскрывается въ той или другой степени въ каждой системѣ. Чтобы не вдаваться въ глубину этой теоріи, а между тѣмъ видѣть на ясномъ примѣрѣ употребленіе понятія "развитія" и всего множества подчиненнымъ ему понятій, намъ всего проще обратиться въ наукамъ объ организмахъ, такъ какъ развитіе есть существенная и отличительная черта организмовъ. Тутъ мы найдемъ, что развитіе бываетъ нормальное и уродливое, что бываютъ задержки и остановки въ развитіи, что есть развитіе боковое и параллельное, есть атрофія частей, возвратная метаморфоза и т. п. Если философія по существу своему есть нѣчто развивающееся, то все это и къ ней приложимо. Подобно тому, какъ все органическое носитъ въ себѣ различныя возможности и постоянно стремится осуществить ихъ, но не всегда успѣваетъ въ этомъ, а часто задерживается, искажается, даже гибнетъ, такъ и философія постоянно стремится раскрыть свою сущность, воплотить свою идею, но достигаетъ этого изрѣдка и не вполнѣ; продолжая расти, она на каждомъ шагу встрѣчаетъ задержки, угнетающія и искажающія вліянія, и потому часто производитъ уродливости, подвергается болѣзнямъ и иногда впадаетъ въ полную летаргію. Великое дѣло -- умѣть въ философскихъ явленіяхъ различныхъ эпохъ, странъ и народовъ различать нормальныя формы отъ ненормальныхъ, видоизмѣненія, сохраняющія типъ философской мысли, отъ тѣхъ, въ которыхъ этотъ типъ нарушается или извращается. Умы людей вообще подчиняются ихъ желаніямъ; поэтому въ нихъ легко складываются самыя странныя понятія; притомъ, въ умахъ, чуждающихся труда мысли, легко уживаются совершенно противорѣчивые взгляды, и, какъ вода скопляется тамъ, гдѣ ниже, такъ и людскія понятія, по естественной тяжести, стремятся къ самымъ низменнымъ и, слѣдовательно, легкимъ формамъ.
Если мы будемъ имѣть все это въ виду, то исторія философіи потеряетъ для насъ то однообразіе, въ которомъ она часто является. Нужно будетъ опредѣлить особый характеръ каждаго мыслителя и каждой эпохи, которую станемъ разсматривать.
II. Внѣшняя исторія философіи.
...Внѣшнюю исторію нѣмцы часто называютъ ученою исторіей философіи, разумѣя подъ ученостью преимущественно то, что называется опредѣленнѣе эрудиціею, или филологіею. Еще Сенека жаловался, что въ это время quae philosopha fuit, facta philologia est (Epist. CVIII). Такъ и въ настоящее время можно сказать, что у писателей и читателей больше всего процвѣтаетъ не философія, а философская эрудиція. Какъ на яркій примѣръ ученой исторіи философіи, укажемъ на Grundriss, книгу въ своемъ родѣ превосходную и необходимую; у насъ переведена ея третья часть подъ названіемъ Исторія новой философіи.
quae philosopha fuit, facta philologia est - то, что было философией, стало филологией..
IV. Приложеніе органическихъ категорій.
...Для исторіи философіи Гегель указалъ, какъ на руководящее понятіе, на развитіе и его различныя категоріи. Развитіе значитъ такая перемѣна въ нѣкоторомъ существѣ, при которомъ сущность его остается неизмѣнною, а только все больше и больше раскрывается. Такъ, идея философіи раскрывается въ той или другой степени въ каждой системѣ. Чтобы не вдаваться въ глубину этой теоріи, а между тѣмъ видѣть на ясномъ примѣрѣ употребленіе понятія "развитія" и всего множества подчиненнымъ ему понятій, намъ всего проще обратиться въ наукамъ объ организмахъ, такъ какъ развитіе есть существенная и отличительная черта организмовъ. Тутъ мы найдемъ, что развитіе бываетъ нормальное и уродливое, что бываютъ задержки и остановки въ развитіи, что есть развитіе боковое и параллельное, есть атрофія частей, возвратная метаморфоза и т. п. Если философія по существу своему есть нѣчто развивающееся, то все это и къ ней приложимо. Подобно тому, какъ все органическое носитъ въ себѣ различныя возможности и постоянно стремится осуществить ихъ, но не всегда успѣваетъ въ этомъ, а часто задерживается, искажается, даже гибнетъ, такъ и философія постоянно стремится раскрыть свою сущность, воплотить свою идею, но достигаетъ этого изрѣдка и не вполнѣ; продолжая расти, она на каждомъ шагу встрѣчаетъ задержки, угнетающія и искажающія вліянія, и потому часто производитъ уродливости, подвергается болѣзнямъ и иногда впадаетъ въ полную летаргію. Великое дѣло -- умѣть въ философскихъ явленіяхъ различныхъ эпохъ, странъ и народовъ различать нормальныя формы отъ ненормальныхъ, видоизмѣненія, сохраняющія типъ философской мысли, отъ тѣхъ, въ которыхъ этотъ типъ нарушается или извращается. Умы людей вообще подчиняются ихъ желаніямъ; поэтому въ нихъ легко складываются самыя странныя понятія; притомъ, въ умахъ, чуждающихся труда мысли, легко уживаются совершенно противорѣчивые взгляды, и, какъ вода скопляется тамъ, гдѣ ниже, такъ и людскія понятія, по естественной тяжести, стремятся къ самымъ низменнымъ и, слѣдовательно, легкимъ формамъ.
Если мы будемъ имѣть все это въ виду, то исторія философіи потеряетъ для насъ то однообразіе, въ которомъ она часто является. Нужно будетъ опредѣлить особый характеръ каждаго мыслителя и каждой эпохи, которую станемъ разсматривать.