Вопросы философии и психологии. Под ред. проф. Н. Я. Грота. Год 4. Книга 5 (20). 1893 г.
Психологические воззрения Теодора Мейнерта (Окончание). - Сербский Владимир Петрович (1858-1917)
...Все наблюдения экспериментальных физиологов с убедительностью доказывают, что с удалением мозговой коры интеллект, разум животных утрачивается. Если-бы мы под словом разум желали представить что-либо уловимое, то характеристика этого символического выражения могла бы заключаться в том, что под влиянием разума из числа многочисленных, анатомически возможных соединений образов воспоминаний и представлений получают преобладание такие соединения, которые совпадают с соединениями внешних предметов в их закономерной зависимости.
Умозаключающие аппараты повторяются во всех местах переднего мозга; этими аппаратами приводятся во взаимную связь все состояния, возникающие в мозгу или одновременно, или в непрерывной последовательности, также как устанавливаются отношения между отдельно воспринятыми впечатлениями. Мы называем эти отношения причинностью; связывание впечатлений причинными отношениями есть чисто-мозговая деятельность, так как на самом деле связь вещей внешнего мира может совершенно не соответствовать причинным соединениям в мозговой коре.
Импульс к логической форме мышления дается только фактом совпадения какого-нибудь субъективного соединения с зависимостью вещей друг от друга. В строении мозга нет никаких особых элементов, превращающих чисто-субъективные заключения в логическую деятельность. Строение мозга, наоборот, очень благоприятствует разным бесполезным соединениям образов, наприм. Соединению образа луны с движениями задувания огня, и в мозгу ребенка подобным соединениям нет числа.
Координирующим моментом и здесь является прежде всего разница в интенсивности, прочности образовавшихся соединений, зависящих от многократного повторения этих соединений в сознании. Если явления, случайно данные рядом одно с другим, или одно после другого, больше уже не повторяются в том же порядке, то случайное соединение их в мозгу скоро стирается. Но там, где субъективная связь причинности совпадает с закономерною связью вещей, соединение - вследствии многократного повторения вызвавших его внешних импульсов - становится прочным и стойким. По мере развития, элементы индуктивного логического мышления все более и более определяются опытом.
...Вторым важным моментом является передача правильных сочетаний представлений от одного субъекта другому путем языка, устных сообщений, учения. Конечно, здесь имеют огромное значение степень образования, умыслы и собственная логика передающего: нередко от одного субъекта переходят такие соединения представлений, в которых не более логики, чем в старании ребенка задуть луну.
По выражению Шопенгауэра, до Канта наша голова находилась находилась в пространстве, со времени Канта - пространство заключилось в нашей голове. Мозг, раздражаемый силами, исходящими от атомов, создает не только вещи, но и пространств, в котором они располагаются, а к числу вещей принадлежит также и наше тело.
...Физиологические воззрения, примыкающие к учению Дарвина, допуская, что пространство есть продукт нашего сознания, в то же время считают пространственное восприятие перешедшим к нам готовым, по наследству; но этим нисколько не отрицается зависимость его образования от мозгового механизма; генезис идеи пространства лишь переносится на наших предков.
...Взаимное отношение сосудов мозговой коры и субкортикальных центров таково, что чем большее количество крови поступает в кору, тем меньше ее поступает в субкортикальные центры и обратно.
...Подобно другим работающим клеткам, и нервные клетки во время раздражения сами притягивают к себе больше питательного материала, чем клетки не работающие, и при помощи всасывания сами обеспечивают себе необходимые элементы.
...Мы должны принимать, согласно с воззрениями Fechner'а, что в акте мышления принимают участие далеко не все те группы, с которыми ассоциировано данное образное воспоминание; наоборот, во время бодрствования обширнейшие области мозговой коры находятся в таком же состоянии недеятельности, как и во сне. Область деятельных ассоциаций обнимает лишь небольшую часть всех существующих соединений. Те ассоциационные центры, которые принимают деятельное участие в акте мышления, привлекают к себе более питательного материала и находятся выше порога сознания, все же остальные остаются ниже его уровня. Это различие касается однако только степени: ассоциации могут происходить и в бессознательной области, т.-е. ниже порога сознания и затем в виде готового умозаключения всплыть над его уровнем, если какая-либо группа элементов обусловит приток питательного материала, достаточный для перехода из частичного сна в частичное бодрствование.
...Каждый человек, приступая к сложной умственной работе, испытывает вначале состояние спутанности, так как при этом возбуждается гораздо большее число ассоциационных соединений, чем этого требует правильное течение мыслей, - возбуждение распространяется на побочные пути, и нужно известное время, чтобы мысль приняла правильное течение и чтобы исчезла излишняя функциональная гиперемия. Вообще, благодаря всесторонней связи всех областей мозговой коры, при каждом процессе мышления помимо главной ассоциации возникают еще целые ряды побочных представлений, часто совершенно ненужных и бесполезных.
...Всякое образное воспоминание, правда, возбуждает и все связанные с ним ассоциации, но при обыкновенном ходе мышления одновременно намечается и другое образное воспоминание, как цель; между исходным и намеченным образом устанавливается более прочная связь в силу того, что каждый из них является центром, сильнее притягивающим к себе питательный материал, вследствие чего связывающие их пути находятся под влиянием как бы двойного притяжения. Это нисколько не мешает тому, чтобы впоследствии и эти побочные ассоциации в свою очередь явились целью и вместе с тем более сильным притягательным центром, подобно тому, как стрелок, видя множество окружающих предметов, сосредотачивается лишь на одной определенной точке, может быть, с тем, чтобы после первого выстрела перейти к другой цели. Эти побочные ассоциации, совершающиеся нередко ниже уровня сознания, могут обладать однако такою интенсивностью, что способны даже вызывать двигательные образы. Блестящим примером этого служит наша мимика. Человек, с доверием относящийся к какой-либо новости, широко раскрывает глаза, как бы желая лучше рассмотреть ее; наоборот, относящийся с недоверием суживает глазную щель, как будто он не в состоянии видеть предмета. Здесь вся игра физиономии сводится к возбуждению исключительно побочных ассоциаций, происходящих одновременно с главною. Необходимо отметить, что при нормальных условиях всегда существуют наиболее прочные, привычные ассоциации, которые и оказывают задерживающее влияние, контролируют возникновение побочных ассоциаций. При условиях патологических подобные представления могут приобретать одинаковую силу с главными, т. е. не сдерживаются более сильными представлениями. В результате является беспрепятственное разлитие ассоциаций по всем направлениям, обусловливающее собою глубокое расстройство мышления.
...Все наблюдения экспериментальных физиологов с убедительностью доказывают, что с удалением мозговой коры интеллект, разум животных утрачивается. Если-бы мы под словом разум желали представить что-либо уловимое, то характеристика этого символического выражения могла бы заключаться в том, что под влиянием разума из числа многочисленных, анатомически возможных соединений образов воспоминаний и представлений получают преобладание такие соединения, которые совпадают с соединениями внешних предметов в их закономерной зависимости.
Умозаключающие аппараты повторяются во всех местах переднего мозга; этими аппаратами приводятся во взаимную связь все состояния, возникающие в мозгу или одновременно, или в непрерывной последовательности, также как устанавливаются отношения между отдельно воспринятыми впечатлениями. Мы называем эти отношения причинностью; связывание впечатлений причинными отношениями есть чисто-мозговая деятельность, так как на самом деле связь вещей внешнего мира может совершенно не соответствовать причинным соединениям в мозговой коре.
Импульс к логической форме мышления дается только фактом совпадения какого-нибудь субъективного соединения с зависимостью вещей друг от друга. В строении мозга нет никаких особых элементов, превращающих чисто-субъективные заключения в логическую деятельность. Строение мозга, наоборот, очень благоприятствует разным бесполезным соединениям образов, наприм. Соединению образа луны с движениями задувания огня, и в мозгу ребенка подобным соединениям нет числа.
Координирующим моментом и здесь является прежде всего разница в интенсивности, прочности образовавшихся соединений, зависящих от многократного повторения этих соединений в сознании. Если явления, случайно данные рядом одно с другим, или одно после другого, больше уже не повторяются в том же порядке, то случайное соединение их в мозгу скоро стирается. Но там, где субъективная связь причинности совпадает с закономерною связью вещей, соединение - вследствии многократного повторения вызвавших его внешних импульсов - становится прочным и стойким. По мере развития, элементы индуктивного логического мышления все более и более определяются опытом.
...Вторым важным моментом является передача правильных сочетаний представлений от одного субъекта другому путем языка, устных сообщений, учения. Конечно, здесь имеют огромное значение степень образования, умыслы и собственная логика передающего: нередко от одного субъекта переходят такие соединения представлений, в которых не более логики, чем в старании ребенка задуть луну.
По выражению Шопенгауэра, до Канта наша голова находилась находилась в пространстве, со времени Канта - пространство заключилось в нашей голове. Мозг, раздражаемый силами, исходящими от атомов, создает не только вещи, но и пространств, в котором они располагаются, а к числу вещей принадлежит также и наше тело.
...Физиологические воззрения, примыкающие к учению Дарвина, допуская, что пространство есть продукт нашего сознания, в то же время считают пространственное восприятие перешедшим к нам готовым, по наследству; но этим нисколько не отрицается зависимость его образования от мозгового механизма; генезис идеи пространства лишь переносится на наших предков.
...Взаимное отношение сосудов мозговой коры и субкортикальных центров таково, что чем большее количество крови поступает в кору, тем меньше ее поступает в субкортикальные центры и обратно.
...Подобно другим работающим клеткам, и нервные клетки во время раздражения сами притягивают к себе больше питательного материала, чем клетки не работающие, и при помощи всасывания сами обеспечивают себе необходимые элементы.
...Мы должны принимать, согласно с воззрениями Fechner'а, что в акте мышления принимают участие далеко не все те группы, с которыми ассоциировано данное образное воспоминание; наоборот, во время бодрствования обширнейшие области мозговой коры находятся в таком же состоянии недеятельности, как и во сне. Область деятельных ассоциаций обнимает лишь небольшую часть всех существующих соединений. Те ассоциационные центры, которые принимают деятельное участие в акте мышления, привлекают к себе более питательного материала и находятся выше порога сознания, все же остальные остаются ниже его уровня. Это различие касается однако только степени: ассоциации могут происходить и в бессознательной области, т.-е. ниже порога сознания и затем в виде готового умозаключения всплыть над его уровнем, если какая-либо группа элементов обусловит приток питательного материала, достаточный для перехода из частичного сна в частичное бодрствование.
...Каждый человек, приступая к сложной умственной работе, испытывает вначале состояние спутанности, так как при этом возбуждается гораздо большее число ассоциационных соединений, чем этого требует правильное течение мыслей, - возбуждение распространяется на побочные пути, и нужно известное время, чтобы мысль приняла правильное течение и чтобы исчезла излишняя функциональная гиперемия. Вообще, благодаря всесторонней связи всех областей мозговой коры, при каждом процессе мышления помимо главной ассоциации возникают еще целые ряды побочных представлений, часто совершенно ненужных и бесполезных.
...Всякое образное воспоминание, правда, возбуждает и все связанные с ним ассоциации, но при обыкновенном ходе мышления одновременно намечается и другое образное воспоминание, как цель; между исходным и намеченным образом устанавливается более прочная связь в силу того, что каждый из них является центром, сильнее притягивающим к себе питательный материал, вследствие чего связывающие их пути находятся под влиянием как бы двойного притяжения. Это нисколько не мешает тому, чтобы впоследствии и эти побочные ассоциации в свою очередь явились целью и вместе с тем более сильным притягательным центром, подобно тому, как стрелок, видя множество окружающих предметов, сосредотачивается лишь на одной определенной точке, может быть, с тем, чтобы после первого выстрела перейти к другой цели. Эти побочные ассоциации, совершающиеся нередко ниже уровня сознания, могут обладать однако такою интенсивностью, что способны даже вызывать двигательные образы. Блестящим примером этого служит наша мимика. Человек, с доверием относящийся к какой-либо новости, широко раскрывает глаза, как бы желая лучше рассмотреть ее; наоборот, относящийся с недоверием суживает глазную щель, как будто он не в состоянии видеть предмета. Здесь вся игра физиономии сводится к возбуждению исключительно побочных ассоциаций, происходящих одновременно с главною. Необходимо отметить, что при нормальных условиях всегда существуют наиболее прочные, привычные ассоциации, которые и оказывают задерживающее влияние, контролируют возникновение побочных ассоциаций. При условиях патологических подобные представления могут приобретать одинаковую силу с главными, т. е. не сдерживаются более сильными представлениями. В результате является беспрепятственное разлитие ассоциаций по всем направлениям, обусловливающее собою глубокое расстройство мышления.