Вернер Зомбарт (1863-1941) Die Juden und das Wirtschaftsleben. 1911 г. пер. А.П. Шурбелев. - 2005
Раздел третий. Возникновение еврейского этноса
Глава тринадцатая. Расовая проблема
IV. Расовое обоснование самобытности
...Стремясь доказать, что некоторые черты французского или немецкого народов коренятся в расе, довольно часто приводят описания Цезарем галлов или Тацитом германцев, радуясь тому, что эти черты упоминаются и у римских писателей. Такой же подход применяется и при анализе еврейского своеобразия.
Возражая, можно было бы подчеркнуть (что я, собственно, уже и делал), что довольно долгое постоянство определенных интеллектуальных или физических особенностей вовсе не является доказательством того, что они определяются расой. Так как о взаимовлиянии соматического и психического мы не можем сказать ничего определенного, мы не можем исключить той возможности, что между постоянными физическими и духовными признаками какого-либо народа нет никакой внутренней взаимосвязи и что это постоянство обусловлено какими-либо самостоятельными, независимо друг от друга действующими причинами.
Вполне можно предположить, что в каждом поколении какие-либо духовные признаки могли постоянно возобновляться благодаря каким-либо конкретным внешним влияниям или передаваться из поколения в поколение по традиции.
Как раз в таком народе, где традиция очень сильна, где отчужденность от остального мира, чувство семьи, религиозный культ, непрестанное и ревностное изучение Талмуда и прочие факторы создают все необходимые условия для сохранения и передачи уже имеющихся особенностей, вполне возможно, что определенные свойства характера постоянно воссоздаются воспитанием и не коренятся в крови, не объясняются определенной физической предрасположенностью.
...Вполне возможно, что в ту эпоху, когда народ представал во всем своем воинственном обличье, индивиды с другой, не воинственной, а, например, коммерческой предрасположенностью, существовали, так сказать, в разрозненном виде, но потом с течением времени благодаря исчезновению других типов обрели большинство и тоже стали определять собою своеобразие народа, как прежде это делали их антиподы (которые в настоящий момент, быть может, тоже в народе присутствуют, но в силу своей малочисленности не имеют никакого значения).
...Если мы говорим о том, что какое-либо явление было вызвано какой-то причиной, это не опровергает предположения, согласно которому то же самое явление могло быть вызвано целым рядом причин.
...Принимая во внимание все эти соображения, можно было бы легко доказать, что, в конечном счете, жизнь в гетто является не причиной, а следствием своеобразия еврейского характера, и об этом я еще буду говорить в следующей главе.
...В будущем в первую очередь будут проводиться исследования этнографическо-описательного или экспериментального характера. Первые, к каковым можно отнести работы К. Мерриана, будут в гораздо большей степени уделять внимание общим условиям жизни первобытных народов в соотнесении с их антропологическим своеобразием, вторые будут выяснять, как те или иные факторы окружающей среды сказались на живой организм, подвергшийся их влиянию. Результатом таких исследований станет учение о раздражителях, основы которого мы только закладываем. Мне думается, что Р. Зоммер попал в самую точку, сказав, что «средой» он называет «не что иное, как большую совокупность раздражителей».
Эти факторы, вызывающие раздражение, лишь в какой-то мере имеют климатическую природу в узком смысле этого слова: главную роль играют вторичные природные условия, например, фауна и флора, и прежде всего, сами условия жизни человека, вбирающие в себя все эти компоненты, те условия, которые предполагают определенный уровень его технической оснащенности и определенный вид питания. При формировании какого-либо типа человека решающую роль играет тот факт, является ли он рыбаком или охотником, земледельцем или скотоводом, вынужден ли он в силу особенностей окружающей среды заниматься каким-то другим видом хозяйствования. Мне кажется (отмечу мимоходом), что именно здесь и соприкасаются между собой экономическое рассмотрение истории и ее осмысление в контексте расовой теории или (скажем так, чтобы противопоставить второй подход первому, чисто логическому) ее осмысление в ракурсе антропологии.
...Чемберлен, например, считает, что при скрещивании родственных рас получаются «хорошие» результаты, при скрещивании неродственных - «плохие», а «родственными» расами у него в свою очередь оказываются те, которые при скрещивании дают «хорошие» результаты.
...Когда сегодня, несмотря на это поразительное единодушие среди представителей наук, призванных в первую очередь дать оценку реальному положению вещей, время от времени все-таки появляются совершенно дикие теории, говорящие о происхождении рас в новейшее время, и (что самое главное) возвещается мысль о приспособлении индивидов к условиям новой среды (например, любят говорить о том, что в Соединенных Штатах в новой среде складывается «новая раса»), возникает вопрос о том (по меньшей мере тогда, когда речь заходит об обычно уважаемых ученых), не являются ли причиной этих явных заблуждений те ошибочные представления, недопонимание и неправильная постановка вопроса, которые имеют место тогда, когда рассматриваемую нами проблему пытаются решить. Надо сказать, что во многих случаях такое подозрение подтверждается.
Глава тринадцатая. Расовая проблема
IV. Расовое обоснование самобытности
...Стремясь доказать, что некоторые черты французского или немецкого народов коренятся в расе, довольно часто приводят описания Цезарем галлов или Тацитом германцев, радуясь тому, что эти черты упоминаются и у римских писателей. Такой же подход применяется и при анализе еврейского своеобразия.
Возражая, можно было бы подчеркнуть (что я, собственно, уже и делал), что довольно долгое постоянство определенных интеллектуальных или физических особенностей вовсе не является доказательством того, что они определяются расой. Так как о взаимовлиянии соматического и психического мы не можем сказать ничего определенного, мы не можем исключить той возможности, что между постоянными физическими и духовными признаками какого-либо народа нет никакой внутренней взаимосвязи и что это постоянство обусловлено какими-либо самостоятельными, независимо друг от друга действующими причинами.
Вполне можно предположить, что в каждом поколении какие-либо духовные признаки могли постоянно возобновляться благодаря каким-либо конкретным внешним влияниям или передаваться из поколения в поколение по традиции.
Как раз в таком народе, где традиция очень сильна, где отчужденность от остального мира, чувство семьи, религиозный культ, непрестанное и ревностное изучение Талмуда и прочие факторы создают все необходимые условия для сохранения и передачи уже имеющихся особенностей, вполне возможно, что определенные свойства характера постоянно воссоздаются воспитанием и не коренятся в крови, не объясняются определенной физической предрасположенностью.
...Вполне возможно, что в ту эпоху, когда народ представал во всем своем воинственном обличье, индивиды с другой, не воинственной, а, например, коммерческой предрасположенностью, существовали, так сказать, в разрозненном виде, но потом с течением времени благодаря исчезновению других типов обрели большинство и тоже стали определять собою своеобразие народа, как прежде это делали их антиподы (которые в настоящий момент, быть может, тоже в народе присутствуют, но в силу своей малочисленности не имеют никакого значения).
...Если мы говорим о том, что какое-либо явление было вызвано какой-то причиной, это не опровергает предположения, согласно которому то же самое явление могло быть вызвано целым рядом причин.
...Принимая во внимание все эти соображения, можно было бы легко доказать, что, в конечном счете, жизнь в гетто является не причиной, а следствием своеобразия еврейского характера, и об этом я еще буду говорить в следующей главе.
...В будущем в первую очередь будут проводиться исследования этнографическо-описательного или экспериментального характера. Первые, к каковым можно отнести работы К. Мерриана, будут в гораздо большей степени уделять внимание общим условиям жизни первобытных народов в соотнесении с их антропологическим своеобразием, вторые будут выяснять, как те или иные факторы окружающей среды сказались на живой организм, подвергшийся их влиянию. Результатом таких исследований станет учение о раздражителях, основы которого мы только закладываем. Мне думается, что Р. Зоммер попал в самую точку, сказав, что «средой» он называет «не что иное, как большую совокупность раздражителей».
Эти факторы, вызывающие раздражение, лишь в какой-то мере имеют климатическую природу в узком смысле этого слова: главную роль играют вторичные природные условия, например, фауна и флора, и прежде всего, сами условия жизни человека, вбирающие в себя все эти компоненты, те условия, которые предполагают определенный уровень его технической оснащенности и определенный вид питания. При формировании какого-либо типа человека решающую роль играет тот факт, является ли он рыбаком или охотником, земледельцем или скотоводом, вынужден ли он в силу особенностей окружающей среды заниматься каким-то другим видом хозяйствования. Мне кажется (отмечу мимоходом), что именно здесь и соприкасаются между собой экономическое рассмотрение истории и ее осмысление в контексте расовой теории или (скажем так, чтобы противопоставить второй подход первому, чисто логическому) ее осмысление в ракурсе антропологии.
...Чемберлен, например, считает, что при скрещивании родственных рас получаются «хорошие» результаты, при скрещивании неродственных - «плохие», а «родственными» расами у него в свою очередь оказываются те, которые при скрещивании дают «хорошие» результаты.
...Когда сегодня, несмотря на это поразительное единодушие среди представителей наук, призванных в первую очередь дать оценку реальному положению вещей, время от времени все-таки появляются совершенно дикие теории, говорящие о происхождении рас в новейшее время, и (что самое главное) возвещается мысль о приспособлении индивидов к условиям новой среды (например, любят говорить о том, что в Соединенных Штатах в новой среде складывается «новая раса»), возникает вопрос о том (по меньшей мере тогда, когда речь заходит об обычно уважаемых ученых), не являются ли причиной этих явных заблуждений те ошибочные представления, недопонимание и неправильная постановка вопроса, которые имеют место тогда, когда рассматриваемую нами проблему пытаются решить. Надо сказать, что во многих случаях такое подозрение подтверждается.