Интеллигенция в истории: образованный человек в представлениях и социальной действительности М.,2001
II. Формирование среды и самосознания
Б. И. Колоницкий (Институт Истории РАН, С.-Петербург) Идентификации российской интеллигенции и интеллигентофобия (кон. XIX - начало XX вв.)
...Антиинтеллигентские высказывания можно встретить и у интеллектуалов, пользовавшихся безупречной “интеллигентской” репутацией. Так, А. П. Чехов, который ныне воспринимается как символ русского интеллигента рубежа веков, писал И. И. Орлову 22 февраля 1899 г.: “В нашу интеллигенцию, лицемерную, фальшивую, истеричную, невоспитанную, ленивую, не верю даже, когда она страдает и жалуется, ибо ее притеснители выходят из ее же недр”. Следует, однако, отметить, что подобная точка зрения высказывалась в частном письме, а не утверждалась публично.
...Полемисты использовали подчас одни и те же идеологемы - и для многих носителей идентификации, и для всевозможных критиков интеллигенции очень важно было противопоставление “интеллигенции” и “народа”. При этом критики “интеллигенции” отождествляли себя с “народом”.
Появлялись и специфические “дочерние” идентификации, в которых ориентации на различные компоненты интеллигентской традиции могли сочетаться с критикой интеллигенции (“новая интеллигенция”, “государственная интеллигенция”, “истинно русская интеллигенция”, “пролетарская интеллигенция”, “рабочая интеллигенция”, “народная интеллигенция”). В некоторых случаях на основе данных идентификаций формировались субкультуры, в которых ориентация на культуру интеллигенции сочеталась с антиинтеллигентскими настроениями.
В. А. Веременко (Институт Истории РАН, С.-Петербург). “Ученая женщина”: дискуссии в российском обществе (вторая половина XIX - начало XX вв.)
...Ведя борьбу с расширявшимся стремлением женщин к высшему образованию, сторонники мужской монополии на знание строго придерживались второй позиции. “Не законы и обычаи, - подчеркивали они, - держали женщину вдали от мужских профессий, сама природа указывает каждому свое место”. Отход же от общемирового порядка, попытка пробраться в запрещенную сферу занятий немедленно отражается на самих нарушительницах, у которых “умственные силы развиты в ущерб другим способностям души”, препятствуя цельности “хорошего воспитания”; и “от этого происходят все странности характера” ученых женщин и то “совершенно верное мнение”, что ученая женщина не может быть хорошей женой".
В том случае, если такая особа все-таки вышла замуж, время, проведенное за книгами, плачевно отразится не только на ее характере, но и на ее здоровье: “Занятия науками и чтением, - говорилось в одном из многочисленных исследований на эту тему, - пагубны для женщин, потому что они отвлекают их жизненные силы к мозгу и таким образом лишают половые органы естественной их силы. Потому-то ученые женщины обыкновенно бывают или бесплодны, или подвержены опаснейшим припадкам во время беременности”.
...Взгляды же Н. А. Бердяева для подобного использования подходили с трудом. Ведь этот автор неоднократно подчеркивал: “Эмансипационное женское движение, конечно, заключает в себе великую правду, как и всякое движение, освобождающее от рабства”. В то же время его представление о назначении женщины, заключавшееся “в утверждении метафизического начала женственности”, в том, чтобы “быть произведением искусства, примером творчества Божьего, силой, вдохновляющей творчество мужское”, а главное, его отношение к современной ему “ученой женщине” неминуемо приводили врагов высшего образования женщин к необходимости использовать имя Бердяева в своей аргументации. “Все эти девицы с зубоврачебных курсов, - отмёчал философ, - потерявшие облик женщины, с истерической торопливостью бегущие на все сходки и митинги, производят отталкивающее впечатление, это существа, не имеющие своего “Я”, обезьяны, мужчины третьего сорта ... слишком быстро становятся подслеповатыми от несоответствующих их назначению занятий, и они надевают очки, превращающиеся в символ обезьянничества, искажающий природу женщины”.
...Примером такого рода инсинуаций вполне может служить роман А. Ариэль “Долой женщин”. Его герой влюбился в девушку, сдавшую после обучения в Париже экзамен в России и работавшую здесь врачом. Она ходила по ночам на вызовы, а молодого человека тем временем разрывала ревность. Не выдержав, он покончил с собой. Вывод, который складывался в голове читателя этой книги, с точностью Ф.М. Достоевского описывавшей все страдания несчастного мужчины, мог быть выражен, в зависимости от образования любителя подобной литературы, либо своеобразным афоризмом: “Горе миру, если женщина будет знающей”, либо обывательским лозунгом: “Господа православные, соединяйтесь, организуйтесь ... кто как может, ибо необходимо вырезать всех студенток, курсисток и жидов. В противном случае они захватят власть и устранят православную веру”.
...Так, например, в нашумевшей статье Н.И. Пирогова “Вопросы жизни” отмечалось, что главная цель общества - это воспитание человека, то есть развитие в нем самостоятельности, ума, воли, всего внутреннего мира. По мнению автора, оно должно начинаться с самых ранних лет ребенка, а так как первой воспитательницей бывает мать, то вопрос об образовании женщины выдвигается сам собой.
...Добавляли к этому и рассуждения о всевозрастающей потребности страны в кадрах “просвещенных работников”, прежде всего учителях средних школ, которых, “конечно, тем легче добыть, чем больше выбор, чем меньше всяких преград, недопущений, ограничений”.
Б. И. Колоницкий (Институт Истории РАН, С.-Петербург) Идентификации российской интеллигенции и интеллигентофобия (кон. XIX - начало XX вв.)
...Антиинтеллигентские высказывания можно встретить и у интеллектуалов, пользовавшихся безупречной “интеллигентской” репутацией. Так, А. П. Чехов, который ныне воспринимается как символ русского интеллигента рубежа веков, писал И. И. Орлову 22 февраля 1899 г.: “В нашу интеллигенцию, лицемерную, фальшивую, истеричную, невоспитанную, ленивую, не верю даже, когда она страдает и жалуется, ибо ее притеснители выходят из ее же недр”. Следует, однако, отметить, что подобная точка зрения высказывалась в частном письме, а не утверждалась публично.
...Полемисты использовали подчас одни и те же идеологемы - и для многих носителей идентификации, и для всевозможных критиков интеллигенции очень важно было противопоставление “интеллигенции” и “народа”. При этом критики “интеллигенции” отождествляли себя с “народом”.
Появлялись и специфические “дочерние” идентификации, в которых ориентации на различные компоненты интеллигентской традиции могли сочетаться с критикой интеллигенции (“новая интеллигенция”, “государственная интеллигенция”, “истинно русская интеллигенция”, “пролетарская интеллигенция”, “рабочая интеллигенция”, “народная интеллигенция”). В некоторых случаях на основе данных идентификаций формировались субкультуры, в которых ориентация на культуру интеллигенции сочеталась с антиинтеллигентскими настроениями.
В. А. Веременко (Институт Истории РАН, С.-Петербург). “Ученая женщина”: дискуссии в российском обществе (вторая половина XIX - начало XX вв.)
...Ведя борьбу с расширявшимся стремлением женщин к высшему образованию, сторонники мужской монополии на знание строго придерживались второй позиции. “Не законы и обычаи, - подчеркивали они, - держали женщину вдали от мужских профессий, сама природа указывает каждому свое место”. Отход же от общемирового порядка, попытка пробраться в запрещенную сферу занятий немедленно отражается на самих нарушительницах, у которых “умственные силы развиты в ущерб другим способностям души”, препятствуя цельности “хорошего воспитания”; и “от этого происходят все странности характера” ученых женщин и то “совершенно верное мнение”, что ученая женщина не может быть хорошей женой".
В том случае, если такая особа все-таки вышла замуж, время, проведенное за книгами, плачевно отразится не только на ее характере, но и на ее здоровье: “Занятия науками и чтением, - говорилось в одном из многочисленных исследований на эту тему, - пагубны для женщин, потому что они отвлекают их жизненные силы к мозгу и таким образом лишают половые органы естественной их силы. Потому-то ученые женщины обыкновенно бывают или бесплодны, или подвержены опаснейшим припадкам во время беременности”.
...Взгляды же Н. А. Бердяева для подобного использования подходили с трудом. Ведь этот автор неоднократно подчеркивал: “Эмансипационное женское движение, конечно, заключает в себе великую правду, как и всякое движение, освобождающее от рабства”. В то же время его представление о назначении женщины, заключавшееся “в утверждении метафизического начала женственности”, в том, чтобы “быть произведением искусства, примером творчества Божьего, силой, вдохновляющей творчество мужское”, а главное, его отношение к современной ему “ученой женщине” неминуемо приводили врагов высшего образования женщин к необходимости использовать имя Бердяева в своей аргументации. “Все эти девицы с зубоврачебных курсов, - отмёчал философ, - потерявшие облик женщины, с истерической торопливостью бегущие на все сходки и митинги, производят отталкивающее впечатление, это существа, не имеющие своего “Я”, обезьяны, мужчины третьего сорта ... слишком быстро становятся подслеповатыми от несоответствующих их назначению занятий, и они надевают очки, превращающиеся в символ обезьянничества, искажающий природу женщины”.
...Примером такого рода инсинуаций вполне может служить роман А. Ариэль “Долой женщин”. Его герой влюбился в девушку, сдавшую после обучения в Париже экзамен в России и работавшую здесь врачом. Она ходила по ночам на вызовы, а молодого человека тем временем разрывала ревность. Не выдержав, он покончил с собой. Вывод, который складывался в голове читателя этой книги, с точностью Ф.М. Достоевского описывавшей все страдания несчастного мужчины, мог быть выражен, в зависимости от образования любителя подобной литературы, либо своеобразным афоризмом: “Горе миру, если женщина будет знающей”, либо обывательским лозунгом: “Господа православные, соединяйтесь, организуйтесь ... кто как может, ибо необходимо вырезать всех студенток, курсисток и жидов. В противном случае они захватят власть и устранят православную веру”.
...Так, например, в нашумевшей статье Н.И. Пирогова “Вопросы жизни” отмечалось, что главная цель общества - это воспитание человека, то есть развитие в нем самостоятельности, ума, воли, всего внутреннего мира. По мнению автора, оно должно начинаться с самых ранних лет ребенка, а так как первой воспитательницей бывает мать, то вопрос об образовании женщины выдвигается сам собой.
...Добавляли к этому и рассуждения о всевозрастающей потребности страны в кадрах “просвещенных работников”, прежде всего учителях средних школ, которых, “конечно, тем легче добыть, чем больше выбор, чем меньше всяких преград, недопущений, ограничений”.