Петр Никитич Ткачев (1844-1886) Сочинения в двух томах, т. 1. М., «Мысль» 1975
Что такое партия прогресса (1870)
...Представим себе, что Спенсер построил свое представление о социальном прогрессе именно так, как это предполагает автор «Исторических писем», что он взял за критерий этого прогресса свое субъективное представление о том, что лучше, что желательнее, что более соответствует требованиям человека,- одним словом, свое субъективное представление о
человеческом счастье. Где у нас средства проверить истинность такого критерия? Верно ли представление Спенсера о человеческом счастье? Быть может, то, что он считает за счастье, другие считают за несчастье, и в таком случае то, в чем он видит прогресс, на самом деле будет регрессом? Но, быть может, и эти другие ошибаются? Быть может, есть еще какие-нибудь третьи, которые представляют себе человеческое счастье совершенно иначе? Кто из них прав? Чей критерий прогресса истинен? Кто из них регресс не принимает за прогресс? Что такое человеческое счастье само по себе? Эпикуреец дает один идеал счастья, стоик - другой, верующий христианин - третий, магометанин - четвертый; я, строя свое представление о счастье, на первый план выдвигаю полную соразмерность потребностей со средствами их удовлетворения, другой - разнообразие потребностей, полноту человеческой индивидуальности. Чей же идеал лучше? Чье представление вернее? Вопрос неразрешимый; понятие счастья по природе своей субъективно и не допускает никакой объективной проверки; счастья вообще не существует, существует только счастье по понятию А, по понятию В, С, D и т. д. Все идеалы счастья равно справедливы, потому что все они равно субъективны: выбирайте из них любой - это дело личного вкуса, а о вкусах, как известно, не спорят.
...«Сознательно или бессознательно человек прилагает ко всей истории человечества ту нравственную выработку, которой он сам достиг. Один ищет в жизни человечества лишь то, что способствовало образованию или разрушению сильных государств. Другой следит за борьбой, усилением и гибелью национальностей. Третий старается убедить себя и других, что торжествующая сторона была всегда правее побежденной. Четвертый интересуется фактами, насколько они осуществили ту или другую идею, принимаемую им за безусловное благо для человечества. Все они судят об истории субъективно, по своему взгляду на нравственные идеалы, да иначе и судить не могут» (стр. 22).
...Ошибка философов, историков и публики состоит в этом случае в том, что все они принимают a priori необходимость однообразного, неизменного, постоянного направления в движении исторического прогресса, иными словами, что они отождествляют характер этого движения с характером движения органического и неорганического процессов. Приступая с этой предвзятой (хотя часто и несознаваемой) мыслью к изучению исторического процесса, они, естественно, должны обращать все свое внимание только на те явления, которые служат к оправданию и подтверждению этого гипотетического воззрения. Потом, опираясь на эти же самые явления, они доказывают то, что уже ранее предполагалось доказанным,- неизменную правильность и единство направления в историческом движении. Таким образом, они совершают ту ошибку, которая известна в логике под именем petitio priiicipii. При этом тот факт, что почти каждый исследователь выставляет свой критерий и что этот критерий часто не только не имеет ничего общего, но даже прямо противоположен критериям других исследователей, ясно доказывает, что предположенного единства в направлении не существует в действительности. Если бы оно существовало, то все исследователи мыслили бы его одинаково, как всеми одинаково (по крайней мере не противоречиво) мыслится единство в направлении движения органического процесса. Движению же исторического процесса каждый приписывает то направление, тот характер, который ему вздумается. Различие взглядов доходит до того, что до сих пор еще не решено: есть ли это движение ритмическое, правильно повторяющееся, или это движение непрерывное, никогда не возвращающееся на пройденные пункты, постоянно стремящееся вперед.
...Представим себе, что Спенсер построил свое представление о социальном прогрессе именно так, как это предполагает автор «Исторических писем», что он взял за критерий этого прогресса свое субъективное представление о том, что лучше, что желательнее, что более соответствует требованиям человека,- одним словом, свое субъективное представление о
человеческом счастье. Где у нас средства проверить истинность такого критерия? Верно ли представление Спенсера о человеческом счастье? Быть может, то, что он считает за счастье, другие считают за несчастье, и в таком случае то, в чем он видит прогресс, на самом деле будет регрессом? Но, быть может, и эти другие ошибаются? Быть может, есть еще какие-нибудь третьи, которые представляют себе человеческое счастье совершенно иначе? Кто из них прав? Чей критерий прогресса истинен? Кто из них регресс не принимает за прогресс? Что такое человеческое счастье само по себе? Эпикуреец дает один идеал счастья, стоик - другой, верующий христианин - третий, магометанин - четвертый; я, строя свое представление о счастье, на первый план выдвигаю полную соразмерность потребностей со средствами их удовлетворения, другой - разнообразие потребностей, полноту человеческой индивидуальности. Чей же идеал лучше? Чье представление вернее? Вопрос неразрешимый; понятие счастья по природе своей субъективно и не допускает никакой объективной проверки; счастья вообще не существует, существует только счастье по понятию А, по понятию В, С, D и т. д. Все идеалы счастья равно справедливы, потому что все они равно субъективны: выбирайте из них любой - это дело личного вкуса, а о вкусах, как известно, не спорят.
...«Сознательно или бессознательно человек прилагает ко всей истории человечества ту нравственную выработку, которой он сам достиг. Один ищет в жизни человечества лишь то, что способствовало образованию или разрушению сильных государств. Другой следит за борьбой, усилением и гибелью национальностей. Третий старается убедить себя и других, что торжествующая сторона была всегда правее побежденной. Четвертый интересуется фактами, насколько они осуществили ту или другую идею, принимаемую им за безусловное благо для человечества. Все они судят об истории субъективно, по своему взгляду на нравственные идеалы, да иначе и судить не могут» (стр. 22).
...Ошибка философов, историков и публики состоит в этом случае в том, что все они принимают a priori необходимость однообразного, неизменного, постоянного направления в движении исторического прогресса, иными словами, что они отождествляют характер этого движения с характером движения органического и неорганического процессов. Приступая с этой предвзятой (хотя часто и несознаваемой) мыслью к изучению исторического процесса, они, естественно, должны обращать все свое внимание только на те явления, которые служат к оправданию и подтверждению этого гипотетического воззрения. Потом, опираясь на эти же самые явления, они доказывают то, что уже ранее предполагалось доказанным,- неизменную правильность и единство направления в историческом движении. Таким образом, они совершают ту ошибку, которая известна в логике под именем petitio priiicipii. При этом тот факт, что почти каждый исследователь выставляет свой критерий и что этот критерий часто не только не имеет ничего общего, но даже прямо противоположен критериям других исследователей, ясно доказывает, что предположенного единства в направлении не существует в действительности. Если бы оно существовало, то все исследователи мыслили бы его одинаково, как всеми одинаково (по крайней мере не противоречиво) мыслится единство в направлении движения органического процесса. Движению же исторического процесса каждый приписывает то направление, тот характер, который ему вздумается. Различие взглядов доходит до того, что до сих пор еще не решено: есть ли это движение ритмическое, правильно повторяющееся, или это движение непрерывное, никогда не возвращающееся на пройденные пункты, постоянно стремящееся вперед.