Поль Мишель Фуко (1926-1984) Мужество истины. Управление собой и другими II
Курс лекций, прочитанных в Коллеж де Франс в 1983 - 1984 учебном году
Лекция от 29 февраля 1984 года
...Утверждение себя как животного - вот что, согласно Хайнриху, было ядром античного Kynismus, тогда как современный Zynismus, Zynismus новой Европы, подобно античному Kynismus, является самоутверждением - он правомерно отмечает родство или по крайней мере преемственность по отношению к опыту киников, однако это самоутверждение не опирается на животность, но осуществляется перед лицом абсурда и всеобщей бессмыслицы.
...Такая форма существования, как скандальная жизнь по истине - вот что, на мой взгляд, составляет сердцевину кинизма, по крайней мере наряду с тем общеизвестным индивидуализмом, который мы привыкли находить столь часто и так некстати.
...Революционная жизнь, жизнь как революционная деятельность имеет три разновидности: тайная общность, институализованная организация, а еще свидетельствование жизнью (свидетельствование подлинной жизни самой жизнью). Эти три аспекта революционного активизма (тайное общество, организация и стиль существования) постоянно присутствовали в XIX в. Но очевидно, что значимость у них всегда была разная. Схематично можно сказать, что они господствовали поочередно: аспект тайного общества явно доминировал над революционными движениями в начале XIX в.; аспект организации стал важнейшим в последней трети XIX в., когда произошла институализация политических партий и синдикатов; а аспект свидетельствования жизнью, скандала революционной жизни как оглашения правды был господствующим преимущественно в движениях, возникших в середине XIX в. Разумеется, здесь нужно обратиться к Достоевскому, а вместе с Достоевским - к русскому нигилизму; а после русского нигилизма - к европейскому и американскому анархизму; кроме того, к проблеме терроризма и к тому, как анархизм и терроризм, будучи практикой отдания жизни за правду (бомба, убивающая и того, кто ее закладывает) предстают как некое драматическое и неистовое достижение предела мужества истины, как один из основополагающих принципов жизни по истине, основания которого заложили греки и греческая философия. Идти к правде, манифестировать правду, заставлять правду восторжествовать вплоть до того, чтобы расстаться с жизнью или пролить кровь других - вот что составляет преемственность во всей европейской мысли.
...В действительности мы непрестанно видим, как вновь появляется эта проблема жизни как провозглашения истины. [Тем самым] мы видим, как с изрядным постоянством встает проблема революционного стиля жизни того, что можно назвать левизной. Возрождение левизны как постоянная тенденция революционных европейских мысли и проекта всегда осуществлялось с опорой на измерение не организации, но активизма, связанного с тайным обществом или стилем жизни, а порой тайное общество парадоксально проявляло себя и делалось видимым в скандальных формах жизни. Впрочем, не следует полагать, что когда революционность принимает организованную форму политических партий, тайный характер и характер стиля жизни, жизни как провозглашения истины, совершенно исчезают.
Лекция от 29 февраля 1984 года
...Утверждение себя как животного - вот что, согласно Хайнриху, было ядром античного Kynismus, тогда как современный Zynismus, Zynismus новой Европы, подобно античному Kynismus, является самоутверждением - он правомерно отмечает родство или по крайней мере преемственность по отношению к опыту киников, однако это самоутверждение не опирается на животность, но осуществляется перед лицом абсурда и всеобщей бессмыслицы.
...Такая форма существования, как скандальная жизнь по истине - вот что, на мой взгляд, составляет сердцевину кинизма, по крайней мере наряду с тем общеизвестным индивидуализмом, который мы привыкли находить столь часто и так некстати.
...Революционная жизнь, жизнь как революционная деятельность имеет три разновидности: тайная общность, институализованная организация, а еще свидетельствование жизнью (свидетельствование подлинной жизни самой жизнью). Эти три аспекта революционного активизма (тайное общество, организация и стиль существования) постоянно присутствовали в XIX в. Но очевидно, что значимость у них всегда была разная. Схематично можно сказать, что они господствовали поочередно: аспект тайного общества явно доминировал над революционными движениями в начале XIX в.; аспект организации стал важнейшим в последней трети XIX в., когда произошла институализация политических партий и синдикатов; а аспект свидетельствования жизнью, скандала революционной жизни как оглашения правды был господствующим преимущественно в движениях, возникших в середине XIX в. Разумеется, здесь нужно обратиться к Достоевскому, а вместе с Достоевским - к русскому нигилизму; а после русского нигилизма - к европейскому и американскому анархизму; кроме того, к проблеме терроризма и к тому, как анархизм и терроризм, будучи практикой отдания жизни за правду (бомба, убивающая и того, кто ее закладывает) предстают как некое драматическое и неистовое достижение предела мужества истины, как один из основополагающих принципов жизни по истине, основания которого заложили греки и греческая философия. Идти к правде, манифестировать правду, заставлять правду восторжествовать вплоть до того, чтобы расстаться с жизнью или пролить кровь других - вот что составляет преемственность во всей европейской мысли.
...В действительности мы непрестанно видим, как вновь появляется эта проблема жизни как провозглашения истины. [Тем самым] мы видим, как с изрядным постоянством встает проблема революционного стиля жизни того, что можно назвать левизной. Возрождение левизны как постоянная тенденция революционных европейских мысли и проекта всегда осуществлялось с опорой на измерение не организации, но активизма, связанного с тайным обществом или стилем жизни, а порой тайное общество парадоксально проявляло себя и делалось видимым в скандальных формах жизни. Впрочем, не следует полагать, что когда революционность принимает организованную форму политических партий, тайный характер и характер стиля жизни, жизни как провозглашения истины, совершенно исчезают.