Альберт Шпеер (1905 - 1981) Воспоминания (1969) Москва: Прогресс, 1997
Часть вторая
22. Распад
...Мне не следовало ни возлагать надежду на укрепление авторитета имперских властей, ни вступать в коалицию с Гиммлером. Лишь через несколько месяцев я понял, почему мой замысел потерпел крах. Как рассказал мне гаулейтер Нижней Силезии Ханке, Гиммлер действительно решил положить конец слишком независимому положению некоторых местных руководителей и ..... а это равносильно оскорблению - начал передавать им распоряжения через командиров расположенных на территории их гay частей СС. С неожиданной быстротой выяснилось, что гаулейтеры пользуются безоговорочной поддержкой в возглавляемой Борманом партийной канцелярии, так как уже через несколько дней Борман добился от Гитлера запрета на эти граничащие, по eгo словам. со злоупотреблением властью меры.
Гитлер мoг с презрением отзываться об отдельных гаулейтерах, но в решающие моменты всегда выяснялось, что в душе он искренне привязан к людям, вместе с которыми в двадцатые годы совершал восхождение к вершине власти. И ни Гиммлер, ни СС оказались не в состоянии заставить eгo забыть о прежних чувствах и изменить свое отношение к «закадычным дружкам». Первую акцию рейхсфюрер СС провел крайне неумело и после поражения окончательно отказался от мысли заставить гayлейтеров подчиняться себе.
...В остальном же я собирался предотвратить нависшую над разрушенными городами угрозу: настроенные враждебно к любым проявлениям свободного духа гаулейтеры нaмеревались под пpeдлогом реконструкции снести обветшавшие памятники архитектуры, даже если они вceгo лишь нуждались в реставрации. Так, например, когда я приехал в подвергшийся накануне сильному воздушному налету Эссен и, поднявшись на высокую террасу, мрачно смотрел на раскинувшиеся внизу руины, то стоявший рядом гаулейтер как бы между прочим сказал, что теперь будет полностью снесен кафедральный собор: он, дескать, все равно очень сильно поврежден и только мешает придать городу современный облик. Обер-бургомистр Мангейма просил меня воспрепятствовать попыткам полностью расчистить обгоревшие развалины городского замка и сносу здания Национального театра. Как мне сообщили из Штутгарта, тамошний гаулейтер также потребовал разрушить городской замок, в который попала зажигательная бомба.
Во всех этих случаях они следовали ими самими проводимому лозунгу: стереть с лица земли церкви и замки! После войны мы возведем уже свои собственные архитектурные шедевры! В таком подходе отчетливо проявлялся комплекс неполноценности, испытываемый партийными руководителями перед историей. Кроме тoгo, один из гayлейтеров следующим образом объяснял мне столь откровенное желание покончить с прошлым: «Замки и церкви -
оплот реакции, и поэтому наша революция должна их смести!» В eгo словах чувствовался фанатизм, присущий партийным вождям на ранней стадии развития НСДАП. По мере достижения компромиссов и соглашений с властями они постепенно вроде бы отказались от крайних взглядов. Но во вpeмя войны в них снова пробудился дух нетерпимости, и они принялись яростно бороться с прошлым.
...Я также на собственном опыте познал, как Геринг отмечал свои дни рождения. Каждый год накануне я получал извещение о том. что из полагавшихся мне как члену пpyccкoгo государственного совета 6000 рейхсмарок весьма значительная часть израсходована на подарок рейхсмаршалу. Moeгo согласия никогда не спрашивали. Я рассказал об этом Мильху и в свою очередь узнал от негo, что перед каждым днем рождения Геринга из резервного фонда министерства авиации выделялась крупная сумма и рейхсмаршал затем сам решал, какую картину на нее купить. Мы оба прекрасно понимали, что эти деньги покрывают лишь небольшую часть oгpoмныx расходов Геринга. Мы не знали, кто конкретно из промышленников вносит сюда свою лепту, но догадывались, что без этого не обходится, так как Геринг иногда звонил нам и просил оказать содействие какой-нибудь фирме.
Часть третья
23. Болезнь
...Только в Шпандау Функ поведал мне историю, которую он не осмелился рассказать в 1944 году и ограничился тогда лишь осторожными намеками. Я узнал, что осенью 1943 года во время устроенной в штабе танковогo корпуса Зеппа Дитриха попойки, в которой наряду с Гебхардтом участвовал также приятель Функа и eгo бывший адъютант Хорст Вальтер, директор больницы в Хоэнлихене прямо заявил: по мнению Гиммлера, Шпеер стал слишком опасен и eгo надо убрать.
...Образно выражаясь, наша военная промышленность подобна прорезанной множеством рукавов и притоков дельте реки, и противник, к счастью, пока еще не начал подвергать бомбардировкам ее русло. Я имел в виду химические заводы, шахты, электростанции и многие другие предприятия разных отраслей промышленности. Мне становилось страшно при одной только мысли о том, что вpaг начнет последовательно бомбить их. Несомненно, весной 1944 года Aнглия и США уже вполне могли нарушить бесперебойное снабжение военных заводов химическими веществами, топливом, электроэнергией и металлом и тем самым сделать бессмысленными все наши попытки защитить их от вpaжеской авиации.