Из старенького. Круиз по Чукотскому морю
Эх, до чего ж люблю я ходить на лодке среди льдов.
Гладкая поверхность воды, никакой волны, разве что мелкая рябь при ветре. Низко пролетают стаи гаг или морянок, в небесной выси парят бургомистры. Причалив к старой пресной льдине, заякоришь лодку стальной кошкой, наберешь талой воды из лужицы в центре льдины в чайник, а чайник на примус. Совсем другой вкус у «морского» чая, незабываемый! Пока прихлебываешь свежезаваренный кипяток, осознаешь, что море полно жизни. Вот любопытная нерпа вытягивает шею над водой, присматриваясь к лодке и людям. Пугается резкого движения, бесшумно уходит под воду, но вскоре голова появляется вновь, уже ближе. Ох, и необычное что-то на этой льдине происходит, надо бы получше рассмотреть! А с другой стороны высунулась усатая морда лахтака. Изумленно косясь на лодку, он проплывает вдоль льдины и заныривает, выставив над водою лоснящуюся спину. От трехсоткилограммовой туши по поверхности воды расходятся круги и качают мелкую ледяную крошку.
На дальней льдине шевельнулось желтоватое пятнышко. Это белый медведь завидует нам своей белой завистью, и надеется, что к нему тоже подплывут любопытные тюлени. Откуда-то издали ветерок донес глухое уханье моржей. Хорошо в море!
Но вот чай допит, пора в путь.
Гладкая поверхность воды, никакой волны, разве что мелкая рябь при ветре. Низко пролетают стаи гаг или морянок, в небесной выси парят бургомистры. Причалив к старой пресной льдине, заякоришь лодку стальной кошкой, наберешь талой воды из лужицы в центре льдины в чайник, а чайник на примус. Совсем другой вкус у «морского» чая, незабываемый! Пока прихлебываешь свежезаваренный кипяток, осознаешь, что море полно жизни. Вот любопытная нерпа вытягивает шею над водой, присматриваясь к лодке и людям. Пугается резкого движения, бесшумно уходит под воду, но вскоре голова появляется вновь, уже ближе. Ох, и необычное что-то на этой льдине происходит, надо бы получше рассмотреть! А с другой стороны высунулась усатая морда лахтака. Изумленно косясь на лодку, он проплывает вдоль льдины и заныривает, выставив над водою лоснящуюся спину. От трехсоткилограммовой туши по поверхности воды расходятся круги и качают мелкую ледяную крошку.
На дальней льдине шевельнулось желтоватое пятнышко. Это белый медведь завидует нам своей белой завистью, и надеется, что к нему тоже подплывут любопытные тюлени. Откуда-то издали ветерок донес глухое уханье моржей. Хорошо в море!
Но вот чай допит, пора в путь.