Про Светлану Байкову
10 марта в Верховном суде РБ будут рассматривать дело старшего следователя генпрокуратуры Светланы Байковой.
Не буду вдаваться в подробности дела по которому её судят, тем более всё покрыто туманом, и я слабо владею информацией. Но со Светланой (к сожалению не помню её отчество) жизнь меня однажды свела, и воспоминания остались крайне положительные.
Шёл год 1997, весна. Я ещё учился на журфаке БГУ. 15 марта (вроде это была суббота) социал-демократы организовывали шествие в честь дня Конституции. Естественно, что после горячей весны 96-го я не пропускал ни одной акции. Вышел с подругой и на эту. Погода была замечательная, людей собралось около 7-10 тысяч, и "несанкционираванное" шествие до дворца спорта прошло успешно. Через час после акции меня как и многих других задержали в центре города, просто сбив с ног и запихнув в авто мордой в коврик. Были первые 10 суток, самые незабываемые.
Но интересное началось потом. Через несколько дней после выхода меня вызвали повесткой на допрос в прокуратуру города. Оказалось, что заведено уголовное дело по факту оскорбления госсимволики. Статья предусматривала до двух лет, а свидетелями были внедрённые в толпу тихари. Как подозреваемые шли я и ещё один парень, назовём его А. Несмотря на то, что срок давности по делу давно истёк, не знаю чем он теперь занимается, потому не буду писать полное имя. А дело поручили вести как раз Светлане Байковой. Помню, что она была в бешенстве от этого. Говорила, что её дело заниматься реальными преступниками а не юнцами, которые лукашенковские знамёна рвут и поджигают.
В общем, свято веря в нашу невинность, и искренне не желая нам зла, предложила нам найти двух свидетелей, которые покажут, что никакие флаги мы не рвали. В оперативной съёмке ничего подобного зафиксированно не было, и в случае нахождения свидетелей дело закрывалось, а показания оперов во внимание она не взяла. Дело проходило тихо, и потому не было под контролём, вероятно. Свидетелей нашей абсолютной невинности удалось найти быстро, и справедливость восторжествовала. Так Светлана лишила моего друга А. возможности полюбоваться стенами Володарки уже в 18 лет.
Меня же эта история ничему не научила и в конце августа я сел по другому эпизоду уже надолго.
С тех пор я встречался со многими следователями и операми, среди них были гандоны и хорошие люди. Но эта первая встреча с уголовным кодексом вселила веру в человечество, и потом в зоне эту историю я приводил как аргумент категорического несогласия с моими сокамерниками в вопросе, что "всех ментов необходимо посадить на нож".