95 лет со дня рождения моей бабушки
18 октября исполнилось бы 95 лет моей бабушке Ане, Анне Ивановне Олендер, урожденной Кулаковской. Она родилась 18 октября 1915 года в деревне Ковшево Минского района, а умерла в Столбцах 16 октября 2002 года, не дожив двух дней до своего 87-летия. Она была вышивальщицей, и я выросла под мерный стук ее машинки, которая была специально переделана из швейной в вышивальную (есть такое слово?). Это была очень красивая машинка, и металлическая вязь над педалью складывалась в волшебное слово «Singer». Я обожала эту машинку, как обожала все, что выходило из-под ее иглы - все эти салфеточки в виде ажурных рыб - совершенно необыкновенные, никогда и нигде более мною не виданные! А у меня ни одной не осталось! Надо пристать к маме, она обещала что-то найти у себя и отдать мне...
Я выросла под этот мерный стук и под певучие сказки, особенно вспоминается одна, которую бабушка даже не проговаривала, а напевала, склонившись над машинкой. Может быть, это был не совсем литературный белорусский язык, зато такой живой, такой настоящий:
- Хто ў лесе, хто ў цёмным, прыдзі ка мне начаваць, будзем з табой вечараць…
Я могла слушать эту сказку постоянно. Это была моя любимая сказка. В ней было все, что любят дети: ритмика и повторы, эта неизменность, которая рождает абсолютное чувство безопасности, незыблемости домашнего мира, тепло и уверенность, что все прекрасно в твоей жизни - сегодня и всегда. Когда мама позвонила и сказала мне о смерти бабушки, я прежде всего вспомнила именно эту сказку, теплую домашнюю сказку под неумолчный аккомпанемент машинки. Андрей увез машинку к себе, он все обещает, что когда-нибудь мы сделаем семейный музей. И все-таки я думаю о том, что в этом семейном музее будут экспонаты с его чердака, его фамильные ценности, а эта машинка - она моя…
Есть такая семейная легенда. Это случилось тогда, когда меня еще не было на свете. Ира была совсем маленькой, она болела - что-то с ножками, ее носили на массаж... Это было какое-то очень тяжелое время, провальное время, совершенное безденежье. Бабушка вышила очень красивые салфетки и потрясающую скатерть - и пошла это все продавать. Конечно, это все продавалось, но из-под полы, это было абсолютно нелегально, запрещено в те времена - 70-е годы XX века. Но всякие тетушки-бабушки рукодельницы на свой страх и риск тусовались на рынках и как-то умудрялись сбывать свой товар. Ведь это же был настоящий эксклюзив! Но сам процесс продажи был мероприятием в высшей степени экстремальным.
Так вот, бабушка пошла продавать эти салфетки и эту скатерть, но скатерть, как вы понимаете, быстро не спрячешь в сумочку и вообще не сделаешь вид, что вышел погулять и подышать свежим воздухом! Бабушка ужасно боялась, озиралась по сторонам и вздрагивала. К ней подошла женщина, привлеченная чудесным кружевом, она вертела скатерть в руках, потом вскрикнула:
- Ой, милиция! - Бабушка всполошилась, оглянулась… а женщина смылась, прихватив скатерть…
Бабушка вросла в землю. Она была совершенно оглушена, долго не могла поверить, что ее обокрали, обманули, обвели вокруг пальца. Она была просто убита, уничтожена, окаменела. А потом взяла себя в руки и проговорила про себя:
- Так возьми же ты себе и все наши беды!
Мама утверждает, что с этого дня Ира пошла на поправку, и с деньгами стало как-то полегче. Короче, все наладилось.
Сегодня я узнала, что у меня есть еще одна племянница. В июле у моей двоюродной сестры Нади, урожденной Олендер, родился третий ребенок, девочка. Ее назвали Аней.