Кот внутри. Памяти Зака.
Он появился в нашей жизни пять с половиной лет назад.
Меня не было в этот исторический момент, но я много раз слышал эту историю. Более того, я постоянно напоминал про неё принявшим это решение после каждой новой невменяемой выходки кота.
Мы тогда добились разрешения завести в своей квартире кота, при условии что он домашний и не будет выходить на улицу. Посовещавшись мы решили, что нужно не покупать котёнка, а брать из приюта уже взрослое животное, поскольку их мало кто решается взять и они остаются в клетке. Алёна и Юля поехали в приют, выбирать. Из клеток на них смотрели круглоголовые коты с повадками зеков, казалось что ещё немного, и будут как в фильмах, кружками по решётке водить. И среди этого зрелища раздавался истошный вопль и в сторону людей вытягивались из клетки две исхудавшие лапы. Ориентал. Примерно восемь лет, судя по состоянию зубов. Документов нет, но явно породистый. Всю жизнь жил в квартире с одинокой старушкой, после её смерти оказался никому не нужен. В приюте не ест и не пьёт, все признаки реального стресса.
Мимо такого нельзя было пройти.
У нас он тоже ничего не ел и не пил в течении пары дней. Мы думали что всё, он умрёт сразу после прихода в дом. Однако затем он начал приходить в себя и мы познакомились с самым эксцентричным котом в нашей жизни. Описания породы предупреждали, что они по поведению ближе к собакам, поскольку очень привязываются к хозяевам и сильно от них зависимы. Но в реальности его поведение не было похоже на собачье. Оно было не похоже ни на что.
Самый главный сюрприз - его способ сообщать хозяевам что ему больно или у него стресс. Зверюшка просто шла и гадила нам на кровати, предпочитая подушки и одеяла. Кошачьи психологи давали разные объяснения такому поведению ориенталов. Одни считают что это именно попытка коммуницировать. Другие - что кот чувствует что ему плохо и больно и идёт туда, где ему всегда хорошо, считая что это поможет. Оба варианта подразумевают довольно высокий уровень абстрактного мышления. Первое время я не понимал этого и пытался отучить его наказывая. Пока случайно не кинул его об стену. Действительно случайно, пытался его поймать, но он прыгнул и врезался в мою руку в прыжке, улетев в итоге в стену. После этого Зак меня долго боялся. Мне было очень стыдно. Мне и сейчас за это стыдно.
Мы перестали его наказывать. Просто старались застелать постель до того как он сможет до неё добраться. И стали внимательно следить за его настроением и здоровьем. Следить было за чем, кот болел всегда. Любой сквозняк мог вызвать у него простуду. Исключительная прожорливость приводила к запорам. Один раз он, буквально, лопнул, мне бы не хотелось вдаваться в подробности. Но главным источником неприятностей была его страсть к человеческой еде. Всё, что ели люди становилось целью его набегов. Понять логику гастрономических пристрастий было, при этом, физически невозможно. Он мог добраться до макаронов с мясом и тщательно выесть оттуда все макароны. Грыз ананасы и огурцы. Единственое что можно было сказать точно - он до одури любил любое вещество ядовитое для котов. Как коршун набрасывался он на лук и индийскую масалу. Потом болел, покрывался нарывами и пытался пожаловаться нам на подушку (в итоге мы начали подозревать что это форма абстрактной поэзии). После того как он успешно сожрал верх шоколадного торта и выжил, я поверил в то что у него куда больше девяти жизней. Мы привыкли всё время ухаживать за больным котом. Страховая кампания - нет. Через пару лет такого цирка они перевели нас на самый дорогой и неудобный тариф, вынудив закрыть медицинскую страховку. Это означало, что с стандартными отравлениями и простудами мы справлялись самостоятельно (что стало ощутимой статьёй семейных расходов), но перед действительно серьёзной болезнью мы оставались полностью беззащитны, так как цены на лечение вышли бы далеко за рамки бюджета.
Так мы и жили. Постоянно лечили. Удивлялись его физической силе (на полное уничтожение когтедёрки ему хватило недели, он её с корнем вырвал) и крайней неуклюжести. Кот, не способный запрыгнуть на стул и постоянно падающий с кровати, выглядел персонажем немого кино. Однако ему хватило одного падения из окна что бы перестать бродить по подоконнику. Падал он при шторме, его ветром сдуло, но вылезать перестал вообще в любую погоду. Постепенно его отношение ко мне из страха трансформировалось в какое-то слепое обожание. Они действительно привязываются к людям. Зак ждал меня на окне. Узнавал мою машину по звуку. Встречал меня у дверей и начинал урчать. Не орать, требуя еды, а ходить за мной и тарахтеть как трактор, стараясь садиться так, что бы я его всегда видел. Я его и он меня. По утрам он сидел и ждал что я открою глаза. Мои вечера сопровождались бесконечным урчанием пожилого и не вполне вменяемого кота. Не вменяемого, но счастливого. Вся семья смеялась над этим ежедневным зрелищем, но я понимал, что мы всё таки обеспечили животному хорошую старость.
После воспаления мочевой системы мы начали покупать ему специальный медицинский корм. Огромными мешками, поскольку он его уничтожал как машина. Попытки сменить корм приводили к быстрому увяданию, он буквально сгорал на глазах. Попытки кормить по инструкции тоже не очень сработали, Зак нашёл способ добираться до мешка и постоянно ел в наше отсутствие, поедая в несколько раз больше чем можно и нужно. Главное - ему это явно шло на пользу, он выглядел здоровым и лоснящимся. Но любая смена диеты или просто потеря апетита сжигали его на глазах. В ходе очередного такого кризиса, когда мы его вытащили только благодаря жидкому питанию (он ещё мог пить) мы пошли и провели обследование. Результаты оказались совсем неутешительными. Опухоль в щитовидке. Анализ крови не показал наличие рака на момент анализа, но настоящий, окончательный анализ стоил слишком дорого, особенно в отсутствие страховки. Ясно одно, есть опухоль и она усиливает работу щитовидной железы. Его маленькое тело реально сжигало всё, что он съедал. Это объясняло и вечный голод и кризисы при любом отсутствии апетита, ему реально требовалось для поддержания жизни на порядок большие объёмы корма. Если опухоль доброкачественная, то мы можем продолжать держать его на таблетках и медицинском корме. Но если она превратится в рак, то он сгорит моментально. Поэтому нам предложили его сразу усыпить. Или потратить на анализы и возможное лечение все семейные накопления.
Мы посовещались, и это было очень сложное совещание. Химиотерапия, в случае рака, могла добавить ему максимум несколько месяцев жизни. Более того, сам факт отправки в больницу к чужим людям мог успешно убить этого невротика без всякого рака. С другой стороны, он снова успешно преодолел кризис и быстро отъедался до нужных пропорций. Решение было простым. Кормить и греть. Чесать за ухом. Если действительно начнётся рак и он будет мучится - то усыпить. Но если не будет признаков боли - то дать ему шанс. Он ведь уже десятки раз демонстрировал невероятную способность к восстановлению.
Так и прошли последние несколько месяцев. Зак ел и урчал. Ходил за мной. Спал. Когда мы поехали в отпуск, то поселили в квартире друга хорошо знакомого Заку. Расчитывая что тот не впадёт в депрессию и будет продолжать есть и принимать таблетки. Так и было.
Однако при возвращении он выглядел немного похудевшим. Даже не вышел меня встречать. А когда пришёл вечером на сеанс обожания, то его урчание было непривычно тихим.
Прошли несколько хороших дней и он снова сгорел. Но уже моментально и всерьёз. Я сразу купил бутылочки с медицинской жидкостью, но в этот раз он и её почти не пил. У ветеринара он уже лежал без сил и весил полтора килограма, предсмертное состояние крайнего истощения. Но я по прежнему верил в него. Слишком часто он мне доказывал свою живучесть. И в предпоследний день он сражался. Вставал в опиатном ошеломлении (он был на таблетках), полз до кухни и упорно, через силу, лакал жидкость. С перерывами на десять минут. Следил за мной. Даже тихо урчал иногда. Глядя на это я верил, что он сейчас поест, потом выспится и на следующий день я отвезу его на укол стероидов, это даст ему силы хорошо поесть в течении дня и он снова зацепиться за жизнь.
Утром он уже не мог стоять и тем более есть. Идея с уколом стероидов оказалась отклонена как бесполезная. Он по прежнему сражался, вставал и полз до кухни, но там его сил хватало только на то, что он ложился и прижимался мордой к мискам. На это было невозможно смотреть. Я пытался его кормить насильно, в отчаянной надежде на чудо. Мучая и его и всех окружающих.
Когда я пытался его держать на груди, смотря глупую японскую комедию в попытке отвлечься, то иногда казалось что всё в порядке. Что он сейчас проснётся, увидит меня и заурчит. Но потом я смотрел в его открытые глаза и в них уже была пустота.
Около полночи началась агония. Он дёргал лапами словно бежал куда-то. И тяжело, отрывисто дышал, задыхаясь. Я гладил его. Продолжал говорить с ним надеясь что он ещё слышит мой голос. Под моими пальцами исчезал пульс. Впервые я слышал как он полностью исчезает.
В течении долгого времени я готовил себя к тому, что любое домашнее животное умрёт и нельзя к ним сильно привязываться. Пребывал в иллюзии, что у меня это получилось. В итоге я раздавлен уже сутки, вплоть до слёз. Подъезжаю к дому и понимаю, что никто не ждёт меня сидя в окне. Не ворует ужин. Не мешает работать. Ночью я слышал как он ходит по дому и открывает дверь в комнату. Но знал, что его тело уже в коробке у окна.
Не уверен, что у меня теперь хватит сил завести себе другое домашнее животное. Но знаю что это нужно будет попытаться. Не с целью заменить Зака, он был единственным в своём роде. На его месте всегда будет пустота.
Click to viewМаленькое видео смонтированное в ночь его смерти.
(
Comments |Comment on this)