Историко-культурологический он-лайн журнал "PROMETHEUS" №11.
Историко-культурологический он-лайн журнал "PROMETHEUS" №11 напечатал ЗИНОЧКА-ЗЕЙНАБ. Али Чуликов и мой очерк "Долг" (под катом), в котором я использовала свои старые стихи и отрывки.
9. "Зиночка-Зейнаб" Али Чуликов (Москва, Россия) стр. 68-74
10. "Долг" Памела Травалс (Москва, Россия) стр. 75-78
Нас с Али назвали новыми авторами журнала, что очень приятно:
"В каждом номере мы пытаемся дать новые имена, что и на этот раз не стало исключением. Мы с удовольствием представляем вам двух новых авторов, которые откликнулись на наши публикации по северокавказскому деятелю 20-40-х годов XX века Ибрагиму Чулику. Потомки его родных поделились с нами информацией, которая безусловна, позволяет лучше понять нам Ибрагима Чулика, как политика и патриота, не только Чечни, но и Северного Кавказа. Мы намерены опубликовать в ближайшее время сенсационный материал тайной французской разведки о деятельности Ибрагима Чулика во Франции и в Германии в период второй мировой войны, который представит его в совершенно ином виде, чем это было принято до сих пор." Последняя фраза заинтересовала меня чрезвычайно...В этом же номере размещён интересный материал Мераба Чухуа "Геноцид черкесов".
Долг
«Тата, говорят, кто-то слышал по радио «Голос Америки»… Ибрагим Чуликов ищет родственников…»,-запыхавшаяся младшая сестра торопливо разувшись, подбежала к старшей…Селима Осмаева (Тата) в волнении отложила толстый том Голсуорси и приложила палец к губам. «Молчи, это может быть провокация…Ты что, забыла, где мы живём…Ничего не вернуть…молчи…»
Дядя Ибрагим, родной брат их матери, красивый добрый дядя Ибаха…Сколько лет прошло!..Давно скончался Отец Народов, по мановению руки которого девочки были вырваны из любимого города, в котором прошли самые счастливые годы их жизни… Сёстры боялись всего: они знали, что безобидный вечерний разговор с соседом мог обернуться утренним арестом…Скольких людей погубил безжалостный Коба…Эля ходила в музыкальную школу вместе с дочерью следователя, засудившего вот так же их отца...Время было страшное.
После ареста папы пришлось продать пианино, и Эля ходила выполнять домашние задания в музыкальную школу…Как-то раз пришла для этого же и дочка того самого следователя…
«А ты почему пришла?»-спросила её Эля. - «Папу посадили»,- опустив глаза, тихо ответила та…
Собрав золото, поехала в Москву к влиятельным знакомым выручать мужа верная Регант, их мать…Поехала не зря…Папа (воевавший в отряде Николая Гикало, занимавший в республике высокие государственные посты) был отпущен, правда, без единого зуба, эпилептиком…И никогда до самой своей смерти не рассказывал о том, что с ним делали…
В ссылке Гамид Осмаев работал бухгалтером, т.к. будучи в Грозном управляющим Севкавказснабсбытом, прекрасно разбирался в предмете (много ли у нас сегодня найдётся начальников, которые смогли бы заработать себе кусок хлеба честным путем, отбери у них их кресло?)
Работал недолго: подорванное в тюрьме здоровье не справилось с тяготами ссыльной жизни.
На момент выселения Тата училась на первом курсе нефтяного института, а Эля ходила в 8 класс...
В Грозном они посещали музыкальную и балетную школы, часто бегали в ТЮЗ, смотрели замечательные трофейные фильмы...
Чем встретил их Казахстан? Вместо родных гор и старинных домов, выстроенных влиятельной знатью по проектам итальянских архитекторов - бескрайние степи и хрущевки, вместо выразительных эмоциональных лиц - неподвижные лица сфинксов...
Когда родилась я, не было уже в живых моего деда, а бабушка рассказывала в основном о своих братьях: Ибрагиме, Махмуде и Магомеде, о том, какими они были грамотными, знали языки, прекрасно чертили... Помню слова бабушки об отце одной из своих снох, Зейнаб Тукаевой:"Очень влиятельный человек был! Даже поговорка была у чеченцев в случае, если кто-нибудь из них хотел напугать могущественным заступником: "Да хоть сам Бетер-Солт!"
Тётя Зина (так называла её я) пекла вкусные хинглаш (лепешки с тыквой), замечательно играла на фортепиано и пела. Романс "Кого-то нет, кого-то жаль...За кем-то сердце стремится вдаль...Десятка пик, валет бубён, один корнет в меня влюблён. Хотите знать, кого люблю? Один ответ: Его здесь нет!" - до сих пор звучит в моей памяти.
А Регант больше всего на свете любила и умела шить...Всегда доброжелательная, уже будучи не в состоянии спускаться на улицу, она сидела на балкончике нашей двухкомнатной квартиры, приветливо улыбаясь оттуда соседям...
Она дважды гостила у сына в Старых Атагах, писала оттуда трогательные письма, о том, что родственники хорошие, ее любят, дают деньги, но она их не берет... Бабушки не стало 17 февраля 1988...
Тихо заснула и не проснулась
В мрачном седом феврале...
Может, душой на Кавказ ты вернулась,
Тело оставив земле?..
Только на 4 года пережила ее никогда не выходившая замуж красавица и умница Тата...25 января 1992 года улетела ее чистая душа...
Через год мы хоронили тетю Зину...
Началась первая чеченская война, и больная мама, не отрываясь, смотрела "Новости", в которых растерянные дикторы рассказывали о "точечных" ударах, а Грачёв обещал короткую победоносную операцию. Семья отца, мои сёстры жили там, телефон их квартиры не отвечал уже более трёх меяцев... В квартире рядом русский сосед тоже страдал: в Грозном остался его престарелый отец.
Разум отказывался верить в реальность происходящего...Был конец 1994 года...
Год идёт к концу...Нехороший год!
Мысль летит к отцу: гибнет мой народ!
Может, это сон? Вроде, нет войны...
Но несётся стон маленькой страны...
Полста лет назад была депортация,
Снова в Грозном ад: погибает нация!
Сорваны с убийц демократов маски,
Дед-Мороз Борис сочиняет сказки!
Но не сходит с рук ничего на свете!
И отцовских мук не простят их дети!
Перед Богом ниц рухнет жалкий бес,
ПРИГВОЗДИТ УБИЙЦ Нюрнбергский процесс!
В "процесс" я уже не верю, но "есть грозный судия, он ждёт!"
7 сентября 1995 закрылись навечно лучистые глаза мамы...
Навсегда ты закрыла очи...
Над судьбой я теперь смеюсь!
Я боялась - и днем и ночью,
А теперь - ничего не боюсь!
"Я поправлюсь!"- твердила ты...
И едва я открою двери,
Ты тянулась, как к солнцу цветы...
Я теперь никому не верю!
Ты любила меня всей душой!
В чем я горе свое утоплю?!
Одиночество...Срок большой...
Я теперь никого не люблю.
Эти стихи родились в страшные дни после ее смерти, когда я была совсем одна в когда-то родном мне городке на юге Казахстана...
Великий Аллах подарил мне новую жизнь в Москве, я вновь обрела друзей, родственников и любовь. Я даже побывала наконец-то в Грозном... Это был, конечно, не тот город, в котором родились мои родители и жили до выселения...
Восстановленный, вернее построенный заново, город, по улицам которого когда-то шли навсегда покинувшие этот мир родные мне люди, казалось, взывал: "Найди, найди моих детей!"
В 1938 арестовали дядю Муню (Махмуда Чуликова)...Где-то во Франции затерялся след Ибрагима...Ничего не знала я и о Магомете...А ведь у них, наверно, были дети... И я им должна! Это чувство мучает меня и заставляет писать...Люди должны знать про них! Родственники должны знать друг друга!
Благодаря заинтересованным людям, получена информация, что Ибрагим похоронен в Сиэтле. Аллах Велик, и , возможно, уже происходят события, которые приведут в результате к тому, чтобы сведения об Ибрагиме Чуликове и его братьях дошли до их почтительных родственников...
9. "Зиночка-Зейнаб" Али Чуликов (Москва, Россия) стр. 68-74
10. "Долг" Памела Травалс (Москва, Россия) стр. 75-78
Нас с Али назвали новыми авторами журнала, что очень приятно:
"В каждом номере мы пытаемся дать новые имена, что и на этот раз не стало исключением. Мы с удовольствием представляем вам двух новых авторов, которые откликнулись на наши публикации по северокавказскому деятелю 20-40-х годов XX века Ибрагиму Чулику. Потомки его родных поделились с нами информацией, которая безусловна, позволяет лучше понять нам Ибрагима Чулика, как политика и патриота, не только Чечни, но и Северного Кавказа. Мы намерены опубликовать в ближайшее время сенсационный материал тайной французской разведки о деятельности Ибрагима Чулика во Франции и в Германии в период второй мировой войны, который представит его в совершенно ином виде, чем это было принято до сих пор." Последняя фраза заинтересовала меня чрезвычайно...В этом же номере размещён интересный материал Мераба Чухуа "Геноцид черкесов".
Долг
«Тата, говорят, кто-то слышал по радио «Голос Америки»… Ибрагим Чуликов ищет родственников…»,-запыхавшаяся младшая сестра торопливо разувшись, подбежала к старшей…Селима Осмаева (Тата) в волнении отложила толстый том Голсуорси и приложила палец к губам. «Молчи, это может быть провокация…Ты что, забыла, где мы живём…Ничего не вернуть…молчи…»
Дядя Ибрагим, родной брат их матери, красивый добрый дядя Ибаха…Сколько лет прошло!..Давно скончался Отец Народов, по мановению руки которого девочки были вырваны из любимого города, в котором прошли самые счастливые годы их жизни… Сёстры боялись всего: они знали, что безобидный вечерний разговор с соседом мог обернуться утренним арестом…Скольких людей погубил безжалостный Коба…Эля ходила в музыкальную школу вместе с дочерью следователя, засудившего вот так же их отца...Время было страшное.
После ареста папы пришлось продать пианино, и Эля ходила выполнять домашние задания в музыкальную школу…Как-то раз пришла для этого же и дочка того самого следователя…
«А ты почему пришла?»-спросила её Эля. - «Папу посадили»,- опустив глаза, тихо ответила та…
Собрав золото, поехала в Москву к влиятельным знакомым выручать мужа верная Регант, их мать…Поехала не зря…Папа (воевавший в отряде Николая Гикало, занимавший в республике высокие государственные посты) был отпущен, правда, без единого зуба, эпилептиком…И никогда до самой своей смерти не рассказывал о том, что с ним делали…
В ссылке Гамид Осмаев работал бухгалтером, т.к. будучи в Грозном управляющим Севкавказснабсбытом, прекрасно разбирался в предмете (много ли у нас сегодня найдётся начальников, которые смогли бы заработать себе кусок хлеба честным путем, отбери у них их кресло?)
Работал недолго: подорванное в тюрьме здоровье не справилось с тяготами ссыльной жизни.
На момент выселения Тата училась на первом курсе нефтяного института, а Эля ходила в 8 класс...
В Грозном они посещали музыкальную и балетную школы, часто бегали в ТЮЗ, смотрели замечательные трофейные фильмы...
Чем встретил их Казахстан? Вместо родных гор и старинных домов, выстроенных влиятельной знатью по проектам итальянских архитекторов - бескрайние степи и хрущевки, вместо выразительных эмоциональных лиц - неподвижные лица сфинксов...
Когда родилась я, не было уже в живых моего деда, а бабушка рассказывала в основном о своих братьях: Ибрагиме, Махмуде и Магомеде, о том, какими они были грамотными, знали языки, прекрасно чертили... Помню слова бабушки об отце одной из своих снох, Зейнаб Тукаевой:"Очень влиятельный человек был! Даже поговорка была у чеченцев в случае, если кто-нибудь из них хотел напугать могущественным заступником: "Да хоть сам Бетер-Солт!"
Тётя Зина (так называла её я) пекла вкусные хинглаш (лепешки с тыквой), замечательно играла на фортепиано и пела. Романс "Кого-то нет, кого-то жаль...За кем-то сердце стремится вдаль...Десятка пик, валет бубён, один корнет в меня влюблён. Хотите знать, кого люблю? Один ответ: Его здесь нет!" - до сих пор звучит в моей памяти.
А Регант больше всего на свете любила и умела шить...Всегда доброжелательная, уже будучи не в состоянии спускаться на улицу, она сидела на балкончике нашей двухкомнатной квартиры, приветливо улыбаясь оттуда соседям...
Она дважды гостила у сына в Старых Атагах, писала оттуда трогательные письма, о том, что родственники хорошие, ее любят, дают деньги, но она их не берет... Бабушки не стало 17 февраля 1988...
Тихо заснула и не проснулась
В мрачном седом феврале...
Может, душой на Кавказ ты вернулась,
Тело оставив земле?..
Только на 4 года пережила ее никогда не выходившая замуж красавица и умница Тата...25 января 1992 года улетела ее чистая душа...
Через год мы хоронили тетю Зину...
Началась первая чеченская война, и больная мама, не отрываясь, смотрела "Новости", в которых растерянные дикторы рассказывали о "точечных" ударах, а Грачёв обещал короткую победоносную операцию. Семья отца, мои сёстры жили там, телефон их квартиры не отвечал уже более трёх меяцев... В квартире рядом русский сосед тоже страдал: в Грозном остался его престарелый отец.
Разум отказывался верить в реальность происходящего...Был конец 1994 года...
Год идёт к концу...Нехороший год!
Мысль летит к отцу: гибнет мой народ!
Может, это сон? Вроде, нет войны...
Но несётся стон маленькой страны...
Полста лет назад была депортация,
Снова в Грозном ад: погибает нация!
Сорваны с убийц демократов маски,
Дед-Мороз Борис сочиняет сказки!
Но не сходит с рук ничего на свете!
И отцовских мук не простят их дети!
Перед Богом ниц рухнет жалкий бес,
ПРИГВОЗДИТ УБИЙЦ Нюрнбергский процесс!
В "процесс" я уже не верю, но "есть грозный судия, он ждёт!"
7 сентября 1995 закрылись навечно лучистые глаза мамы...
Навсегда ты закрыла очи...
Над судьбой я теперь смеюсь!
Я боялась - и днем и ночью,
А теперь - ничего не боюсь!
"Я поправлюсь!"- твердила ты...
И едва я открою двери,
Ты тянулась, как к солнцу цветы...
Я теперь никому не верю!
Ты любила меня всей душой!
В чем я горе свое утоплю?!
Одиночество...Срок большой...
Я теперь никого не люблю.
Эти стихи родились в страшные дни после ее смерти, когда я была совсем одна в когда-то родном мне городке на юге Казахстана...
Великий Аллах подарил мне новую жизнь в Москве, я вновь обрела друзей, родственников и любовь. Я даже побывала наконец-то в Грозном... Это был, конечно, не тот город, в котором родились мои родители и жили до выселения...
Восстановленный, вернее построенный заново, город, по улицам которого когда-то шли навсегда покинувшие этот мир родные мне люди, казалось, взывал: "Найди, найди моих детей!"
В 1938 арестовали дядю Муню (Махмуда Чуликова)...Где-то во Франции затерялся след Ибрагима...Ничего не знала я и о Магомете...А ведь у них, наверно, были дети... И я им должна! Это чувство мучает меня и заставляет писать...Люди должны знать про них! Родственники должны знать друг друга!
Благодаря заинтересованным людям, получена информация, что Ибрагим похоронен в Сиэтле. Аллах Велик, и , возможно, уже происходят события, которые приведут в результате к тому, чтобы сведения об Ибрагиме Чуликове и его братьях дошли до их почтительных родственников...