Оценка советским командованием Квантунской армии и 5-го фронта к началу советско-японской войны
Вопрос оценки советской Ставкой боевого и численного состава японской группировки войск в Маньчжурии, Корее, на Южном Сахалине и Курилах остаётся открытым.
Если обратиться к документам ЦАМО, то вырисовывается следующая картина. К 1 августа 1945 г. ГРУ ГШ КА оценивало японскую группировку в Маньчжурии и Корее в 19 пехотных дивизий; однако у штаба ЗабФ было иное мнение - 22 пехотные дивизии в Маньчжурии, что практически соответствовало действительности. При этом ни центральный аппарат, ни фронтовые органы военной разведки не сумели точно установить распределение сил Квантунской армии по направлениям и оперативные планы японского командования.
Так, накануне открытия боевых действий считалось, что перед Забайкальским фронтом противник имеет 6 пехотных (63-ю, 108-ю, 118-ю, 119-ю и две неустановленной нумерации), 1 танковую (3-я) дивизии и 1 (2-ю) отдельную смешанную бригаду. В действительности пехотных дивизий было 4, 118-я пд, 3-я тд и 2-я осмбр в состав Квантунской армии не входили, а вместо мифической N-ской дивизии в Хайларе дислоцировалась 80-я осмбр, так и не установленная советской разведкой.
Силы 1-го фронта (управление в Муданьцзяне) Квантунской армии, развёрнутого против Приморья, разведотдел штаба 1-го ДВФ оценил в 7 пехотных (101-я, 111-я, 112-я, 120-я, 124-я, 125-я, 126-я), 1 (1-я) танковую дивизии и 1 (3-я) кавалерийскую бригаду. В действительности пехотных дивизий было 9, дислокация 1-й отдельной мобильной (смертников) и 132-й отдельной смешанной бригад установлены не были, а 111-я, 120-я пд, 1-я тд и 3-я окбр в состав Квантунской армии не входили.
Ещё хуже обстояло дело с оценкой японской группировки на Карафуто и Курилах. Если о 88-й, 91-й пехотных дивизиях, 11-м танковом и 41-м смешанном полках в штабе 2-го ДВФ знали точно, то остальные соединения 5-го фронта были вскрыты не верно: к началу войны разведорганы продолжали числить в его составе давно расформированные, переброшенные в метрополию или просто несуществующие N-скую осмбр на Южном Сахалине, 27-ю армию, 43-ю, 69-ю осмбр, 3-ю и 4-ю обрмп на Курилах.
Соответственно, присутствовал разнобой и в оценках численности личного состава и ВВТ. Квантунская армия, по прикидкам разведчиков, имела 866000 штыков, соединения 5-го фронта на Курилах и Сахалине - 110000. Танков к началу войны разведчики насчитали 1346 единиц в Маньчжурии и 180 на Сахалине и Курилах, а также 809 боевых и 220 учебно-тренировочных самолётов на Маньчжуро-Корейском ТВД. В действительности, танков было не более 620 в Квантунской армии и 64 на Курилах, а самолётов - с натяжкой 860 всех типов, преимущественно учебных.
И последнее. В конце июня в штабах фронтов и Ставке возникла паника относительно возможного упреждающего удара японцев, которая сохранялась вплоть до 9 августа 1945 г. Однако японское командование и не помышляло о превентивном ударе, а уже с 1944 г. надеялось долгосрочной обороной в течение года удерживать продвижение Красной армии вглубь Маньчжурии и Кореи.
Если обратиться к документам ЦАМО, то вырисовывается следующая картина. К 1 августа 1945 г. ГРУ ГШ КА оценивало японскую группировку в Маньчжурии и Корее в 19 пехотных дивизий; однако у штаба ЗабФ было иное мнение - 22 пехотные дивизии в Маньчжурии, что практически соответствовало действительности. При этом ни центральный аппарат, ни фронтовые органы военной разведки не сумели точно установить распределение сил Квантунской армии по направлениям и оперативные планы японского командования.
Так, накануне открытия боевых действий считалось, что перед Забайкальским фронтом противник имеет 6 пехотных (63-ю, 108-ю, 118-ю, 119-ю и две неустановленной нумерации), 1 танковую (3-я) дивизии и 1 (2-ю) отдельную смешанную бригаду. В действительности пехотных дивизий было 4, 118-я пд, 3-я тд и 2-я осмбр в состав Квантунской армии не входили, а вместо мифической N-ской дивизии в Хайларе дислоцировалась 80-я осмбр, так и не установленная советской разведкой.
Силы 1-го фронта (управление в Муданьцзяне) Квантунской армии, развёрнутого против Приморья, разведотдел штаба 1-го ДВФ оценил в 7 пехотных (101-я, 111-я, 112-я, 120-я, 124-я, 125-я, 126-я), 1 (1-я) танковую дивизии и 1 (3-я) кавалерийскую бригаду. В действительности пехотных дивизий было 9, дислокация 1-й отдельной мобильной (смертников) и 132-й отдельной смешанной бригад установлены не были, а 111-я, 120-я пд, 1-я тд и 3-я окбр в состав Квантунской армии не входили.
Ещё хуже обстояло дело с оценкой японской группировки на Карафуто и Курилах. Если о 88-й, 91-й пехотных дивизиях, 11-м танковом и 41-м смешанном полках в штабе 2-го ДВФ знали точно, то остальные соединения 5-го фронта были вскрыты не верно: к началу войны разведорганы продолжали числить в его составе давно расформированные, переброшенные в метрополию или просто несуществующие N-скую осмбр на Южном Сахалине, 27-ю армию, 43-ю, 69-ю осмбр, 3-ю и 4-ю обрмп на Курилах.
Соответственно, присутствовал разнобой и в оценках численности личного состава и ВВТ. Квантунская армия, по прикидкам разведчиков, имела 866000 штыков, соединения 5-го фронта на Курилах и Сахалине - 110000. Танков к началу войны разведчики насчитали 1346 единиц в Маньчжурии и 180 на Сахалине и Курилах, а также 809 боевых и 220 учебно-тренировочных самолётов на Маньчжуро-Корейском ТВД. В действительности, танков было не более 620 в Квантунской армии и 64 на Курилах, а самолётов - с натяжкой 860 всех типов, преимущественно учебных.
И последнее. В конце июня в штабах фронтов и Ставке возникла паника относительно возможного упреждающего удара японцев, которая сохранялась вплоть до 9 августа 1945 г. Однако японское командование и не помышляло о превентивном ударе, а уже с 1944 г. надеялось долгосрочной обороной в течение года удерживать продвижение Красной армии вглубь Маньчжурии и Кореи.