18 января - 15 марта 1945 г. Путешествие за три моря-2. Обратно в Венгрию.
18 января 1945 года наш эшелон прибыл в город Чарджоу. Нас быстро построили в колонну и повели в Чарджоуское танковое училище. Как обычно, сразу помылись в бане, прожарили бельё и уже на следующий день предстали на медкомиссию. Я прошел всех врачей, кроме окулиста. Врач-окулист внимательно осмотрела глаза и дал мне направление в городскую поликлинику. Она спросила, откуда меня призвали в армию. Удивилась, но ничего на сказала. (У отца была близорукость -4 (прим. paleolis)).
Вместе со мной было забраковано человек 30.
Через день, в то время, когда я по направлению врача пошел в городскую поликлинику, солдаты, начисто забракованные медкомиссией, были снова вызваны к начальнику училища. Одного из них, почти слепого, начальник училища спросил:
- На что жалуешься?
- Плохо вижу !
В кабинете стоял макет танка в половину натуральной величины. Показывая на этот танк, генерал спросил:
- А это что?
- Танк, товарищ генерал !
- Вот, танк видишь, а говоришь, что „не вижу”! Желаешь стать советским офицером-танкистом?
- Так точно, товарищ генерал!
- Ну иди, твою простьбу я удовлетворяю!
Таким же порядком было зачислено большинство забракованных медкомиссией солдат и штаты училища были укомплектованы полностью. Когда я вернулся из поликлиники, то солдат, не прошедших в училище, осталось человек двадцать пять. Они уже разделились на две группы, для поездки обратно на фронт, в свои части. Я не смог попасть в группу, которая получила проездные документы на эшелон, следующий через Москву.
Вторая группа, в которую я оказался записан, направлялась на фронт через Ашхабад, Красноводск, Каспийское море, Баку, Донбасс, Южную Украину, Румынию, до запасного полка Третьего Украинского фронта, который располагался в Венгрии.
В конце января 1945 года в городе Чарджоу стояла теплая солнечная погода. Ходили в одних гимнастерках. Город расположен на берегу реки Аму-Дарья. Кругом города расстилались безводные пустыни. Желтые воды реки и желтый песок пустыни, окружающей пыльный, состоящий из одноэтажных строений, неблагоустроенных домов, с немощенными улицами город - вот и всё, что осталось в памяти.
Спустя неделю после приезда нам выдали документы, сухой паёк и мы уже пассажирским поездом отправились в обратный путь в Венгрию. В запасной фронтовой полк я попал в середине марта.
Полк занимал казармы, окруженные высоким каменным забором. В единственной проходной круглосуточно дежурили часовые. За ворота никого не выпускали. Два-три дня потребовалось писарям штаба оформить мне документ для поездки в бригаду.
Как только закрылись за мной ворота и я очутился на территории полка, сразу узнал последние новости от солдат-фронтовиков. Названия многих соединений Третьего Украинского фронта остались фактически только на бумаге. В боях в районе озера Балатон большинство солдат фронта погибло. Немцы бросили в эти бои три четверти всех танков Германии - больше, чем на Курско-Орловской дуге.
Никто не знал о нашем седьмом мехкорпусе. Когда мне выписали документы, я покинул запасной полк и пользуясь слухами „солдатского радио”, поехал искать свою часть в Будапеште.
Вместе со мной было забраковано человек 30.
Через день, в то время, когда я по направлению врача пошел в городскую поликлинику, солдаты, начисто забракованные медкомиссией, были снова вызваны к начальнику училища. Одного из них, почти слепого, начальник училища спросил:
- На что жалуешься?
- Плохо вижу !
В кабинете стоял макет танка в половину натуральной величины. Показывая на этот танк, генерал спросил:
- А это что?
- Танк, товарищ генерал !
- Вот, танк видишь, а говоришь, что „не вижу”! Желаешь стать советским офицером-танкистом?
- Так точно, товарищ генерал!
- Ну иди, твою простьбу я удовлетворяю!
Таким же порядком было зачислено большинство забракованных медкомиссией солдат и штаты училища были укомплектованы полностью. Когда я вернулся из поликлиники, то солдат, не прошедших в училище, осталось человек двадцать пять. Они уже разделились на две группы, для поездки обратно на фронт, в свои части. Я не смог попасть в группу, которая получила проездные документы на эшелон, следующий через Москву.
Вторая группа, в которую я оказался записан, направлялась на фронт через Ашхабад, Красноводск, Каспийское море, Баку, Донбасс, Южную Украину, Румынию, до запасного полка Третьего Украинского фронта, который располагался в Венгрии.
В конце января 1945 года в городе Чарджоу стояла теплая солнечная погода. Ходили в одних гимнастерках. Город расположен на берегу реки Аму-Дарья. Кругом города расстилались безводные пустыни. Желтые воды реки и желтый песок пустыни, окружающей пыльный, состоящий из одноэтажных строений, неблагоустроенных домов, с немощенными улицами город - вот и всё, что осталось в памяти.
Спустя неделю после приезда нам выдали документы, сухой паёк и мы уже пассажирским поездом отправились в обратный путь в Венгрию. В запасной фронтовой полк я попал в середине марта.
Полк занимал казармы, окруженные высоким каменным забором. В единственной проходной круглосуточно дежурили часовые. За ворота никого не выпускали. Два-три дня потребовалось писарям штаба оформить мне документ для поездки в бригаду.
Как только закрылись за мной ворота и я очутился на территории полка, сразу узнал последние новости от солдат-фронтовиков. Названия многих соединений Третьего Украинского фронта остались фактически только на бумаге. В боях в районе озера Балатон большинство солдат фронта погибло. Немцы бросили в эти бои три четверти всех танков Германии - больше, чем на Курско-Орловской дуге.
Никто не знал о нашем седьмом мехкорпусе. Когда мне выписали документы, я покинул запасной полк и пользуясь слухами „солдатского радио”, поехал искать свою часть в Будапеште.