Любовь, резонность, мозги и мечты.
Не хотелось бы никого обижать, но любовь к стране - это бред.
Любовь - сама по себе очень неоднозначная штука, и хорошо еще, когда этот набор иллюзий (и что там еще есть) можно адресовать конкретному человеку, который здесь и сейчас перед тобой. Этого человека можно услышать, потрогать, и при всем при этом не будет никакой гарантии, что ты относишься к нему не через призму своих каких-то незамеченных фантазий. И ведь мы говорим о живом физическом человеке, которого можно объять, рост и вес которого можно измерять и даже прикинуть его настроение.
Но когда речь идет о стране, то как это померять? Что в городах может быть живого кроме людей? Я даю лишь скидку на произведения искусства тех же людей, но чего бы эти произведения стоили, если бы ими никто не восхищался? Города и страны - меня одинаково забавляет китаец, который утверждает, что любит Россию (конечно же, при этом не побывав там) и китаянка, которая утверждает, что любит меня (при этом ни разу со мной не встретившись).
Страну нельзя любить также, как нельзя объять необъятное. Когда человек с пеной у рта доказывает свою преданность какому-нибудь абстрактному феномену, будь то партия, коммунизм или университет, он всего лишь еще раз расписывается в любви к своим иллюзиям. Что ж, так получилось, что иллюзии о коммунизме у него в силу каких-то внутренних/семейных/исторических событий оказались ярче иллюзий о капитализме. И этого достаточно, чтобы с чистой совестью убивать клясть неверных, находясь при этом в тумане неведения.
Не страну, не город, не университет мы любим, нет. Мы любим свои воспоминания и переживания, которые имели место быть. А воспоминания и переживания ведь не существуют, кроме как в памяти. Поэтому реплику "Оу, братуха! Ты любишь Москву также, как я! Дай пять, бро!" можно перевести, как "Оу, привет! У тебя в голове примерно такой же набор положительных образов и картинок в отношении слова из 6 букв М О С К В А, дай пять, бро!".
Это все немного печально и лишь еще больше подталкивает на поиски великой и чистой любви, которая могла бы послужить спасительным островком, но которой в природе нет, разве что найдется два психа со взаимодополняющими глюками.
Но при всем при этом меня бесит отрицание любви. Этого единственного, может и не существующего, но чистого образа невинности. Мозгами понимаю, что рационализм, быт, практичность - это все резонно, но сердцу тошно, когда рядом какой-то тертый калач с умным видом уверяет, мол "да на кой черт тебе эта любовь, парень. Найди жону, роди детишек". Даже если бы калач был прав, я бы не хотел носить его волосатое брюхо и уставшую пропитую щетину вместе со всеми "объективными" представлениями о жизни.
Резонность является качеством и стремлением мозга, они дружат и им вместе хорошо. Но как бы хорошо им не было вместе, я уверен, что если бы люди жили только головой, то не было бы великих рекордов, достижений и открытий, не было бы выдающихся спортсменов и качков. Ведь какой смысл качаться, если ты обрекаешь себя на регулярную боль, которая в итоге все равно закончится смертью? В такие моменты должно появляться то, о чем говорил Борис Галкин в фильме "В Зоне Особого Внимания" - десантник, это когда "еще чуть-чуть". Я бы сказал, что это чуть-чуть - это маленькое чудо, удача, надежда, позитивчик, пускай даже необоснованный. То, что должно быть у каждого из нас.
Мораль: думать головой - это конечно очень здорово и этому нужно учиться, но если думать только головой, то есть большая вероятность стать всезнайкой-циником-снобом. Хотят ли в горы мозги? Конечно нет - какой идиот полезет на высоту в дикий холод без возможности помыться в течении трех недель. Хочет ли сердце - конечно да! Кто будет прав перед смертью? Конечно сердце.
Ну и напоследок любимая цитата от Уилла Смита: "В чем смысл быть реалистичным?"
Когда ты реалистичен, ты создаешь себе границы, ведь ты всего лишь человек - примерно с таким же интеллектом, как у других, примерно с таким же телом и таким же стартом. И вот откуда здесь взяться чему-нибудь крутому?
Любовь - сама по себе очень неоднозначная штука, и хорошо еще, когда этот набор иллюзий (и что там еще есть) можно адресовать конкретному человеку, который здесь и сейчас перед тобой. Этого человека можно услышать, потрогать, и при всем при этом не будет никакой гарантии, что ты относишься к нему не через призму своих каких-то незамеченных фантазий. И ведь мы говорим о живом физическом человеке, которого можно объять, рост и вес которого можно измерять и даже прикинуть его настроение.
Но когда речь идет о стране, то как это померять? Что в городах может быть живого кроме людей? Я даю лишь скидку на произведения искусства тех же людей, но чего бы эти произведения стоили, если бы ими никто не восхищался? Города и страны - меня одинаково забавляет китаец, который утверждает, что любит Россию (конечно же, при этом не побывав там) и китаянка, которая утверждает, что любит меня (при этом ни разу со мной не встретившись).
Страну нельзя любить также, как нельзя объять необъятное. Когда человек с пеной у рта доказывает свою преданность какому-нибудь абстрактному феномену, будь то партия, коммунизм или университет, он всего лишь еще раз расписывается в любви к своим иллюзиям. Что ж, так получилось, что иллюзии о коммунизме у него в силу каких-то внутренних/семейных/исторических событий оказались ярче иллюзий о капитализме. И этого достаточно, чтобы с чистой совестью убивать клясть неверных, находясь при этом в тумане неведения.
Не страну, не город, не университет мы любим, нет. Мы любим свои воспоминания и переживания, которые имели место быть. А воспоминания и переживания ведь не существуют, кроме как в памяти. Поэтому реплику "Оу, братуха! Ты любишь Москву также, как я! Дай пять, бро!" можно перевести, как "Оу, привет! У тебя в голове примерно такой же набор положительных образов и картинок в отношении слова из 6 букв М О С К В А, дай пять, бро!".
Это все немного печально и лишь еще больше подталкивает на поиски великой и чистой любви, которая могла бы послужить спасительным островком, но которой в природе нет, разве что найдется два психа со взаимодополняющими глюками.
Но при всем при этом меня бесит отрицание любви. Этого единственного, может и не существующего, но чистого образа невинности. Мозгами понимаю, что рационализм, быт, практичность - это все резонно, но сердцу тошно, когда рядом какой-то тертый калач с умным видом уверяет, мол "да на кой черт тебе эта любовь, парень. Найди жону, роди детишек". Даже если бы калач был прав, я бы не хотел носить его волосатое брюхо и уставшую пропитую щетину вместе со всеми "объективными" представлениями о жизни.
Резонность является качеством и стремлением мозга, они дружат и им вместе хорошо. Но как бы хорошо им не было вместе, я уверен, что если бы люди жили только головой, то не было бы великих рекордов, достижений и открытий, не было бы выдающихся спортсменов и качков. Ведь какой смысл качаться, если ты обрекаешь себя на регулярную боль, которая в итоге все равно закончится смертью? В такие моменты должно появляться то, о чем говорил Борис Галкин в фильме "В Зоне Особого Внимания" - десантник, это когда "еще чуть-чуть". Я бы сказал, что это чуть-чуть - это маленькое чудо, удача, надежда, позитивчик, пускай даже необоснованный. То, что должно быть у каждого из нас.
Мораль: думать головой - это конечно очень здорово и этому нужно учиться, но если думать только головой, то есть большая вероятность стать всезнайкой-циником-снобом. Хотят ли в горы мозги? Конечно нет - какой идиот полезет на высоту в дикий холод без возможности помыться в течении трех недель. Хочет ли сердце - конечно да! Кто будет прав перед смертью? Конечно сердце.
Ну и напоследок любимая цитата от Уилла Смита: "В чем смысл быть реалистичным?"
Когда ты реалистичен, ты создаешь себе границы, ведь ты всего лишь человек - примерно с таким же интеллектом, как у других, примерно с таким же телом и таким же стартом. И вот откуда здесь взяться чему-нибудь крутому?