Вот так-то, да.
Помнится, когда почти 3 года назад я снова пошел в универ(на курсы китайского при китайском университете), тогда я понял разницу - что значит учить то, что хочешь учить, или что значит выживать 4 года ради корочки и отсрочки от армии. Земля и небо, господа, земля и небо.
Как сейчас помню - приходим мы на пару, нас всего человека 4, ну может 5, достаем учебники, кружки-термосы с чаем и вперед. Каждый выход к доске был привилегией чтоб выучить что-то новое, так же как и тот случай, когда очередь читать текст доходит и до тебя. Мы, конечно, мучали всех наших лаоши, но только одна из них(наша лучшая и самая любимая) понимала, почему мы продолжаем базарить всякую чушь и на парах и на перерывах, и вообще всегда, когда есть малейшая возможность.
Тогда я впервые почувствовал и осознал, что начал учиться, и что, по большому счету, никогда особо так и не учился до этого.
А с лаоши у нас были панибратские отношения. С ней мы позволяли себе то, что не позволяли с другими учителями, а она себе позволяла то, что не позволяла себе с другими студентами. В этом контексте рад использовать именно слово "учитель", а не "преподаватель". Преподаватель - звучало бы слишком сухо и рафинированно, как для нашей лаоши. Она могла в один момент улыбаться, в другой момент скорчить гримасу и угрожающе махать линейкой, когда кто-то из нас неправильно читал, а так же могла очень тонко шутить по поводу тех же наших тупняков и оплошностей. Лаоши от природы. Счастье, что попал именно к ней.
Как сейчас помню - приходим мы на пару, нас всего человека 4, ну может 5, достаем учебники, кружки-термосы с чаем и вперед. Каждый выход к доске был привилегией чтоб выучить что-то новое, так же как и тот случай, когда очередь читать текст доходит и до тебя. Мы, конечно, мучали всех наших лаоши, но только одна из них(наша лучшая и самая любимая) понимала, почему мы продолжаем базарить всякую чушь и на парах и на перерывах, и вообще всегда, когда есть малейшая возможность.
Тогда я впервые почувствовал и осознал, что начал учиться, и что, по большому счету, никогда особо так и не учился до этого.
А с лаоши у нас были панибратские отношения. С ней мы позволяли себе то, что не позволяли с другими учителями, а она себе позволяла то, что не позволяла себе с другими студентами. В этом контексте рад использовать именно слово "учитель", а не "преподаватель". Преподаватель - звучало бы слишком сухо и рафинированно, как для нашей лаоши. Она могла в один момент улыбаться, в другой момент скорчить гримасу и угрожающе махать линейкой, когда кто-то из нас неправильно читал, а так же могла очень тонко шутить по поводу тех же наших тупняков и оплошностей. Лаоши от природы. Счастье, что попал именно к ней.