О властителях дум и сердец
Оригинал взят у eliza_doolittl в Расселл Т. Дэвис о Стивене Моффате, его героинях и шутках
Эссе РТД из свежего номера Doctor Who Magazine, посвященное эре Стивена Моффата.
Перевод Марии Шмидт для TEAmTARDIS.
Когда меня попросили вспомнить лучшие моменты Стивена, меня захлестнули образы. Герои и злодеи. Битвы и красота. Чудовища и дети. А потом я понял, что вспомнил еще только первые двадцать минут „Пустого ребенка“ - примерно до шутки про марксизм и вест-эндские мюзиклы - и мне пришлось присесть на минутку и выпить чайку.
Пожалуй, мы, как фанаты, можем слишком зациклиться на деталях - мондасские киберлюди! - и упустить общую картину. А картина в случае Стивена в том, что мы только что посмотрели один из величайших научно-фантастических романтических приключенческих биохоррор-триллеров (с элементами комедии) за всю нашу жизнь, написанный мастером своего дела мирового класса в расцвете своего таланта. Стивен берет из 60-х годов нечто эфемерное и превращает в золото, виски, секс - в зависимости от того, что лично вас заводит больше. Мы даже не представляем, как нам повезло, что человек такого калибра пишет наш сериал.
С тех самых пор, как я ушел из „Доктора Кто“, ко мне временами подходят незнакомцы и с блеском в глазах спрашивают: „Ну и как вам теперь сериал?“ Множество из этих людей жаждут, чтобы я разнес ДК в пух и прах. Мне кажется, они очень хотят, чтобы я сказал какую-нибудь гадость, чтобы они потом могли написать про нее в интернете и странным образом повеселиться. И когда я говорю, что мне очень нравится, они часто думают, что это ложь.
Мне очень нравится.Я люблю каждую серию, что написал Стивен. Люблю и те, что он переписал, и мало кто, по-моему, знает, как много было таких серий. Люблю детали, люблю масштаб, люблю людей, люблю шутки. Люблю тот факт, что Стивен не в восторге от своей серии „Зверь внизу“. Вся Великобритания в космосе? Великобритания - космический корабль? Да я бы хоть сейчас туда на пенсию ушел с концами. Но нет, для Стивена эта серия „недостаточно хороша“.
Честное слово - я люблю этого человека, его разум, его взгляды, его твердость, его мрачность, его доброту, его целеустремленность, его любовь к телевидению. Люблю человека, который написал последнюю реплику „Любви на шестерых“ - уже по ней одной видно, какой он замечательный.
Люблю его женщин. Вы только задумайтесь, насколько шаблонны в плохой фантастике - то есть почти во всей - женские персонажи, которыми пренебрегали столько лет, что теперь их все можно охарактеризовать двумя словами „женские персонажи“. Они сводятся к ролям Матери, Жены, Дочери и Невесты. Инструменты для секса и деторождения - и ничего больше.
И посмотрите, что с этими шаблонами сделал Стивен. Невеста - в буквальном смысле в свадебном платье - берет дело в свои руки и возвращает Доктора из небытия обратно в нашу вселенную старинной поговоркой. Когда у Невесты рождается Дочь, это играет ключевую роль в мести галактического масштаба. Дочь затем становится Женой - женщиной настолько лихой, веселой и доброй, что Повелитель времени влюбляется в нее. И это еще не все. Всплывает более частный шаблон - Доминантка с наглазником, но не волнуйтесь, Невеста, которая Мать Дочери, убивает ее на месте! Потом появляется путешествующая во времени лесбиянка, и все ее обожают. А в самом сердце сериала гнездится главная и самая проблемная категория „Доктора Кто“ - Спутница, которая много лет считалась вторичной относительно Мужчины. Пока не появилась Клара! Клара, которая была спутницей Доктора в каждом мгновении его жизни. Женщина такая сильная, что и при первом, и при последнем ее появлении сама Смерть не способна ее остановить. За десяток лет до Чудо-женщины Стивен принялся вплетать в звездный ковер забавного и старого субботнего семейного сериала свою необъятную женскую мифологию.
Я могу весь день заниматься мэнсплейнингом, но еще в сценариях Стивена я люблю сложность. Я слышал когда-то скромные и далекие слухи о том, что кому-то она не нравится. Но мне кажется, что именно она и обеспечит „Доктору Кто“ долгие годы жизни. В старые времена мы, давние фанаты, полюбили этот сериал, потому что он был в своем роде пористым. С множеством зазоров. Он был дешевым, сумбурным, очаровательным, смелым, беззастенчивым, и три стены в студии „Лайм-Гроув“ в нем служили для создания целого вторжения далеков на Землю. Сквозь все эти зазоры смогли пробраться мы. Мы воображали армии за кадром. Все недочеты мы с готовностью принимали. Если возле Сутеха вдруг возникала чья-то неизвестная рука, мы только улюлюкали или придумывали, откуда она взялась (Клара!). Но либо сериал казался нам лучше, чем был, либо мы видели, насколько он хорош на самом деле. Со всякой влюбленностью все точно так и бывает.
Теперь же у сериала денег гораздо больше. Все эти армии - прямо в центре кадра. Галлифрей прекрасен, киберфлоты взрываются за спиной Рори, будто это пустяк. И порой весь этот блеск может отвлечь от размышлений. Но Стивен создал новую пористую поверхность. Он пригласил нас в сюжеты. Подарил нам истории со множеством трюков, кульбитов, поворотов, петель, обманок, сластей и страстей. Они даже не столько пористые, сколько похожи на огромную вращающуюся двойную спираль, за которую мы хватаемся, цепляемся изо всех сил и кричим от восторга. Да, это сложно, но вместе с тем и чудесно. Благодаря этому люди будут думать о сериале вечно.
Мой любимый момент? Это моя любимая шутка. „Хороший человек идет на войну“. Рори приходит к Ривер Сонг в тюрьме „Стормкейдж“, и она говорит, что ходила на свидание с Доктором на морозную ярмарку 1814-го года. „Стиви Уандер пел для меня под Лондонским мостом“. И еще пару секунд зритель с трепетом ожидает коронной концовки - „Не говори ему об этом“.
Не слишком значимый момент для человека, который создавал целые империи. Но любимая шутка - это прекрасная вещь. Я нашел эту реплику и обнаружил, что немного перефразировал ее, но так даже и лучше - благодаря Стивену мы сами становимся частью текста, теперь он принадлежит и мне тоже! Суть в том, что я каждые несколько дней вспоминаю эту реплику. Буквально пару раз в неделю каждую неделю. Время от времени, когда я умываюсь, или смотрю телевизор, или хожу по городу, она возникает у меня в мыслях. „Не говори ему об этом“. И я смеюсь. Каждый раз. Уже шесть лет эта шутка меня смешит и будет смешить до конца моей жизни. Очень немногие могут написать реплику, которая способна на такое.
Нам очень повезло.
Оригинал взят у eliza_doolittl в Режиссеры и сценаристы "Доктора Кто" о Стивене Моффате
Эссе Рассела Т. Дэвиса здесь.
Перевод Марии Шмидт для TEAmTARDIS
Тоби Уитхаус, сценарист
Когда Стивен рядом - это то еще зрелище. Я никогда прежде не работал с человеком таким творческим, гениальным и изобретательным, когда дело доходит до увязки сюжета в один клубок. Плывем мы по истории степенно, никого не трогаем и вдруг налетаем на скалы. Я, Брайан и редакторы сценариев в ужасе переглядываемся, и судно сюжета начинает тонуть. И тут на секундочку к нам заглядывает Стивен, отхлебывает чайку и говорит: «Ну ведь всегда же можно *вставьте гениальный сюжетный поворот или разрешение проблемы*». Мы снова переглядываемся с осязаемым облегчением, и я иду давать интервью, в которых выдаю все эти идеи за свои. А дело в том, что происходило это так часто, что сам Стивен, наверное, уже и не помнит, какие истории/сцены/сценарии он спас. (В отличие от меня. У меня все умные вещи, которые я говорил на собраниях, записаны. И обе мои шутки тоже.)
Стивен давал мне безграничные возможности и такую свободу, что даже страшно было. Он указывал путь, но никогда не мешал, был требователен, но великодушен.
Я любил писать «Доктора Кто», и все благодаря Стивену. Лучшие его сценарии, уверен, были лучшими и на всем телевидении.
Крис Чибнелл, сценарист и новый шоураннер
Стивен - гений. Мы же все с этим согласны, да?
Еще он, конечно же, очень забавен. И сердце у него доброе, хотя он, наверное, не хочет, чтобы вы знали об этом. Стивен - верный, добрый и невероятно трудолюбивый человек. Он так сильно любит «Доктора Кто», что почти десять лет своей жизни ему отдал.
И за это время Стивен сумел углубить и расширить сериал и главного героя, насколько это возможно. Раздвинуть рамки. Он сотворил нечто, чего вы и не могли вообразить в вечернем субботнем сериале. Стивен постоянно экспериментировал. И вспомните теперь, сколько замечательных персонажей он подарил «Доктору Кто» и навсегда сделал их неотъемлемой частью истории сериала - забавных, ярких, сильных персонажей.
Стивен помог многим людям в их карьере - вспомните только трио Мэтта, Артура и Карен в их первый год - еще совсем зеленые, наивные, а теперь все они - звезды международного уровня по полному праву. Взгляните на Дженну, которая стала теперь главной героиней телесериала на ITV. Взгляните на Перл, новую звезду последних нескольких месяцев. И даже Питеру Капальди, у которого к тому времени было немало успешных проектов, он подарил новые, чудесные, непростые истории, которые подняли Питера еще выше до статуса культурного символа.
Еще Стивен ухитрился провернуть один из самых хитроумных финтов в истории «Доктора Кто» - столкнувшись с отсутствием нужного Доктора, он изобрел нового и дал его нам - а мы ведь даже не знали, что его не хватает. И ухитрился представить его, не изменив нумерацию Докторов. И уговорил лучшего актера в стране сыграть этого Доктора. Вот он - дерзкий гений.
Первым словом в самом первом письме, что прислал мне Стивен, было «Эй!». Да, вот таким прямолинейным он может быть. Самое памятное, что он мне сказал: «Прости, но я сейчас разрушу твою жизнь». Но это уже совсем другая история.
«Доктору Кто» будет очень не хватать Стивена. Горе тому дурачку, что его сменит.
Тоби Хэйнс, режиссер
С чего бы начать? Я потрясающе провел время в «Докторе Кто», и мозговыносящих моментов было множество - ночные съемки у Стоунхенджа, полет над Гранд-Каньоном на вертолете, возможность в одной сцене побыть оператором далека - список бесконечен. Но если нужно выбрать что-то одно, личное, то это будет день, когда я проснулся и нашел в почтовом ящике первый мой сценарий Стивена Моффата в «Докторе Кто». Читая текст серии «Пандорика открывается», я чувствовал себя ребенком, который в Рождество достает из чулка подарки… Я поверить не мог, что мне дадут поиграться со всеми этими игрушками! Думаю, сцена в «Большом взрыве», когда Доктор прыгает во времени с помощью манипулятора воронки, определяет для меня суть эры Стивена - он действительно расширил границы, подойдя к сложному повествованию с большим воображением и остроумием.
Спасибо, Стивен!
Рейчел Талалэй, режиссер
У меня о Стивене историй не так много, потому что мы с ним редко проводим вместе время вне работы, и мне остается только сидеть и восхищаться его гениальностью. Но есть один очень памятный для меня момент.
Как-то в монтажной во время работы над «Hell Bent» я спросила Стивена, не хочет ли он, чтобы краска отслаивалась с портрета Клары неким конкретным образом - я собиралась пойти к визуальщикам и это обсудить. А он мимоходом так ответил: «Логика изменчива, поэзия - неизменна».
И мы продолжили монтировать, вот только мой мозг завопил: «Что?! Это одна из самых потрясающих мыслей, что я слышала в жизни, и прозвучала она как будто между делом!» Поэтому я тихонько ее записала, потому что знала, что иначе забуду. И чем больше я о ней думала, тем больше эта мысль становилась для меня мантрой кинопроизводства, поэтому я стала использовать ее в преподавании.
Не поймите превратно, это не значит просто «пусть всё будет тайми-вайми». Имелась в виду визуальная составляющая, речь была о том, что чувство, которое она пробуждает, важнее, чем механика ее создания. И что самое главное - конечный результат для зрителя. И Стивен так может прямо сходу, как ни в чем не бывало!
Но мое личное любимое воспоминание о Стивене - когда мы показали ему первую версию монтажа «Heaven Sent», и он в конце даже говорить не мог. Вот насколько ему понравилось. Он сказал: «Я и не думал, что толково получится». Он был так очарован, что даже замечаний никаких писать не стал.
Марк Гэтисс, сценарист и актер
Счастливых воспоминаний столько, что и выбрать сложно, но есть один момент, который я всегда вспоминаю с улыбкой. Дело было на прочтении сценария, где-то в 2009-м году, в самом начале эры Стивена. Прочтение было необычное, потому что посвящено оно было сразу нескольким сериям (как помню - «Одиннадцатому часу», «Победе далеков» и первой половине «Зверя внизу»), чтобы дать Мэтту Смиту прочувствовать, каким будет его Доктор. Когда мы добрались до момента, где истребители атакуют корабль далеков, Стивен вскинул руку и завопил: «Вот это я понимаю, телевидение!»
Это было чудесное путешествие в пространстве и времени.
В этот момент им сообщили, что они заняли третье (!) место во время викторины в пабе по Доктору Кто :)
И напоследок, дайри-юзер Атомная черничка (обожаю ее, я бы все ее посты о Докторе к себе утащила :))
Возвращаясь к РТД из последнего сезона, начинаешь видеть разницу между эрами ньюскула особенно чётко.
У РТД много трагизма и надрыва, он играет душераздирающие баллады на излохмаченных струнах вашего сердца, и гори всё синим пламенем у него за спиной. Невзирая на размах событий, события всего лишь фон, его трагедии - частные трагедии. Всегда крупный план, чтобы можно было увидеть душу сквозь зрачки, и смерть миллионов менее важна, чем боль единственного выжившего. Его Доктор - личный Доктор, персональное чудо, и поэтому он так одинок. У Доктора есть только спутник, соломинка, связывающая его со всем остальным огромным миром, полным ревущего одиночества. Больше боли, больше жалости, больше невыразимой тоски и лирика, лирика, лирика. Эта печальная сказка трогает внутри какие-то струны, которые уже никогда не смогут умолкнуть.
У Моффата Доктор не противопоставляется миру, а живёт в нём. Он часть происходящего, а не портрет на туманном фоне, он вовлечён в жизнь вместо «я просто проходил мимо» - нет больше никаких «мимо». Появляются связи и отношения, он начинает понимать, что не одинок, и учится возвращаться к тем, кто его ждёт. Он перестаёт быть только твоим Доктором, он общий и принадлежит всей вселенной во всех её временах и множеству людей, которым он дорог. Надрыв уходит, камера берёт общий план. Вместо романа с одним героем проступает эпопея, фигуры второго плана оживают и начинают чего-то хотеть от жизни. Бывает трудно, больно и одиноко, но тернового венца больше нет. Вместо лирики появляются приключения. Говорят, стало меньше Доктора, что он теперь как будто не важен, а спутники живут чем-то ещё, кроме безумных путешествий, разбавленных тоскливым ожиданием, но это просто совсем другая история, которая не пытается разорвать тебе сердце.
Как по мне - они обе просто прекрасны.
(с)
Эссе РТД из свежего номера Doctor Who Magazine, посвященное эре Стивена Моффата.
Перевод Марии Шмидт для TEAmTARDIS.
Когда меня попросили вспомнить лучшие моменты Стивена, меня захлестнули образы. Герои и злодеи. Битвы и красота. Чудовища и дети. А потом я понял, что вспомнил еще только первые двадцать минут „Пустого ребенка“ - примерно до шутки про марксизм и вест-эндские мюзиклы - и мне пришлось присесть на минутку и выпить чайку.
Пожалуй, мы, как фанаты, можем слишком зациклиться на деталях - мондасские киберлюди! - и упустить общую картину. А картина в случае Стивена в том, что мы только что посмотрели один из величайших научно-фантастических романтических приключенческих биохоррор-триллеров (с элементами комедии) за всю нашу жизнь, написанный мастером своего дела мирового класса в расцвете своего таланта. Стивен берет из 60-х годов нечто эфемерное и превращает в золото, виски, секс - в зависимости от того, что лично вас заводит больше. Мы даже не представляем, как нам повезло, что человек такого калибра пишет наш сериал.
С тех самых пор, как я ушел из „Доктора Кто“, ко мне временами подходят незнакомцы и с блеском в глазах спрашивают: „Ну и как вам теперь сериал?“ Множество из этих людей жаждут, чтобы я разнес ДК в пух и прах. Мне кажется, они очень хотят, чтобы я сказал какую-нибудь гадость, чтобы они потом могли написать про нее в интернете и странным образом повеселиться. И когда я говорю, что мне очень нравится, они часто думают, что это ложь.
Мне очень нравится.Я люблю каждую серию, что написал Стивен. Люблю и те, что он переписал, и мало кто, по-моему, знает, как много было таких серий. Люблю детали, люблю масштаб, люблю людей, люблю шутки. Люблю тот факт, что Стивен не в восторге от своей серии „Зверь внизу“. Вся Великобритания в космосе? Великобритания - космический корабль? Да я бы хоть сейчас туда на пенсию ушел с концами. Но нет, для Стивена эта серия „недостаточно хороша“.
Честное слово - я люблю этого человека, его разум, его взгляды, его твердость, его мрачность, его доброту, его целеустремленность, его любовь к телевидению. Люблю человека, который написал последнюю реплику „Любви на шестерых“ - уже по ней одной видно, какой он замечательный.
Люблю его женщин. Вы только задумайтесь, насколько шаблонны в плохой фантастике - то есть почти во всей - женские персонажи, которыми пренебрегали столько лет, что теперь их все можно охарактеризовать двумя словами „женские персонажи“. Они сводятся к ролям Матери, Жены, Дочери и Невесты. Инструменты для секса и деторождения - и ничего больше.
И посмотрите, что с этими шаблонами сделал Стивен. Невеста - в буквальном смысле в свадебном платье - берет дело в свои руки и возвращает Доктора из небытия обратно в нашу вселенную старинной поговоркой. Когда у Невесты рождается Дочь, это играет ключевую роль в мести галактического масштаба. Дочь затем становится Женой - женщиной настолько лихой, веселой и доброй, что Повелитель времени влюбляется в нее. И это еще не все. Всплывает более частный шаблон - Доминантка с наглазником, но не волнуйтесь, Невеста, которая Мать Дочери, убивает ее на месте! Потом появляется путешествующая во времени лесбиянка, и все ее обожают. А в самом сердце сериала гнездится главная и самая проблемная категория „Доктора Кто“ - Спутница, которая много лет считалась вторичной относительно Мужчины. Пока не появилась Клара! Клара, которая была спутницей Доктора в каждом мгновении его жизни. Женщина такая сильная, что и при первом, и при последнем ее появлении сама Смерть не способна ее остановить. За десяток лет до Чудо-женщины Стивен принялся вплетать в звездный ковер забавного и старого субботнего семейного сериала свою необъятную женскую мифологию.
Я могу весь день заниматься мэнсплейнингом, но еще в сценариях Стивена я люблю сложность. Я слышал когда-то скромные и далекие слухи о том, что кому-то она не нравится. Но мне кажется, что именно она и обеспечит „Доктору Кто“ долгие годы жизни. В старые времена мы, давние фанаты, полюбили этот сериал, потому что он был в своем роде пористым. С множеством зазоров. Он был дешевым, сумбурным, очаровательным, смелым, беззастенчивым, и три стены в студии „Лайм-Гроув“ в нем служили для создания целого вторжения далеков на Землю. Сквозь все эти зазоры смогли пробраться мы. Мы воображали армии за кадром. Все недочеты мы с готовностью принимали. Если возле Сутеха вдруг возникала чья-то неизвестная рука, мы только улюлюкали или придумывали, откуда она взялась (Клара!). Но либо сериал казался нам лучше, чем был, либо мы видели, насколько он хорош на самом деле. Со всякой влюбленностью все точно так и бывает.
Теперь же у сериала денег гораздо больше. Все эти армии - прямо в центре кадра. Галлифрей прекрасен, киберфлоты взрываются за спиной Рори, будто это пустяк. И порой весь этот блеск может отвлечь от размышлений. Но Стивен создал новую пористую поверхность. Он пригласил нас в сюжеты. Подарил нам истории со множеством трюков, кульбитов, поворотов, петель, обманок, сластей и страстей. Они даже не столько пористые, сколько похожи на огромную вращающуюся двойную спираль, за которую мы хватаемся, цепляемся изо всех сил и кричим от восторга. Да, это сложно, но вместе с тем и чудесно. Благодаря этому люди будут думать о сериале вечно.
Мой любимый момент? Это моя любимая шутка. „Хороший человек идет на войну“. Рори приходит к Ривер Сонг в тюрьме „Стормкейдж“, и она говорит, что ходила на свидание с Доктором на морозную ярмарку 1814-го года. „Стиви Уандер пел для меня под Лондонским мостом“. И еще пару секунд зритель с трепетом ожидает коронной концовки - „Не говори ему об этом“.
Не слишком значимый момент для человека, который создавал целые империи. Но любимая шутка - это прекрасная вещь. Я нашел эту реплику и обнаружил, что немного перефразировал ее, но так даже и лучше - благодаря Стивену мы сами становимся частью текста, теперь он принадлежит и мне тоже! Суть в том, что я каждые несколько дней вспоминаю эту реплику. Буквально пару раз в неделю каждую неделю. Время от времени, когда я умываюсь, или смотрю телевизор, или хожу по городу, она возникает у меня в мыслях. „Не говори ему об этом“. И я смеюсь. Каждый раз. Уже шесть лет эта шутка меня смешит и будет смешить до конца моей жизни. Очень немногие могут написать реплику, которая способна на такое.
Нам очень повезло.
Оригинал взят у eliza_doolittl в Режиссеры и сценаристы "Доктора Кто" о Стивене Моффате
Эссе Рассела Т. Дэвиса здесь.
Перевод Марии Шмидт для TEAmTARDIS
Тоби Уитхаус, сценарист
Когда Стивен рядом - это то еще зрелище. Я никогда прежде не работал с человеком таким творческим, гениальным и изобретательным, когда дело доходит до увязки сюжета в один клубок. Плывем мы по истории степенно, никого не трогаем и вдруг налетаем на скалы. Я, Брайан и редакторы сценариев в ужасе переглядываемся, и судно сюжета начинает тонуть. И тут на секундочку к нам заглядывает Стивен, отхлебывает чайку и говорит: «Ну ведь всегда же можно *вставьте гениальный сюжетный поворот или разрешение проблемы*». Мы снова переглядываемся с осязаемым облегчением, и я иду давать интервью, в которых выдаю все эти идеи за свои. А дело в том, что происходило это так часто, что сам Стивен, наверное, уже и не помнит, какие истории/сцены/сценарии он спас. (В отличие от меня. У меня все умные вещи, которые я говорил на собраниях, записаны. И обе мои шутки тоже.)
Стивен давал мне безграничные возможности и такую свободу, что даже страшно было. Он указывал путь, но никогда не мешал, был требователен, но великодушен.
Я любил писать «Доктора Кто», и все благодаря Стивену. Лучшие его сценарии, уверен, были лучшими и на всем телевидении.
Крис Чибнелл, сценарист и новый шоураннер
Стивен - гений. Мы же все с этим согласны, да?
Еще он, конечно же, очень забавен. И сердце у него доброе, хотя он, наверное, не хочет, чтобы вы знали об этом. Стивен - верный, добрый и невероятно трудолюбивый человек. Он так сильно любит «Доктора Кто», что почти десять лет своей жизни ему отдал.
И за это время Стивен сумел углубить и расширить сериал и главного героя, насколько это возможно. Раздвинуть рамки. Он сотворил нечто, чего вы и не могли вообразить в вечернем субботнем сериале. Стивен постоянно экспериментировал. И вспомните теперь, сколько замечательных персонажей он подарил «Доктору Кто» и навсегда сделал их неотъемлемой частью истории сериала - забавных, ярких, сильных персонажей.
Стивен помог многим людям в их карьере - вспомните только трио Мэтта, Артура и Карен в их первый год - еще совсем зеленые, наивные, а теперь все они - звезды международного уровня по полному праву. Взгляните на Дженну, которая стала теперь главной героиней телесериала на ITV. Взгляните на Перл, новую звезду последних нескольких месяцев. И даже Питеру Капальди, у которого к тому времени было немало успешных проектов, он подарил новые, чудесные, непростые истории, которые подняли Питера еще выше до статуса культурного символа.
Еще Стивен ухитрился провернуть один из самых хитроумных финтов в истории «Доктора Кто» - столкнувшись с отсутствием нужного Доктора, он изобрел нового и дал его нам - а мы ведь даже не знали, что его не хватает. И ухитрился представить его, не изменив нумерацию Докторов. И уговорил лучшего актера в стране сыграть этого Доктора. Вот он - дерзкий гений.
Первым словом в самом первом письме, что прислал мне Стивен, было «Эй!». Да, вот таким прямолинейным он может быть. Самое памятное, что он мне сказал: «Прости, но я сейчас разрушу твою жизнь». Но это уже совсем другая история.
«Доктору Кто» будет очень не хватать Стивена. Горе тому дурачку, что его сменит.
Тоби Хэйнс, режиссер
С чего бы начать? Я потрясающе провел время в «Докторе Кто», и мозговыносящих моментов было множество - ночные съемки у Стоунхенджа, полет над Гранд-Каньоном на вертолете, возможность в одной сцене побыть оператором далека - список бесконечен. Но если нужно выбрать что-то одно, личное, то это будет день, когда я проснулся и нашел в почтовом ящике первый мой сценарий Стивена Моффата в «Докторе Кто». Читая текст серии «Пандорика открывается», я чувствовал себя ребенком, который в Рождество достает из чулка подарки… Я поверить не мог, что мне дадут поиграться со всеми этими игрушками! Думаю, сцена в «Большом взрыве», когда Доктор прыгает во времени с помощью манипулятора воронки, определяет для меня суть эры Стивена - он действительно расширил границы, подойдя к сложному повествованию с большим воображением и остроумием.
Спасибо, Стивен!
Рейчел Талалэй, режиссер
У меня о Стивене историй не так много, потому что мы с ним редко проводим вместе время вне работы, и мне остается только сидеть и восхищаться его гениальностью. Но есть один очень памятный для меня момент.
Как-то в монтажной во время работы над «Hell Bent» я спросила Стивена, не хочет ли он, чтобы краска отслаивалась с портрета Клары неким конкретным образом - я собиралась пойти к визуальщикам и это обсудить. А он мимоходом так ответил: «Логика изменчива, поэзия - неизменна».
И мы продолжили монтировать, вот только мой мозг завопил: «Что?! Это одна из самых потрясающих мыслей, что я слышала в жизни, и прозвучала она как будто между делом!» Поэтому я тихонько ее записала, потому что знала, что иначе забуду. И чем больше я о ней думала, тем больше эта мысль становилась для меня мантрой кинопроизводства, поэтому я стала использовать ее в преподавании.
Не поймите превратно, это не значит просто «пусть всё будет тайми-вайми». Имелась в виду визуальная составляющая, речь была о том, что чувство, которое она пробуждает, важнее, чем механика ее создания. И что самое главное - конечный результат для зрителя. И Стивен так может прямо сходу, как ни в чем не бывало!
Но мое личное любимое воспоминание о Стивене - когда мы показали ему первую версию монтажа «Heaven Sent», и он в конце даже говорить не мог. Вот насколько ему понравилось. Он сказал: «Я и не думал, что толково получится». Он был так очарован, что даже замечаний никаких писать не стал.
Марк Гэтисс, сценарист и актер
Счастливых воспоминаний столько, что и выбрать сложно, но есть один момент, который я всегда вспоминаю с улыбкой. Дело было на прочтении сценария, где-то в 2009-м году, в самом начале эры Стивена. Прочтение было необычное, потому что посвящено оно было сразу нескольким сериям (как помню - «Одиннадцатому часу», «Победе далеков» и первой половине «Зверя внизу»), чтобы дать Мэтту Смиту прочувствовать, каким будет его Доктор. Когда мы добрались до момента, где истребители атакуют корабль далеков, Стивен вскинул руку и завопил: «Вот это я понимаю, телевидение!»
Это было чудесное путешествие в пространстве и времени.
В этот момент им сообщили, что они заняли третье (!) место во время викторины в пабе по Доктору Кто :)
И напоследок, дайри-юзер Атомная черничка (обожаю ее, я бы все ее посты о Докторе к себе утащила :))
Возвращаясь к РТД из последнего сезона, начинаешь видеть разницу между эрами ньюскула особенно чётко.
У РТД много трагизма и надрыва, он играет душераздирающие баллады на излохмаченных струнах вашего сердца, и гори всё синим пламенем у него за спиной. Невзирая на размах событий, события всего лишь фон, его трагедии - частные трагедии. Всегда крупный план, чтобы можно было увидеть душу сквозь зрачки, и смерть миллионов менее важна, чем боль единственного выжившего. Его Доктор - личный Доктор, персональное чудо, и поэтому он так одинок. У Доктора есть только спутник, соломинка, связывающая его со всем остальным огромным миром, полным ревущего одиночества. Больше боли, больше жалости, больше невыразимой тоски и лирика, лирика, лирика. Эта печальная сказка трогает внутри какие-то струны, которые уже никогда не смогут умолкнуть.
У Моффата Доктор не противопоставляется миру, а живёт в нём. Он часть происходящего, а не портрет на туманном фоне, он вовлечён в жизнь вместо «я просто проходил мимо» - нет больше никаких «мимо». Появляются связи и отношения, он начинает понимать, что не одинок, и учится возвращаться к тем, кто его ждёт. Он перестаёт быть только твоим Доктором, он общий и принадлежит всей вселенной во всех её временах и множеству людей, которым он дорог. Надрыв уходит, камера берёт общий план. Вместо романа с одним героем проступает эпопея, фигуры второго плана оживают и начинают чего-то хотеть от жизни. Бывает трудно, больно и одиноко, но тернового венца больше нет. Вместо лирики появляются приключения. Говорят, стало меньше Доктора, что он теперь как будто не важен, а спутники живут чем-то ещё, кроме безумных путешествий, разбавленных тоскливым ожиданием, но это просто совсем другая история, которая не пытается разорвать тебе сердце.
Как по мне - они обе просто прекрасны.
(с)