Догнало и перегнало
Автор, скажем, известный поволжский драматург Николай Комаров (урождённый Вальцман), а пьеса называется "Увядший жасмин".
Хотя может и не Вальцман, может правда Комаров.
Картина первая
Действие происходит в одном из многочисленных наших заводских посёлков на берегах Волги. Здесь удивительно смешивается бодрый дух нового строительства с остатками отживающей свой век русской старины. Эта часть посёлка состоит из старых купеческих и мещанских домов, большей частью деревянных, некоторые с кирпичным первым этажом и высокими резными крылечками. Видно, что несколько домов покосились и находятся в небрежении: ставни закрыты и заколочены, но печки топятся, из труб идёт дымок.
Улица тонет в свежей весенней грязи, только посередине небрежно кинуты тоненькие мостки из сырых досок.
Позади домов тянется цепочка пакгаузов, за которыми несёт свои воды великая русская река. Её свежее дыхание ощущается и здесь, оно смешивается с доносящимися от пакгаузов запахами смолы, дёгтя, машинного масла.
Стоят ранние весенние сумерки. С близлежащей станции слышатся гудки маневровых паровозов, перебиваемые сигналами точного времени из уличного репродуктора. Их заглушают громкие, но сбивчивые рулады гармошки откуда-то из соседних дворов. Гармонист видимо разминает пальцы, готовясь к вечернему гулянью, а гармонист здесь найдётся едва ли не в каждом дворе. Звуки гармошек в руках заводской молодёжи несут тот самый новый дух, который упорно побеждает ленивую вальяжность бывшей мещанской слободки.
На нижней ступеньке парадного крыльца бывшего купеческого дома сидят Юлька - разбитная женщина средних лет, и Таскира-апай - пожилая татарка в татарской рубахе и чувяках. Юлька живёт в цокольном этаже, татарка живёт где-то по соседству и зашла поболтать.
К балясине крылечка привязана лохматая серая коза с бубенчиком на шее. Она щиплет молодые росточки травы в палисаднике. Таскира раззявив рот слушает Юльку, поглаживая козу.
Юлька
… и ну его лизать. А он ей, пусти, говорит, холера, пусти!
По уличным мосткам идёт молодой матрос-речник и неуверенно озирается. Женщины смотрят на него. Он обращается к Юльке.
Матрос
Здравствуйте, мамаша. А где здесь проживает Марья Перелыгина?
Юлька
Машка-то самогонщица? Да вон ставни заколочены, третий дом. Не ходи служивый, дрянь гонит, ног не потянешь.
Матрос
У меня, мамаша, свидание там назначено.
Юлька
Огурцов только не бери у неё, от них в кишках брожение.
Да крепче в ставни колоти, они с утра сегодня как похмелились, так и гудят по новой, черти, не слышат ничего.
Из-за угла, оживлённо беседуя, выходят Саня и Митяй. Им по 28-30 лет, оба одеты в спецовки, брезентовые брюки, кепки и сапоги. У Сани в руках коричневый бумажный свёрток, перевязанный бечёвкой, сквозь бумагу проступают масляные пятна.
Митяй
Он говорит, двойную норму к Первомаю дадите - знамя ваше.
Саня
Двойную ему! Сам пусть корячится, я без премии пальцем не двину.
Они подходят к крыльцу.
Саня
Здорово, Юлька, вечер добрый, Таскира-апай.
Митяй вежливо кивает.
Юлька
Ох, здравствуйте, ребята.
Саня
Светланкааа! Светланка, ягодка моя!
На крылечке появляется Светлана, приятная молодая женщина лет двадцати пяти. Косы её коротко подстрижены, подвиты и аккуратно уложены, она в домашнем платье и туфельках.
Заметно, что социальным происхождением и воспитанием она от мужа сильно отличается.
Светлана
Саня, ну чего ты кричишь. Привет, Митя.
Саня
Держи, ягодка.
Саня бросает свёрток, Светлана со смехом ловит.
Светлана
Это что?
Саня
Голец копчёный, пальчики оближешь.
Светлана
Ты куда?
Саня
В городки играть.
Светлана
Поглядеть-то можно?
Саня
Приходи, ягодка.
Хотя может и не Вальцман, может правда Комаров.
Картина первая
Действие происходит в одном из многочисленных наших заводских посёлков на берегах Волги. Здесь удивительно смешивается бодрый дух нового строительства с остатками отживающей свой век русской старины. Эта часть посёлка состоит из старых купеческих и мещанских домов, большей частью деревянных, некоторые с кирпичным первым этажом и высокими резными крылечками. Видно, что несколько домов покосились и находятся в небрежении: ставни закрыты и заколочены, но печки топятся, из труб идёт дымок.
Улица тонет в свежей весенней грязи, только посередине небрежно кинуты тоненькие мостки из сырых досок.
Позади домов тянется цепочка пакгаузов, за которыми несёт свои воды великая русская река. Её свежее дыхание ощущается и здесь, оно смешивается с доносящимися от пакгаузов запахами смолы, дёгтя, машинного масла.
Стоят ранние весенние сумерки. С близлежащей станции слышатся гудки маневровых паровозов, перебиваемые сигналами точного времени из уличного репродуктора. Их заглушают громкие, но сбивчивые рулады гармошки откуда-то из соседних дворов. Гармонист видимо разминает пальцы, готовясь к вечернему гулянью, а гармонист здесь найдётся едва ли не в каждом дворе. Звуки гармошек в руках заводской молодёжи несут тот самый новый дух, который упорно побеждает ленивую вальяжность бывшей мещанской слободки.
На нижней ступеньке парадного крыльца бывшего купеческого дома сидят Юлька - разбитная женщина средних лет, и Таскира-апай - пожилая татарка в татарской рубахе и чувяках. Юлька живёт в цокольном этаже, татарка живёт где-то по соседству и зашла поболтать.
К балясине крылечка привязана лохматая серая коза с бубенчиком на шее. Она щиплет молодые росточки травы в палисаднике. Таскира раззявив рот слушает Юльку, поглаживая козу.
Юлька
… и ну его лизать. А он ей, пусти, говорит, холера, пусти!
По уличным мосткам идёт молодой матрос-речник и неуверенно озирается. Женщины смотрят на него. Он обращается к Юльке.
Матрос
Здравствуйте, мамаша. А где здесь проживает Марья Перелыгина?
Юлька
Машка-то самогонщица? Да вон ставни заколочены, третий дом. Не ходи служивый, дрянь гонит, ног не потянешь.
Матрос
У меня, мамаша, свидание там назначено.
Юлька
Огурцов только не бери у неё, от них в кишках брожение.
Да крепче в ставни колоти, они с утра сегодня как похмелились, так и гудят по новой, черти, не слышат ничего.
Из-за угла, оживлённо беседуя, выходят Саня и Митяй. Им по 28-30 лет, оба одеты в спецовки, брезентовые брюки, кепки и сапоги. У Сани в руках коричневый бумажный свёрток, перевязанный бечёвкой, сквозь бумагу проступают масляные пятна.
Митяй
Он говорит, двойную норму к Первомаю дадите - знамя ваше.
Саня
Двойную ему! Сам пусть корячится, я без премии пальцем не двину.
Они подходят к крыльцу.
Саня
Здорово, Юлька, вечер добрый, Таскира-апай.
Митяй вежливо кивает.
Юлька
Ох, здравствуйте, ребята.
Саня
Светланкааа! Светланка, ягодка моя!
На крылечке появляется Светлана, приятная молодая женщина лет двадцати пяти. Косы её коротко подстрижены, подвиты и аккуратно уложены, она в домашнем платье и туфельках.
Заметно, что социальным происхождением и воспитанием она от мужа сильно отличается.
Светлана
Саня, ну чего ты кричишь. Привет, Митя.
Саня
Держи, ягодка.
Саня бросает свёрток, Светлана со смехом ловит.
Светлана
Это что?
Саня
Голец копчёный, пальчики оближешь.
Светлана
Ты куда?
Саня
В городки играть.
Светлана
Поглядеть-то можно?
Саня
Приходи, ягодка.