(no subject)
Они легли спать рано. Она очень устала. Кладя голову ему на плечо, она тихо произнесла: «Расскажи мне какую-нибудь историю».
- Дорогая, но ты же все обо мне знаешь.
- Ну тогда вспомни что-нибудь, чего я еще не слышала.
На полминуты в комнате воцарилась тишина. Потом он начал говорить. Шепотом, едва слышно.
- Знаешь, я захотел написать рассказ. Эта идея, она поселилась в моей голове и никак не отпускает. Ну, ты помнишь, про Белоснежку, я тебе рассказывал. Но мне для этого нужно еще кое-что узнать. Потом додумать сюжет, детали… Ну, у меня еще даже в голове не весь паззл сложился, его рано записывать. И вообще, я так редко что-то пишу. У меня слишком редко возникают какие-то идеи, которые «стреляют». Слова неплохо складываются в предложения, но мне не о чем писать. Я не страдаю по-настоящему от этого. Но меня очень удручает моя неспособность к творчеству. Притупленное творческое начало, если угодно.
- А как же музыка? - прошептала она.
- С музыкой то же самое. Я не написал ни одной мелодии. Лучшая из партий, что мне доводилось играть, написана не мной. И так со всем. Я читаю прекрасных писателей и поражаюсь - как они это все придумывают? Как у них получается иногда написать такую шизоидную, но красивую бессмыслицу? Мой мозг не способен произвести на свет фразу или идею, которая мне будет не понятна. Откуда у людей столько красивых идей? У меня их нет вовсе.
- Может быть, ты их просто не замечаешь? - он с трудом разобрал ее шепот.
- Может быть. Мне казалось, что их нет.
Он замолчал. Прошла минута, может две. И лишь сейчас он понял.
- Вот видишь, - пробормотал он, - даже вместо того, чтобы рассказать тебе историю на ночь, я стал жаловаться на то, как не умею сочинять истории. Забавно.
Она ничего не ответила. Она уже спала.
Он лежал в темноте и тишине и разбирал по косточкам все, что только что сказал. Она тихо посапывала у него на плече. Спать ему совершенно не хотелось. Он вертел фразы в голове так и эдак. И в какой-то момент понял, что очень боится сейчас не записать ничего. Боится потерять послевкусие этого диалога. Он уже не сможет написать все это утром. Тогда он нежно, насколько мог, выбрался из ее объятий. Она что-то пробормотала сквозь сон и перевернулась на другой бок. Он достал из-под кровати ноутбук, включил его, открыл текстовый редактор. Чистый лист слегка отливал синевой. Он устроился поудобнее и написал первые слова:
«Они легли спать рано. Она очень устала.»
- Дорогая, но ты же все обо мне знаешь.
- Ну тогда вспомни что-нибудь, чего я еще не слышала.
На полминуты в комнате воцарилась тишина. Потом он начал говорить. Шепотом, едва слышно.
- Знаешь, я захотел написать рассказ. Эта идея, она поселилась в моей голове и никак не отпускает. Ну, ты помнишь, про Белоснежку, я тебе рассказывал. Но мне для этого нужно еще кое-что узнать. Потом додумать сюжет, детали… Ну, у меня еще даже в голове не весь паззл сложился, его рано записывать. И вообще, я так редко что-то пишу. У меня слишком редко возникают какие-то идеи, которые «стреляют». Слова неплохо складываются в предложения, но мне не о чем писать. Я не страдаю по-настоящему от этого. Но меня очень удручает моя неспособность к творчеству. Притупленное творческое начало, если угодно.
- А как же музыка? - прошептала она.
- С музыкой то же самое. Я не написал ни одной мелодии. Лучшая из партий, что мне доводилось играть, написана не мной. И так со всем. Я читаю прекрасных писателей и поражаюсь - как они это все придумывают? Как у них получается иногда написать такую шизоидную, но красивую бессмыслицу? Мой мозг не способен произвести на свет фразу или идею, которая мне будет не понятна. Откуда у людей столько красивых идей? У меня их нет вовсе.
- Может быть, ты их просто не замечаешь? - он с трудом разобрал ее шепот.
- Может быть. Мне казалось, что их нет.
Он замолчал. Прошла минута, может две. И лишь сейчас он понял.
- Вот видишь, - пробормотал он, - даже вместо того, чтобы рассказать тебе историю на ночь, я стал жаловаться на то, как не умею сочинять истории. Забавно.
Она ничего не ответила. Она уже спала.
Он лежал в темноте и тишине и разбирал по косточкам все, что только что сказал. Она тихо посапывала у него на плече. Спать ему совершенно не хотелось. Он вертел фразы в голове так и эдак. И в какой-то момент понял, что очень боится сейчас не записать ничего. Боится потерять послевкусие этого диалога. Он уже не сможет написать все это утром. Тогда он нежно, насколько мог, выбрался из ее объятий. Она что-то пробормотала сквозь сон и перевернулась на другой бок. Он достал из-под кровати ноутбук, включил его, открыл текстовый редактор. Чистый лист слегка отливал синевой. Он устроился поудобнее и написал первые слова:
«Они легли спать рано. Она очень устала.»