Кашин. Белые розы, или сюжет для водевиля
01
В половине 80-х годов XIX столетия начали принимать гостей Кашинские минеральные источники. Ездить на воды к тому времени стало обычным делом. Реклама обещала лечебные свойства не хуже железноводских, а ехать от первопрестольной всего ничего; ближе и Кавказа, и Баден-Бадена.
Передают за достоверное, что однажды приключилась в Кашине любопытная историйка. Одна из отдыхающих, жена известного, чиновного и уважаемого человека встретилась с молодым человеком, назовём его «господин N», и успела обратить на себя его внимание.
02
Несколько времени спустя в разговоре с ним она сказала, что обожает белые розы. На следующий же день ей был прислан от неизвестного через посыльного прелестный букет белых роз. Подобная же присылка повторилась снова через два дня, так же как и спустя ещё два дня, причём букет оказался перевязанным голубой лентою с весьма пламенным двустишием.
03
На этот раз Дама сочла за благо оскорбиться и, узнав из расспросов посыльного, что букеты доставляются ей из цветочного магазина по заказу господина N, которым сделано распоряжение присылать подобные букеты с означенной регулярностию.
Дама решилась возбудить против молодого человека преследование за оскорбление действием. Муж обвинительницы, в виду того, что его супруге уже было доставлено три букета, препроводил сумму, равную их стоимости в одно из благотворительных обществ.
04
На этом бы историйке нашей и закончиться, ан нет. Рассказы отдыхающих о последовавших событиях изобилуют разнообразными подробностями.
05
Есть версия, что господин N, сочтя себя оскорблённым, пытался вызвать на дуэль мужа. Якобы, препровождая стоимость букетов, тот позволил себе оскорбительные намёки в адрес молодого человека. Но муж, уже далёкий юношеских сумасбродств, к тому же свято чтящий запрет на дуэли, отказал. Причём опять позволил себе нарочитые намёки.
В переписке гимназиста Вани Половинкина, отправленного в Кашин на лето, с его соучеником и товарищем из Санкт-Петербурга Гришей Костылиным несколько десятков страниц уделено продолжению этой истории: тому, как господин N выследил мужа на Гороховой улице и ударил его прямо в сердце турецким кинжалом, но промахнулся; как у мужа началось заражение и горячка; как его уже приготовились исповедовать на смертном одре, но он встал с постели и пошёл; про то, как смертельная опасность сделала из него человека высокодуховного и он удалился в монастырь; и прочая, и прочая, и прочая. Учитывая обилие и разнообразие подробностей, мы склонны считать этот вариант истории фантастическим. Хотя и отдаём должное начитанности Вани Половинкина и Гриши Костылина, далеко превосходящей пределы обязательного чтения.
06
Есть версия, что господин N не оставил попыток ухаживания за Дамой, был настойчив и зимой, уже в Москве, вновь стал оказывать ей знаки внимания. По прошествии времени Дама переменила своё отношение к молодому человеку, стала принимать от него письма, перечитывала их, особенно после того, как муж укорял её разнообразными и совершенно безосновательными попрёками, а потом и сама стала писать ему.
В переписке Юлиньки Монастырёвой, воспитанницы гимназии Шаффе, с её подругой Аннушкой Биппен несколько сотен страниц посвящено этой истории: тому, как Дама томилась и страдала; как роняла надушенный платочек через барьер театральной ложи, когда снизу проходил господин N; решительному объяснению меж ними; попытке бегства на италианское побережье; черкесам в мохнатых медвежьих шапках, оказавшихся кунаками господина N; погоне эскадрона кавалергардов - сослуживцев обманутого мужа; пистолетной стрельбе и жаркой схватке в сабельном бою разгневанных мужчин; и прочая, и прочая, и прочая. Учитывая витиеватость подробностей, мы склонны считать этот вариант истории фантастическим. Хотя и отдаём должное начитанности Юлиньки Монастырёвой и Аннушки Биппен.
07
Дотошные краеведы собрали ещё примерно дюжину вариантов этой истории, но какая из них правдива, а какая не вполне, сегодня, по прошествии лет, разобрать уже невозможна. Видимо, истинна та, которая на сердце легла
08