Про Матлым и кудрявые бороды
Летом 1976 года свердловские археологи проводили разведку на средней Оби. В то время считалось, что места размещения остяцких и вогульских укреплённых городков уже давно известны и описаны. Поэтому на серьёзные находки надежды не было и экспедицию, укомплектованную молодыми преподавателями и студентами, доверили возглавить аспиранту Сергею. Человеком он был спокойным и ответственным - это самое главное. А учёность-начитанность,- так этого добра у каждого второго в экспедиции было хоть отбавляй.
Недалеко от села Малый Атлым Сергей приглядел небольшой овраг, по которому весной, должно быть, стекает ручей. Сейчас было лето, ручей высох и земля покрылась нарядным разнотравьем. Начинал цвести иван-чай, ящерицы бегали по песчаной осыпи и, треща крыльями, выпархивали из травы неведомые городскому жителю пичуги.
01
Каждого археолога учат, что древний человек любил селиться при впадении малой реки в большую. В таких местах чаще всего и находят остатки становищ и селищ. И хотя Сергей говорил себе, что в этом месте, рядом с большим селом, наверняка уже искали-копали, он всё-таки решил рискнуть и заложил шурфы.
На второй день работ лопата Сашки-Цезаря, белозубого студента с Уралмаша, стукнулась, звякнула и упёрлась. Стали копать медленнее, тщательнее, отваливая дернину и совершенно пустые, лишённые каких-либо находок, толщи суглинка и песка. Внизу был камень.
02
К вечеру его поверхность, да и то только верхняя грань, была вскрыта. Камень представлял собой гладкий монолит размером 5,94 на 4,46 метра. Больше всего он напоминал пиленый гранит - красно-чёрная поверхность с вкраплениями слюды. Хотя, откуда гранит здесь, в четырёх сотнях километров от Урала?
03
Через несколько дней контуры циклопической постройки, а это была именно она, вне всякого сомнения, определились. Ближе к берегу Оби археологи вышли на боковую грань сооружения и вот здесь и началось самое интересное.
На втором сверху камне, составлявшем боковую грань, обращённую на запад, были видны какие-то изображения. Люди в высоких шапках и с кудрявыми бородами отрешённо шествовали на север, а вокруг них парили крылатые колесницы, восьмиконечные звёзды и георгиевские кресты в круге.
- Шумер, - прошептал Сергей. - Мне никто не поверит…
04
Сергей не смог дозвониться до руководства университета - лето, отпуска. И, поскольку изменить график экспедиции самовольно он не имел права, пришлось закругляться на этом месте и двигаться дальше. Сооружение, как положено, измерили, зарисовали, сфотографировали на чёрно-белую плёнку «Свема» Шосткинского завода и снова закопали.
05
***
Весь универ жужжал о находке. В первые дни сентября Сергея вызвали к ректору. Он выложил на стол фотографии, чертежи, рисунки, приготовился доложить о результатах экспедиции. Но говорить ему не дали.
- Значит, вы, Сергей Александрович, нашли Шумер в Ханты-Мансийском национальном округе? - оборвал его секретарь парткома с неподобающе аристократичной для такой должности фамилией Белопольский-Дашков. - В нашей советской стране?
06
Надо сказать, что в те годы в СССР была необычайная тяга к сверхъестественному и непознанному. Люди, а в особенности гуманитарии, студенты и школьники, запоем читали книжку Бержье и Повеля, смотрели фильмы Эриха фон Дэникена (тогда говорили - Дёникена), ходили на выступления индийских йогов. Партия не могла смотреть сквозь пальцы на это отступление от единственно-правильного учения и время от времени принимала меры в отношении совсем зарвавшихся.
Белопольский-Дашков говорил и говорил, постепенно повышая голос, как заправский оратор. Видно было, что свой хлеб лектора общества «Знание» он ел не зря. Сергей стоял бледный, втянув голову в плечи, и был готов к самому худшему.
- Партбилет на стол положишь! - услышал он сквозь шум в ушах.
- Я беспартийный, - обречённо ответил Сергей.
- Как, ты ещё и беспартийный? Какой дурак назначил беспартийного начальником экспедиции? - Белопольский-Дашков повернул голову к ректору.
07
***
Много позже, когда Сергей, отчисленный из Университета, работал учителем истории в Аромашевской средней школе, он узнал, что его Шумер, его циклопическую постройку взорвали и раскололи на гравий, который так необходим для строительства дорог. Тюменский север давал стране нефть, а страна строила на Тюменском севере дороги и посёлки.
Только с началом перестройки он решился рассказать о своём открытии: написал статью, встретился с журналистом областной газеты. Интервью напечатали, но никто не принял эту историю всерьёз.
Времена были интересные. В газетах ещё и не о таких чудесах писали
Ещё одна история про Матлым: Про Матлым, максунов и хантыйскую куклу