О том, что никто не вправе поддаваться бредням больного человека об эвтаназии
Днями смотрел фильм «Экстрасенсы» (кстати, рекомендую) с Энтони Хопкинсом в одной из главных ролей.
Среди прочего, в фильме была затронута тема «избавления от мучений» путём безболезненного убийства людей, которым по разным причинам всё равно в ближайшем будущем угрожала мучительная смерть. В том числе и для онкопациентов с запущенной формой выявленного рака.
Мысль персонажа Энтони, оппонируя тому, кто это сказал (не раскрываю сюжет, чтобы вам было интересно смотреть), заключалась в том, что даже в самый тяжелый момент, тот, кого судьба решена, будет хвататься за каждую минутку и секунду проживаемой жизни с целью её (жизни) спасения.
Согласен с ним. Даже если не учитывать того, что некоторые цифры прогноза выживаемости (озвученные в картине) больных в запущенных вариантах рака почти за 10 лет с момента выпуска фильма на экраны стали гораздо оптимистическими, не такими фатальными.
Вспомнился тот катарсис, который пришлось пережить мне во время прохождения массивной (учитывая запущенную стадию выявленного у меня рака) лучевой и химиотерапии, уже будучи в состоянии кахексии.
Сказать, что сильно было мучительно по ощущениям? Не скажу.
Видимо, та степень интоксикации (разного механизма происхождения), смазывала болезненные ощущения по типу эффекта опьянения при потреблении алкоголя.
В какой-то момент, обессиленный, после очередной тошноты, я лежал на диване и подумал, что, чисто теоретически, если волевым усилием не держаться за Жизнь, то она сама легко уйдет. Мне показалось, и я даже был уверен, что это так и будет, если сказать себе: «я готов к этому».
Не знаю, возможно это так бы и произошло, но я не хотел этого и я так подумал, что к этому не готов прежде всего потому, что не хотел, чтобы те, кто верили в меня, были разочарованы фактом моей смерти.
Это была не минутная слабость - я взвешивал «за» и «против» примерно около часа. И я решил, что на сдачу своих позиций я не готов - я был готов двигаться дальше и бороться за свою жизнь и если мне было бы не дано выйти победителем, то я хотел бы умереть хотя бы в борьбе. Это и стало переломным моментом.
Почему я так умерен в этом? Потому как впереди ещё предстояло пройти оставшуюся треть курса лечения. А это означало, что пик интоксикации мне ещё предстояло пройти, потому как реальное улучшение самоощущения себя в пространстве произошло только через месяца три-четыре после последнего облучения. Но я не хотел сдаваться и меня захватил азарт сражения со Смертью, при сохранении уважения и понимания неизбежности встречи в конце пути с Костлявой. Я просто не собирался торопиться на встречу с Ней…
Не знаю - может я и не прав, но я пришел к мысли, что это сопротивление при наличии тяжелой болезни (я не беру в расчет насильственные причины смерти) - реально. Хотя знаю, что некоторые считают такие мои мысли, которые я уже высказывал в разговорах, чатах и постах в блогах не раз - плодом моего свихнувшегося мозга после перенесенного навалившегося на меня испытания. Спорить не буду.
Но то, что никто не в праве «из милосердия», ставя в уме крест на смертельно больном человеке, ускорять его уход - я в этом уверен. Даже в том случае, если сам больной, зная приближение своего ухода надломлен и готов сдаться - ведь не исключено, что через час-другой он кардинально поменяет свою точку зрения…