командировка
Вот я тут съездил в командировку. Два дня замещал священника (о. Сергия Воронина, кто знает) в Бодеевке и Аношкино. До Давыдовки на электричке, от Давыдовки автомобильным транспортом.
В Бодеевке и прилегающих населенных пунктах - полторы тыщи населения. Колхоз развалился или близок к тому, люди работают кто где. Некоторые ископали кладези и выращивают редис (ему нужен полив). Раньше Бодеевка была веничным краем - мне и в голову не могло прийти, что на вениках можно разбогатеть, но староста бодеевского храма - милейшая женщина Нина Михайловна - сказала «На вениках и строились, и машины покупали, и детям образование давали». Образование на вениках я, пожалуй, не стану комментировать, а Нина Михайловна действительно хороший человек - совершенно беззлобный, что не совсем типично для старост. В селе поселились цыгане, и о. Сергию приходится крестить сразу по трое-четверо цыганят: у всех детей, родителей и восприемников фамилия Павленко. Еще в Бодеевке завелись "чеченцы" - не настоящие чеченцы, а русские с Северного Кавказа, которым миграционная служба покупает дома (это мне тоже показалось несколько удивительным, что у нас государственная служба кому-то что-то покупает, но я в этих делах не разбираюсь, а Нина Михайловна выразилась именно так).
Местно почитается старец Моисей (уж не тот ли Моисей, о котором Никодим (brat-nikodim) пишет здесь?) Храм (Архангела Михаила) строили в XIX веке какие-то родственники рамонской принцессы Ольденбургской.
На службе вечером под Казанскую были три женщины на клиросе (Нина Михайловна, Любовь и Марина) и одна бабушка в храме. Нина Михайловна сказала: «Летом ездили из Машкино три бабки на велосипедах, а теперь погода плохая, они перестали ездить». Утром на литургии было уже тридцать прихожан (исключительно женщин), с воодушевлением распевавших канты духовные по запричастном стихе.
В субботу вечером светила полная луна. Не думал, что от луны может быть столько света. Тени на снегу как от фонарей.
Нина Михайловна: «А как отца Василия внучок поет на клиросе! Голос у него - как у Витаса!»
В Аношкино я служил только литургию в воскресенье, и почти ничего не успел узнать. Храм здесь Вознесенский, построен при Петре I, что позволяет повсеместно собирать средства, ссылаясь на историческую ценность. Занимается этим харизматичная Клавдия, известная далеко за пределами. Однако настоятеля здесь нет, а на литургии в воскресенье (то есть сегодня) было 11 человек, из которых двое - москвичи.
В Аношкинском храме видел чрезвычайно странные распятия. На одном из них сверху по-простому написано "Иисус Христос" (именно так, по-русски - радуйтесь, русификаторы!), а апостол Иоанн одет в какой-то плащ, вроде бы как у католического монаха, только голубой. На другом Богородица стоит у креста с Младенцем (!), а напротив - какая-то странная фигура с бородой и посохом. Еще два распятия обыкновенные, но прихожане решили их украсить и прислонили отвратительных голых купидонов с пухлыми ногами. Этих купидонов я убрал, потому что, глядя на них, спокойно служить панихиду было невозможно.
Уезжал я осенью, а возвращался - зимой. Полюбовался елками в снегу, ярко-желтыми березами среди ярко-белого снега.
В Бодеевке и прилегающих населенных пунктах - полторы тыщи населения. Колхоз развалился или близок к тому, люди работают кто где. Некоторые ископали кладези и выращивают редис (ему нужен полив). Раньше Бодеевка была веничным краем - мне и в голову не могло прийти, что на вениках можно разбогатеть, но староста бодеевского храма - милейшая женщина Нина Михайловна - сказала «На вениках и строились, и машины покупали, и детям образование давали». Образование на вениках я, пожалуй, не стану комментировать, а Нина Михайловна действительно хороший человек - совершенно беззлобный, что не совсем типично для старост. В селе поселились цыгане, и о. Сергию приходится крестить сразу по трое-четверо цыганят: у всех детей, родителей и восприемников фамилия Павленко. Еще в Бодеевке завелись "чеченцы" - не настоящие чеченцы, а русские с Северного Кавказа, которым миграционная служба покупает дома (это мне тоже показалось несколько удивительным, что у нас государственная служба кому-то что-то покупает, но я в этих делах не разбираюсь, а Нина Михайловна выразилась именно так).
Местно почитается старец Моисей (уж не тот ли Моисей, о котором Никодим (brat-nikodim) пишет здесь?) Храм (Архангела Михаила) строили в XIX веке какие-то родственники рамонской принцессы Ольденбургской.
На службе вечером под Казанскую были три женщины на клиросе (Нина Михайловна, Любовь и Марина) и одна бабушка в храме. Нина Михайловна сказала: «Летом ездили из Машкино три бабки на велосипедах, а теперь погода плохая, они перестали ездить». Утром на литургии было уже тридцать прихожан (исключительно женщин), с воодушевлением распевавших канты духовные по запричастном стихе.
В субботу вечером светила полная луна. Не думал, что от луны может быть столько света. Тени на снегу как от фонарей.
Нина Михайловна: «А как отца Василия внучок поет на клиросе! Голос у него - как у Витаса!»
В Аношкино я служил только литургию в воскресенье, и почти ничего не успел узнать. Храм здесь Вознесенский, построен при Петре I, что позволяет повсеместно собирать средства, ссылаясь на историческую ценность. Занимается этим харизматичная Клавдия, известная далеко за пределами. Однако настоятеля здесь нет, а на литургии в воскресенье (то есть сегодня) было 11 человек, из которых двое - москвичи.
В Аношкинском храме видел чрезвычайно странные распятия. На одном из них сверху по-простому написано "Иисус Христос" (именно так, по-русски - радуйтесь, русификаторы!), а апостол Иоанн одет в какой-то плащ, вроде бы как у католического монаха, только голубой. На другом Богородица стоит у креста с Младенцем (!), а напротив - какая-то странная фигура с бородой и посохом. Еще два распятия обыкновенные, но прихожане решили их украсить и прислонили отвратительных голых купидонов с пухлыми ногами. Этих купидонов я убрал, потому что, глядя на них, спокойно служить панихиду было невозможно.
Уезжал я осенью, а возвращался - зимой. Полюбовался елками в снегу, ярко-желтыми березами среди ярко-белого снега.