С болью в сердце и надеждой на хорошее
Я хочу чтобы она вернулась. И не спеша. Она заслужила этот ритуал в полной мере. Сначала по Волхонке, затем повернув направо на Большой каменный мост, и далее по Кадашёвской набережной и Лаврушинскому переулку.
Чтобы по обеим сторонам на пути движения стояли люди. Плачущие, крестящиеся и аплодирующие. Чтобы под колеса двигающегося с черепашьей скоростью авто летели цветы. Чтобы не нужен был кортеж - автомобили сами бы останавливались и оглушительно сигналили, заглушая крики людей. Чтобы телефоны у каждого в руках как на стадионе, а скандирования не было бы только в силу неуместности случаю, но начни кто-то и все как один выдох подхватили бы.
Чтобы милиция не разгоняла, а стояла спиной к людям, потому что нельзя это пропустить - надо увидеть своими глазами и запомнить. А люди платили бы им той же монетой и ни шагу вперед. Чтобы на повороте ребенок лет пяти побежал бы к машине с цветами и водитель не зная что делать просто остановился на мгновение, а потом продолжил бы путь еще медленнее, потому что никак нельзя было уронить детский букет лежащий на капоте. И этот мальчик стоящий на дороге и глядящий вслед уходящему на мост транспорту, и Боровицкая башня Кремля, которая видела многое, но не такое, и люди, люди... Непокрытые головы были бы пронзительнее пару веков назад, но и сейчас показательные в непогожий этот день.
Чтобы последние 200 метров эти восемь крепких мужчин идущих в ногу несли ее на руках и люди за их спинами смыкались образуя тот немыслимый людской оклад, который так уместен в этом случае. И чтобы в тот момент, когда за процессией закрылись бы двери на вполне уместный вопрос: «А что происходит?» прозвучал бы тихий ответ: «Троица» вернулась. Из храма. Домой».
Чтобы по обеим сторонам на пути движения стояли люди. Плачущие, крестящиеся и аплодирующие. Чтобы под колеса двигающегося с черепашьей скоростью авто летели цветы. Чтобы не нужен был кортеж - автомобили сами бы останавливались и оглушительно сигналили, заглушая крики людей. Чтобы телефоны у каждого в руках как на стадионе, а скандирования не было бы только в силу неуместности случаю, но начни кто-то и все как один выдох подхватили бы.
Чтобы милиция не разгоняла, а стояла спиной к людям, потому что нельзя это пропустить - надо увидеть своими глазами и запомнить. А люди платили бы им той же монетой и ни шагу вперед. Чтобы на повороте ребенок лет пяти побежал бы к машине с цветами и водитель не зная что делать просто остановился на мгновение, а потом продолжил бы путь еще медленнее, потому что никак нельзя было уронить детский букет лежащий на капоте. И этот мальчик стоящий на дороге и глядящий вслед уходящему на мост транспорту, и Боровицкая башня Кремля, которая видела многое, но не такое, и люди, люди... Непокрытые головы были бы пронзительнее пару веков назад, но и сейчас показательные в непогожий этот день.
Чтобы последние 200 метров эти восемь крепких мужчин идущих в ногу несли ее на руках и люди за их спинами смыкались образуя тот немыслимый людской оклад, который так уместен в этом случае. И чтобы в тот момент, когда за процессией закрылись бы двери на вполне уместный вопрос: «А что происходит?» прозвучал бы тихий ответ: «Троица» вернулась. Из храма. Домой».