Тут у нас растёт пузатый, усатый и полосатый. Если чо, то усы у него точно есть. Он ими хватается за ботву картошки и «о, ужас» за ветви крыжовника. Туда тоже добрались его плети. Туда, куда даже я не рискую заходить без высоких сапог и кожаных перчаток.
А заходить приходится, причём регулярно. Уж очень великолепен, на мой вкус, по утрам творог со сметаной и горстью крупного красного крыжовника, чуть присыпанного сахаром.
Так кто же этот усатый? Да вот он.
Прячется в своих камуфляжных листьях. Не сразу и заметишь.
Это второй в нынешнем сезоне. Первый был сорван из-за неприятности. Была у него проблема с носиком. В итоге сорван и определён как «мокрый».
Этот оказался гораздо крупнее.
Честно говоря, «не как мёд», но всё равно сладкий.
Разрезали и вдвоём оприходовали за два подхода.
Там, на бахче, ждут своей очереди ещё с десяток почти таких же.
Смущает меня, что большинство из них имеют какую-то грушевидную форму.
Может, сорт такой? Какие высаживал, уже и не припомню. Записывать надо. Ах, вспомнил, один из них точно назывался «Меланья». Такое слово не просто забыть. Прошлые четыре года это женское имя у всех на слуху было.
В гораздо меньших количествах произрастают дыни. Всего их завязалось и, соответственно, зреют четыре штуки.
Такая:
И такие:
Можно, можно и у нас в Сибири бахчевые культуры выращивать.