Вдали, - как будто на отшибе, за тыщи верст от главных дел, - Байкал горел. Его тушили. Его тушили - он горел. И нас, далеких от Байкала, - и в Петербурге, и в Крыму уже заметно припекало, но мы не знали, почему. Кто объяснил бы нам, любимым? Быть может, это от жары? А может, это пахнет дымом от тех костров, где жгут сыры? Все объясненья были шатки, привычен весь видеоряд: горят на руководстве шапки иль сбережения горят? Но в том-то, собственно, и дело: в России было так черно, поскольку все уже горело, а мы не знали ничего. Везде ожоги возникали, огонь гулял, как колесо. Он на поверхность на Байкале наглядно вышел - вот и все. Повсюду стлался тяжкий, серый, угрюмый дым - поди залей. По всей России пахло серой, ад хлестанул из всех щелей. Такие змеи выползали, каких у Данте даже нет.
Нам заливать его слезами не год, не два, не десять лет.
Дмитрий Быков