Этакое воспоминание о лете...
Очень уж легло на душу
Земляничное облако, красное облако лета,
Вкус твой свеж и приятен, как августа первый глоток.
И сквозь дымку листвы, поток золотистого света
Ляжет мне на плечо, как серебряный козий платок.
Будет сердце дремать, а душа погружаться в спокойство,
Будет разум внимать трепетанью встревоженных слов.
Есть у этой земли непонятное, странное свойство
Погружения в себя, нарушая законы основ.
Здесь в ночи над тобой расстилается звездное небо.
Ты и здесь - ты и там: мир в руках и душа далеко.
Что бы ты ни хотел, что б не пробовал, где бы ты не был -
От себя не уйдешь, это вовсе не так уж легко.
Будем мы на земле обходить ее мыслью по кругу,
Будем слезы глотать, и томиться, и чувствовать боль.
И, порой помогая, порой и мешая друг другу,
Постараемся все ж оставаться самими собой.
А потом придёт день, когда все уже станет неважно.
Ввысь рванется душа и ничто ей не будет мешать.
И двенадцать апостолов, будто двенадцать присяжных,
Будут нашу судьбу по ту сторону грани решать.
Jayf 公平里 - Кохэйри
Земляничное облако, красное облако лета,
Вкус твой свеж и приятен, как августа первый глоток.
И сквозь дымку листвы, поток золотистого света
Ляжет мне на плечо, как серебряный козий платок.
Будет сердце дремать, а душа погружаться в спокойство,
Будет разум внимать трепетанью встревоженных слов.
Есть у этой земли непонятное, странное свойство
Погружения в себя, нарушая законы основ.
Здесь в ночи над тобой расстилается звездное небо.
Ты и здесь - ты и там: мир в руках и душа далеко.
Что бы ты ни хотел, что б не пробовал, где бы ты не был -
От себя не уйдешь, это вовсе не так уж легко.
Будем мы на земле обходить ее мыслью по кругу,
Будем слезы глотать, и томиться, и чувствовать боль.
И, порой помогая, порой и мешая друг другу,
Постараемся все ж оставаться самими собой.
А потом придёт день, когда все уже станет неважно.
Ввысь рванется душа и ничто ей не будет мешать.
И двенадцать апостолов, будто двенадцать присяжных,
Будут нашу судьбу по ту сторону грани решать.
Jayf 公平里 - Кохэйри