Елизаветинская община сестёр милосердия на Охте
В конце XIX-го века Охта была, мягко говоря, не самой благополучной окраиной Петербурга - по данным 1870-1874 гг. смертность здесь была одной из самых высоких (39 человек в год на 1000 жителей).
В 1870-м году, не оставив наследников, скончался граф Кушелев-Безбородко - чудак, прототип князя Мышкина, владелец курорта Полюстрово и хозяин известного здания на берегу Невы (Свердловская наб., 40).
Имение было разделено, переменило ряд владельцев (среди которых был и купец Брусницын), и в 1896-м было передано общине сестёр милосердия Российского общества Красного креста (РОКК).
Основательницей общины была великая княгиня Елизавета Фёдоровна (она же Елизавета Александра Луиза Алиса; она же Елисавета Феодоровна; в семье - Элла), старшая сестра последней российской императрицы, супруга великого князя Сергея Александровича.
Это та самая Елизавета Фёдоровна, перед которой в своих мемуарах преклоняется небезызвестный князь Юсупов («Елизавету Федоровну я обожал»).
Источником средств для общины служили доходы от благотворительных балов и лотерей, а также пожертвования, за которые выдавались памятные жетоны:
Такие жетоны выдавались тем, кто единовременно внес не менее 10 рублей, а также способствовавшим деятельности личным трудом.
В особняке разместились амбулатория, аптека и квартиры служащих, а за домом в бывшем графском парке началось строительство хирургических и лечебных павильонов, дома причта и сестер милосердия, церкви.
Среди архитекторов этих построек Павел Сюзор - автор, напомню, дома компании «Зингер» на Невском пр., 28 и здания общества Взаимного кредита на канале Грибоедова, 13.
Все здания были снабжены крестами на фасадах - не христианскими, а равносторонними - символикой Красного Креста (это «негатив» швейцарского флага; белый крест на красном поле - флаг Швейцарии, красный крест на белом - общество Красного Креста).
Даже церковь (1901 г.) Св. Пантелеймона Целителя (безвозмездного врача, жившего в III-IV веках) была украшена красными крестами:
В 1900-м году шесть сестёр были командированы в Китай, где российские войска участвовали в подавлении «боксёрского» восстания.
На русско-японскую войну отправилось уже 6 врачей, 40 сестер милосердия и 35 санитаров. В Харбине, 1904 год:
К 1904-у году было построено пять лечебных бараков - три бесплатных (хирургический, мужской терапевтический, женский с детским и гинекологическим отделениями) и два платных (ещё один мужской и женский гинекологический).
Елизаветинская община сестер милосердия являлась одним из немногих медицинских учреждений для 50-тысячного населения рабочего предместья. Главным образом здесь осуществлялся амбулаторный прием. Так, количество посещений хирургического отделения амбуланса Общины в 1900 г . достигло 11 тыс. Хирургическое отделение больницы наполнялось больными без выбора - то есть, как говорилось в отчете Общины: "несть Эллин и Иудей". Кроме амбулаторного приема сестры осуществляли уход за больными в Мариинской барачной лечебнице, главным врачом которой являлся С.С. Боткин.
В одном из отчетов Общины приводится описание облика типичного пациента Общины: «Все эти местности заселены бедным, рабочим и ремесленным людом, и вот из этой-то толпы, главным образом, и образовывался кадр стационарных больных хирургического отделения. Застигнутый и пораженный болезнью человек поддается ей не сразу. Первые дни болезни он еще перемогается, лечится как-нибудь и кое-чем домашними средствами, иногда курьезными до смешного, но, наконец, болезнь сламывает силы больного и он является в амбулаторию Общины, и отсюда, если потребовал случай, больной направляется в отделение. И он поступил туда в своем рабочем платье, покрытый пылью, грязью и коростою своей трудовой жизни. Образ и подобие Божие трудно было иной раз узнать и разобрать под этим наносным внешним слоем. Но когда несколько очистительных ванн смывали этот внешний слой, когда гребенка уравнивала и приводила в порядок головы и бороды, которых волосы напоминали какие-то перья, то оказывалось, что рабочий, серенький человек, иногда может гордиться своим телосложением. Через несколько дней пребывания в больнице как будто исчезал его грубый голос, какой приходилось слышать при первой встрече; исчезала размашистость и грубость жеста, исчезал неприветливый, несвязный говор, и перед наблюдателем являлся мягкий, словоохотливый человек с детской чистой и ясной душою. Болея иной раз тяжелейшею болезнью, оторванный от семьи, поставленный в условия больничной жизни, больной без стонов и жалоб переносил свою болезнь; болел тихо и молча. Он исполнял малейшее требование со стороны врача, сестры, всего служебного персонала Общины».
Сестрам преподавали анатомию, физиологию, частную патологию и терапию, а также учение о повязках и малую хирургию. При постоянной практической работе этого было «достаточно, чтобы в 2 - 3 года выработать сестру даже из малограмотной девушки». Сестры «были не только дежурными по отделению, но и каждый раз, как врачу приходилось оперировать, сестры, и очень часто они одни, присутствовали и помогали при операциях».
Вот как был устроен обычный рабочий день сестры Елизаветинской общины. Он начинался в 8 часов утра и продолжался до 8 часов вечера. Единственный час, отпущенный для отдыха, - с 4 до 5 часов дня: «В 4 часа сестры пьют чай, до 5 часов отдыхают, а после 5 до 7 слушают теоретические курсы по медицине, производят спевки и т. д.». Амбулаторный прием продолжался с 13 до 16 часов пополудни. К 1904 году в связи с большим наплывом посетителей прием продолжался до 17, 18 и даже 19 часов, лишая сестер даже небольшого отдыха. Приходили жители окрестных деревень, в том числе финны. В летнее время деятельность Общины сокращалась - производился ремонт помещений. В течение года сестры иногда посылались в частные дома на дежурство или для перевязок, массажа, физиотерапии (электризации - как тогда говорили), трудились во время эпидемий.
После революции Община продолжала работать, но, как и у других общин, у нее был отобран больничный комплекс. На базе Общины была открыта Нормальная школа сестер им. Розы Люксембург (1920), а больница получила имя Карла Либкнехта. Храм закрыт в 1923-м. Сейчас в этих зданиях размещается противотуберкулезный диспансер и, частично, офисы.
Елизавета Фёдоровна окончила свою жизнь в 1918-м году в шахте Новая Селимская под Алапаевском.
Часть современных фотографий взята отсюда и оттуда. Большая часть информации взята отсюда.
В 1870-м году, не оставив наследников, скончался граф Кушелев-Безбородко - чудак, прототип князя Мышкина, владелец курорта Полюстрово и хозяин известного здания на берегу Невы (Свердловская наб., 40).
Имение было разделено, переменило ряд владельцев (среди которых был и купец Брусницын), и в 1896-м было передано общине сестёр милосердия Российского общества Красного креста (РОКК).
Основательницей общины была великая княгиня Елизавета Фёдоровна (она же Елизавета Александра Луиза Алиса; она же Елисавета Феодоровна; в семье - Элла), старшая сестра последней российской императрицы, супруга великого князя Сергея Александровича.
Это та самая Елизавета Фёдоровна, перед которой в своих мемуарах преклоняется небезызвестный князь Юсупов («Елизавету Федоровну я обожал»).
Источником средств для общины служили доходы от благотворительных балов и лотерей, а также пожертвования, за которые выдавались памятные жетоны:
Такие жетоны выдавались тем, кто единовременно внес не менее 10 рублей, а также способствовавшим деятельности личным трудом.
В особняке разместились амбулатория, аптека и квартиры служащих, а за домом в бывшем графском парке началось строительство хирургических и лечебных павильонов, дома причта и сестер милосердия, церкви.
Среди архитекторов этих построек Павел Сюзор - автор, напомню, дома компании «Зингер» на Невском пр., 28 и здания общества Взаимного кредита на канале Грибоедова, 13.
Все здания были снабжены крестами на фасадах - не христианскими, а равносторонними - символикой Красного Креста (это «негатив» швейцарского флага; белый крест на красном поле - флаг Швейцарии, красный крест на белом - общество Красного Креста).
Даже церковь (1901 г.) Св. Пантелеймона Целителя (безвозмездного врача, жившего в III-IV веках) была украшена красными крестами:
В 1900-м году шесть сестёр были командированы в Китай, где российские войска участвовали в подавлении «боксёрского» восстания.
На русско-японскую войну отправилось уже 6 врачей, 40 сестер милосердия и 35 санитаров. В Харбине, 1904 год:
К 1904-у году было построено пять лечебных бараков - три бесплатных (хирургический, мужской терапевтический, женский с детским и гинекологическим отделениями) и два платных (ещё один мужской и женский гинекологический).
Елизаветинская община сестер милосердия являлась одним из немногих медицинских учреждений для 50-тысячного населения рабочего предместья. Главным образом здесь осуществлялся амбулаторный прием. Так, количество посещений хирургического отделения амбуланса Общины в 1900 г . достигло 11 тыс. Хирургическое отделение больницы наполнялось больными без выбора - то есть, как говорилось в отчете Общины: "несть Эллин и Иудей". Кроме амбулаторного приема сестры осуществляли уход за больными в Мариинской барачной лечебнице, главным врачом которой являлся С.С. Боткин.
В одном из отчетов Общины приводится описание облика типичного пациента Общины: «Все эти местности заселены бедным, рабочим и ремесленным людом, и вот из этой-то толпы, главным образом, и образовывался кадр стационарных больных хирургического отделения. Застигнутый и пораженный болезнью человек поддается ей не сразу. Первые дни болезни он еще перемогается, лечится как-нибудь и кое-чем домашними средствами, иногда курьезными до смешного, но, наконец, болезнь сламывает силы больного и он является в амбулаторию Общины, и отсюда, если потребовал случай, больной направляется в отделение. И он поступил туда в своем рабочем платье, покрытый пылью, грязью и коростою своей трудовой жизни. Образ и подобие Божие трудно было иной раз узнать и разобрать под этим наносным внешним слоем. Но когда несколько очистительных ванн смывали этот внешний слой, когда гребенка уравнивала и приводила в порядок головы и бороды, которых волосы напоминали какие-то перья, то оказывалось, что рабочий, серенький человек, иногда может гордиться своим телосложением. Через несколько дней пребывания в больнице как будто исчезал его грубый голос, какой приходилось слышать при первой встрече; исчезала размашистость и грубость жеста, исчезал неприветливый, несвязный говор, и перед наблюдателем являлся мягкий, словоохотливый человек с детской чистой и ясной душою. Болея иной раз тяжелейшею болезнью, оторванный от семьи, поставленный в условия больничной жизни, больной без стонов и жалоб переносил свою болезнь; болел тихо и молча. Он исполнял малейшее требование со стороны врача, сестры, всего служебного персонала Общины».
Сестрам преподавали анатомию, физиологию, частную патологию и терапию, а также учение о повязках и малую хирургию. При постоянной практической работе этого было «достаточно, чтобы в 2 - 3 года выработать сестру даже из малограмотной девушки». Сестры «были не только дежурными по отделению, но и каждый раз, как врачу приходилось оперировать, сестры, и очень часто они одни, присутствовали и помогали при операциях».
Вот как был устроен обычный рабочий день сестры Елизаветинской общины. Он начинался в 8 часов утра и продолжался до 8 часов вечера. Единственный час, отпущенный для отдыха, - с 4 до 5 часов дня: «В 4 часа сестры пьют чай, до 5 часов отдыхают, а после 5 до 7 слушают теоретические курсы по медицине, производят спевки и т. д.». Амбулаторный прием продолжался с 13 до 16 часов пополудни. К 1904 году в связи с большим наплывом посетителей прием продолжался до 17, 18 и даже 19 часов, лишая сестер даже небольшого отдыха. Приходили жители окрестных деревень, в том числе финны. В летнее время деятельность Общины сокращалась - производился ремонт помещений. В течение года сестры иногда посылались в частные дома на дежурство или для перевязок, массажа, физиотерапии (электризации - как тогда говорили), трудились во время эпидемий.
После революции Община продолжала работать, но, как и у других общин, у нее был отобран больничный комплекс. На базе Общины была открыта Нормальная школа сестер им. Розы Люксембург (1920), а больница получила имя Карла Либкнехта. Храм закрыт в 1923-м. Сейчас в этих зданиях размещается противотуберкулезный диспансер и, частично, офисы.
Елизавета Фёдоровна окончила свою жизнь в 1918-м году в шахте Новая Селимская под Алапаевском.
Часть современных фотографий взята отсюда и оттуда. Большая часть информации взята отсюда.