буддизм / небуддизм
Притом, что вся Сансара будто бы задумана так, чтобы хоть сколько-нибудь надежное счастье в ней не было возможным, есть одна безусловно хорошая и милосердная вещь в ней. Как ни странно, это то, что Сансара не имеет конца. В практическом приложении это значит, что у нас всегда есть еще одна попытка, всегда еще один шанс. Не в этой жизни, так в следующей. И я вижу в этом живое и всепронизывающее сострадание, разлитое в мире.
Ведь нет ничего хуже конечности и ограниченности, когда у тебя есть только одна, две, три попытки и, собственно, все. После них лишь ничто, глухое небытие. Если бы у нас была только одна единственная жизнь, это было бы крайне жестоко. Это значило бы, что мы только-только успеваем открыть глаза, вдохнуть воздух этого безграничного мира... как уже пора растворяться.
Я понимаю, что такой взгляд на Сансару немного противоречит классическим буддийским поучениям, где мы должны ежесекундно напоминать себе о грядущей и неминуемой смерти, и через это мотивировать себя к практике. Я могу понять это интеллектуально, но текущая запутанность моего ума такова, что подход, основанный на страхе, для меня просто не работает.
Иногда мне настолько надоедает весь этот бессмысленный круговорот и бесконечные собственные провалы, что смерть кажется самым желанным отдохновением, возможностью наконец-то перезагрузить систему с фатальной ошибкой. И вероятность скорого конца всего заставляет меня только опускать руки в предвкушении, даже и не пытаться что-то изменить.
Но в то же время, когда я думаю о бесконечности жизни, пусть и не одном теле, о бесконечности потока ума, это вдохновляет меня гораздо больше, чем конечность всего. Бесконечность дает достаточно пространства даже такому пессимисту, как я, поверить, что все, и Просветление в том числе, достижимо.
Еще одна вещь, которая есть во мне и которая, возможно, противоречит классическим буддийским поучениям, это то, что я не противопоставляю Просветление - не Просветлению, Сансаре. Наоборот, Просветление видится мне логическим завершением и в неком смысле даже апофеозом сансарической погони за счастьем. Просто в какой-то момент, после всех этих бесконечных попыток обрести счастье обусловленными способами, ты начинаешь понимать, как на самом деле вещи работают, и что по-настоящему может сделать тебя счастливым. Ты будто бы обретаешь вкус к истинному счастью, как гурман учится вкушать самые изысканные блюда и напитки.
Будды, Бодхисаттвы и прочие просветленные йогины видятся мне не существами, которые отказались от чего-то одного ради чего-то другого, а существами, которые были везде, испробовали и пережили все, и просто пришли к самому лучшему. Именно поэтому они действительно стабильны, на них действительно можно положиться, они могут быть Прибежищем. Им просто больше некуда идти.
Так же стараюсь и я: иду просто туда, куда мне хочется, покуда мне не будет больше некуда идти, кроме как к Просветлению.
Еще одна вещь, которая мне не дается, это Ваджраянская уверенность о достижении Просветления за одну жизнь. Не то, чтобы я в это не верю, мне даже не хочется этого. Какое может быть Просветление за одну жизнь, если Бодхисаттва не боится оставаться в Сансаре бессчетные кальпы ради помощи живым существам?
Одна жизнь - это границы, это рамки, это дедлайн, в который обязательно нужно уложиться. И, как по мне, это излишнее напряжение. То ли дело знать, что мы здесь действительно надолго, и что с этим нужно не бежать как можно скорее к заветной двери, а оставаться и жить.
Да, человеческое перерождение редко и драгоценно, но почему-то меня не пугает возможность перерождения в адских мирах, мирах голодных духов или животных. Ведь возможность развивать сочувствие, Бодхичитту есть везде, во всех мирах Сансары без исключения. И сколько бы ни длилось страдание, у меня всегда есть еще один шанс, везде, где бы я ни была. Это не ограничено ничем, никакой одной жизнью.
И если уж говорить о шансе и о выборе, который мы делаем, то чем больше я смотрю на свой ум, тем меньше я вижу живых выборов в себе самой. Мой ум больше напоминает мне чаши весов, на которые бесконечно сыпятся впечатления из прошлого и настоящего, заставляя опускаться к земле то одну чашу, то другую, направляя меня то в одну сторону, то в другую.
Говоря о карме, а также о Бодхичитте, часто употребляют символ «семени» - семена кармы, семена Бодхичитты. И то, как растение появляется из семени, это прекрасная иллюстрация к иллюзорности нашего сансарического выбора. Из семени риса не вырастет ничего, кроме риса, из семени ячменя может появиться только ячмень, выбирай, не выбирай. И все, что нужно, это просто условия: земля, вода, тепло.
Просветление - это такое же семя, которое однажды прорастает в нас. И, в итоге, я просто не знаю, что можно «сделать», чтобы его достичь. Создавать условия? Поливать росток? Но каждое действие, нами совершаемое, это еще одно семя, которое прорастает. И таким образом вся жизнь становится огромным дивным садом безграничных возможностей, который растет сам по себе, и который мы, на самом-то деле, можем только наблюдать, в той или иной степени вовлекаясь и сопереживая.
Активность и пассивность неразделимы в своей основе. Сколь бы буйные ростки ни пробивались из под земли, они всеравно пробиваются сами по себе, и мы не в силах что-либо сделать по этому поводу. Только лишь ассоциировать себя с происходящим, или не ассоциировать. Это единственный выбор в жизни, который нам действительно доступен.
Именно в этом внутреннем выборе для меня суть Ваджраяны. Не в Просветлении за одну жизнь, а в умении позволить жизни проживать тебя одной ей ведомым способом, следя лишь за тем, чтобы, играя, не заигрываться.
Суть Ваджраяны для меня в нерушимой твердыне внутри собственного ума. Твердыне, которая нерушима, потому что никогда не была создана. В наведении мостов с этой твердыней - будь то через Ламу, Йидамов или мантры. В максимально возможном внутреннем успокоении при максимально возможной внешней активности. В возможности выйти в это состояние/не состояние в любой, абсолютно любой момент, какие ни были бы мысли и эмоции в голове, что бы не происходило.
И если даже прямо сейчас это у меня скорее не получается, чем получается, то это совсем не важно. Ведь эта твердыня, эта будда-природа, это Просветление уже здесь, всегда здесь и если даже я не вижу его прямо сейчас, отвлекаясь по тем или иным поводам, то у меня всегда будет еще один шанс. Во всех мирах, каждую секунду, бесконечно.
Это очень комфортный взгляд на мир. Вне зависимости от того, что происходит, его уже самого по себе достаточно для счастья.
Ведь нет ничего хуже конечности и ограниченности, когда у тебя есть только одна, две, три попытки и, собственно, все. После них лишь ничто, глухое небытие. Если бы у нас была только одна единственная жизнь, это было бы крайне жестоко. Это значило бы, что мы только-только успеваем открыть глаза, вдохнуть воздух этого безграничного мира... как уже пора растворяться.
Я понимаю, что такой взгляд на Сансару немного противоречит классическим буддийским поучениям, где мы должны ежесекундно напоминать себе о грядущей и неминуемой смерти, и через это мотивировать себя к практике. Я могу понять это интеллектуально, но текущая запутанность моего ума такова, что подход, основанный на страхе, для меня просто не работает.
Иногда мне настолько надоедает весь этот бессмысленный круговорот и бесконечные собственные провалы, что смерть кажется самым желанным отдохновением, возможностью наконец-то перезагрузить систему с фатальной ошибкой. И вероятность скорого конца всего заставляет меня только опускать руки в предвкушении, даже и не пытаться что-то изменить.
Но в то же время, когда я думаю о бесконечности жизни, пусть и не одном теле, о бесконечности потока ума, это вдохновляет меня гораздо больше, чем конечность всего. Бесконечность дает достаточно пространства даже такому пессимисту, как я, поверить, что все, и Просветление в том числе, достижимо.
Еще одна вещь, которая есть во мне и которая, возможно, противоречит классическим буддийским поучениям, это то, что я не противопоставляю Просветление - не Просветлению, Сансаре. Наоборот, Просветление видится мне логическим завершением и в неком смысле даже апофеозом сансарической погони за счастьем. Просто в какой-то момент, после всех этих бесконечных попыток обрести счастье обусловленными способами, ты начинаешь понимать, как на самом деле вещи работают, и что по-настоящему может сделать тебя счастливым. Ты будто бы обретаешь вкус к истинному счастью, как гурман учится вкушать самые изысканные блюда и напитки.
Будды, Бодхисаттвы и прочие просветленные йогины видятся мне не существами, которые отказались от чего-то одного ради чего-то другого, а существами, которые были везде, испробовали и пережили все, и просто пришли к самому лучшему. Именно поэтому они действительно стабильны, на них действительно можно положиться, они могут быть Прибежищем. Им просто больше некуда идти.
Так же стараюсь и я: иду просто туда, куда мне хочется, покуда мне не будет больше некуда идти, кроме как к Просветлению.
Еще одна вещь, которая мне не дается, это Ваджраянская уверенность о достижении Просветления за одну жизнь. Не то, чтобы я в это не верю, мне даже не хочется этого. Какое может быть Просветление за одну жизнь, если Бодхисаттва не боится оставаться в Сансаре бессчетные кальпы ради помощи живым существам?
Одна жизнь - это границы, это рамки, это дедлайн, в который обязательно нужно уложиться. И, как по мне, это излишнее напряжение. То ли дело знать, что мы здесь действительно надолго, и что с этим нужно не бежать как можно скорее к заветной двери, а оставаться и жить.
Да, человеческое перерождение редко и драгоценно, но почему-то меня не пугает возможность перерождения в адских мирах, мирах голодных духов или животных. Ведь возможность развивать сочувствие, Бодхичитту есть везде, во всех мирах Сансары без исключения. И сколько бы ни длилось страдание, у меня всегда есть еще один шанс, везде, где бы я ни была. Это не ограничено ничем, никакой одной жизнью.
И если уж говорить о шансе и о выборе, который мы делаем, то чем больше я смотрю на свой ум, тем меньше я вижу живых выборов в себе самой. Мой ум больше напоминает мне чаши весов, на которые бесконечно сыпятся впечатления из прошлого и настоящего, заставляя опускаться к земле то одну чашу, то другую, направляя меня то в одну сторону, то в другую.
Говоря о карме, а также о Бодхичитте, часто употребляют символ «семени» - семена кармы, семена Бодхичитты. И то, как растение появляется из семени, это прекрасная иллюстрация к иллюзорности нашего сансарического выбора. Из семени риса не вырастет ничего, кроме риса, из семени ячменя может появиться только ячмень, выбирай, не выбирай. И все, что нужно, это просто условия: земля, вода, тепло.
Просветление - это такое же семя, которое однажды прорастает в нас. И, в итоге, я просто не знаю, что можно «сделать», чтобы его достичь. Создавать условия? Поливать росток? Но каждое действие, нами совершаемое, это еще одно семя, которое прорастает. И таким образом вся жизнь становится огромным дивным садом безграничных возможностей, который растет сам по себе, и который мы, на самом-то деле, можем только наблюдать, в той или иной степени вовлекаясь и сопереживая.
Активность и пассивность неразделимы в своей основе. Сколь бы буйные ростки ни пробивались из под земли, они всеравно пробиваются сами по себе, и мы не в силах что-либо сделать по этому поводу. Только лишь ассоциировать себя с происходящим, или не ассоциировать. Это единственный выбор в жизни, который нам действительно доступен.
Именно в этом внутреннем выборе для меня суть Ваджраяны. Не в Просветлении за одну жизнь, а в умении позволить жизни проживать тебя одной ей ведомым способом, следя лишь за тем, чтобы, играя, не заигрываться.
Суть Ваджраяны для меня в нерушимой твердыне внутри собственного ума. Твердыне, которая нерушима, потому что никогда не была создана. В наведении мостов с этой твердыней - будь то через Ламу, Йидамов или мантры. В максимально возможном внутреннем успокоении при максимально возможной внешней активности. В возможности выйти в это состояние/не состояние в любой, абсолютно любой момент, какие ни были бы мысли и эмоции в голове, что бы не происходило.
И если даже прямо сейчас это у меня скорее не получается, чем получается, то это совсем не важно. Ведь эта твердыня, эта будда-природа, это Просветление уже здесь, всегда здесь и если даже я не вижу его прямо сейчас, отвлекаясь по тем или иным поводам, то у меня всегда будет еще один шанс. Во всех мирах, каждую секунду, бесконечно.
Это очень комфортный взгляд на мир. Вне зависимости от того, что происходит, его уже самого по себе достаточно для счастья.