из монографии Грабаря
Однажды Рейтерн пришел, когда у Федора Михайловича был Владимир Соловьев. Он вошел почему-то прихрамывая. Соловьев заметил, обращаясь к нему:
- Нехорошо, Евграф Евграфович: что-то стареть стали.
- Душенька, - обратился Федор Михайлович к Соловьеву, - только русские говорят человеку в глаза такие неприятные вещи. Есть три вещи, которых никто на свете, кроме русских, никому не скажет. Это: "Боже, как вы постарели!", "Понюхайте, как это скверно пахнет" и "Нет, неправда". Француз всегда, не смущаясь, соврет: "Ах, как вы помолодели". А если скверно пахнет, зачем давать нюхать? "Нет, неправда", - значит, сказать - вы лжете. Иностранец скажет только скромно: "Вы ошибаетесь", но ему и в голову не придет обвинять человека во лжи после первого же знакомства.
- Нехорошо, Евграф Евграфович: что-то стареть стали.
- Душенька, - обратился Федор Михайлович к Соловьеву, - только русские говорят человеку в глаза такие неприятные вещи. Есть три вещи, которых никто на свете, кроме русских, никому не скажет. Это: "Боже, как вы постарели!", "Понюхайте, как это скверно пахнет" и "Нет, неправда". Француз всегда, не смущаясь, соврет: "Ах, как вы помолодели". А если скверно пахнет, зачем давать нюхать? "Нет, неправда", - значит, сказать - вы лжете. Иностранец скажет только скромно: "Вы ошибаетесь", но ему и в голову не придет обвинять человека во лжи после первого же знакомства.