Риша Армстед «Другая разновидность родителей»
Originally posted by sadcrixivan at Риша Армстед «Другая разновидность родителей»
Речь 23 сентября 2003 года на конференции Фонда Джозефа Раунтри.
У меня церебральный паралич. Я упорно работаю в качестве добровольца Сети родителей с инвалидностью. Я сама нанимаю и управляю своими персональными помощниками. Я помогаю мужу управлять его бизнесом. Я управляю своим собственным домом… И, да, еще я мать! У меня две чудесные дочери. Я родитель. Но я не просто родитель, не правда ли? Я родитель с инвалидностью!
Я говорю это лишь потому, что, похоже, это делает меня другой разновидностью родителей. Когда я выхожу на улицу со своими девочками, прохожие не предполагают, что я их мать.
Если бы мой муж без инвалидности женился на женщине без инвалидности, и они бы объявили, что ждут ребенка, то их бы поздравляли, их семьи устроили бы праздник, его бы одобрительно похлопывали по спине! Но он женился на мне, так что никто этого не делал. Мой муж женился на мне, потому что таков был его выбор. Когда мы сказали всем, что ждем ребенка, то его никто не поздравлял, его отчитывали и ругали. Никто не праздновал, они только волновались. Мы двое взрослых людей, а с нами обращались как с детьми.
Мы так радовались, но больше никто не хотел обсуждать мое вероятное материнство. С моей сестрой все было иначе, наши родители мечтали, чтобы она подарила им внуков, и когда она это сделала, все были счастливы за нее.
Мне было страшно, но меня никто не утешал. Никто не верил, что я смогу заботиться о своем ребенке. Большинство людей воспринимали это как проблему. Но я становилась все сильнее. Мое настойчивое желание родить ребенка и уверенность в себе пересилили, и страхи остались другим людям.
Представьте, что незнакомые люди подходят к вам на улице и спрашивают, как вообще получилось, что вы забеременели, и разрешено ли вам иметь детей.
Представьте, что акушерка говорит вам, что даст вашему ребенку бутылочку, потому что помогать вам кормить грудью слишком хлопотно.
Представьте, что вы пришли к врачу для стандартного обследования через шесть недель после родов. Представьте, что этот врач говорит: «Ну, и что же нам с вами делать? Мы ведь не можем допустить, чтобы это произошло снова, правда?»
Представьте, что вы обратились в социальную службу за помощью, и детский социальный работник сказал, что лучшее, что вы можете сделать - это отдать своего ребенка в семейный центр, где о нем будут заботиться десять часов в день.
Я говорила людям на улице, что я забеременела, потому что занималась сексом.
Я сказала акушерке из больницы, что нет, она не может дать бутылочку моему ребенку, и я кормила грудью целый год.
Я сказала врачу, что он ничего не может со мной делать, и что пусть он отменит встречу с гинекологом по поводу моей стерилизации, потому что я хочу родить еще одного ребенка.
Я сказала детскому социальному работнику, что я не приму такое предложение, и что ей лучше больше не появляться у нас дома. Затем я начала бороться с взрослой социальной службой за прямые выплаты, чтобы я могла сама нанимать личных ассистентов, которые бы помогали мне быть женой и матерью. Они отказались, и я попросила заново оценить мои потребности, не упомянув о ребенке. Другими словами, мне пришлось отрицать, что у меня есть ребенок. Это сработало.
Теперь я знаю, что я прирожденная мать. Люди все время говорят мне об этом. Похоже, я доказала свою правоту. Рие теперь семь лет, а Ленне почти восемнадцать месяцев. Хотелось бы мне сказать, что когда я рожала Ленну, все было иначе, и в каком-то смысле это так. Но я все равно сталкиваюсь с негативным отношением.
На самом деле, я родитель с инвалидностью именно потому, что мне пришлось доказывать свою правоту. Когда же я смогу быть просто мамой? Вы не знаете?
Речь 23 сентября 2003 года на конференции Фонда Джозефа Раунтри.
У меня церебральный паралич. Я упорно работаю в качестве добровольца Сети родителей с инвалидностью. Я сама нанимаю и управляю своими персональными помощниками. Я помогаю мужу управлять его бизнесом. Я управляю своим собственным домом… И, да, еще я мать! У меня две чудесные дочери. Я родитель. Но я не просто родитель, не правда ли? Я родитель с инвалидностью!
Я говорю это лишь потому, что, похоже, это делает меня другой разновидностью родителей. Когда я выхожу на улицу со своими девочками, прохожие не предполагают, что я их мать.
Если бы мой муж без инвалидности женился на женщине без инвалидности, и они бы объявили, что ждут ребенка, то их бы поздравляли, их семьи устроили бы праздник, его бы одобрительно похлопывали по спине! Но он женился на мне, так что никто этого не делал. Мой муж женился на мне, потому что таков был его выбор. Когда мы сказали всем, что ждем ребенка, то его никто не поздравлял, его отчитывали и ругали. Никто не праздновал, они только волновались. Мы двое взрослых людей, а с нами обращались как с детьми.
Мы так радовались, но больше никто не хотел обсуждать мое вероятное материнство. С моей сестрой все было иначе, наши родители мечтали, чтобы она подарила им внуков, и когда она это сделала, все были счастливы за нее.
Мне было страшно, но меня никто не утешал. Никто не верил, что я смогу заботиться о своем ребенке. Большинство людей воспринимали это как проблему. Но я становилась все сильнее. Мое настойчивое желание родить ребенка и уверенность в себе пересилили, и страхи остались другим людям.
Представьте, что незнакомые люди подходят к вам на улице и спрашивают, как вообще получилось, что вы забеременели, и разрешено ли вам иметь детей.
Представьте, что акушерка говорит вам, что даст вашему ребенку бутылочку, потому что помогать вам кормить грудью слишком хлопотно.
Представьте, что вы пришли к врачу для стандартного обследования через шесть недель после родов. Представьте, что этот врач говорит: «Ну, и что же нам с вами делать? Мы ведь не можем допустить, чтобы это произошло снова, правда?»
Представьте, что вы обратились в социальную службу за помощью, и детский социальный работник сказал, что лучшее, что вы можете сделать - это отдать своего ребенка в семейный центр, где о нем будут заботиться десять часов в день.
Я говорила людям на улице, что я забеременела, потому что занималась сексом.
Я сказала акушерке из больницы, что нет, она не может дать бутылочку моему ребенку, и я кормила грудью целый год.
Я сказала врачу, что он ничего не может со мной делать, и что пусть он отменит встречу с гинекологом по поводу моей стерилизации, потому что я хочу родить еще одного ребенка.
Я сказала детскому социальному работнику, что я не приму такое предложение, и что ей лучше больше не появляться у нас дома. Затем я начала бороться с взрослой социальной службой за прямые выплаты, чтобы я могла сама нанимать личных ассистентов, которые бы помогали мне быть женой и матерью. Они отказались, и я попросила заново оценить мои потребности, не упомянув о ребенке. Другими словами, мне пришлось отрицать, что у меня есть ребенок. Это сработало.
Теперь я знаю, что я прирожденная мать. Люди все время говорят мне об этом. Похоже, я доказала свою правоту. Рие теперь семь лет, а Ленне почти восемнадцать месяцев. Хотелось бы мне сказать, что когда я рожала Ленну, все было иначе, и в каком-то смысле это так. Но я все равно сталкиваюсь с негативным отношением.
На самом деле, я родитель с инвалидностью именно потому, что мне пришлось доказывать свою правоту. Когда же я смогу быть просто мамой? Вы не знаете?