Семь
Не было совершенно никакого желания двигаться. Расслабленность разлилась по всему телу, и, казалось, я не могу пошевелить даже кончиком пальца. А у тебя было все по-другому - ты уже встал и даже оделся. С таким невозмутимым лицом начал собираться. Сейчас ты уйдешь. Уже даже натянул свой любимый плащ. Длинный, черный с широкими разрезами по бокам.
Так же невозмутимо достал пистолет и доведенными до автоматизма движениями проверил его боеспособность. Так всегда. Я уже даже привык. В этих движениях есть что-то завораживающее. Кем ты работаешь?
Приходишь, берешь свое и уходишь. Иногда - остаешься на ночь, но уходишь раньше, чем я просыпаюсь. Но один раз мне все-таки удалось тебя задержать на пару лишних часов.
Я с удовольствием окунулся в воспоминания.
Твой звонок в дверь, как всегда, застал меня врасплох. Я записывал какие-то отдельные куски рассказа, что бы потом объединить их в одно и отправить в издательство. Ты всегда звонишь так, что я понимаю - это ты и никто другой. Хотя звонок один для всех. Или я просто тебя уже чувствую? Не важно.
Ты буквально свалился ко мне на руки, на какой-то миг мне показалось, что я уроню тебя. Тогда я впервые порадовался, что живу в маленькой квартирке и до кровати совсем недалеко.
Тебя тогда ранили. Вся рука и грудь была в крови. Я тебя никогда не спрашивал ни о чем, да и ты бы не рассказал. Я знаю.
Напряженно всматриваюсь в твое лицо. Оно бледное, почти белое. Круг рестниц на столько контрастирует, что мне становится не по себе, да и под глазами огромные тени. Наверное, если посмотреть не прямо, а снизу вверх - они станут ещё чернее. Челка слиплась от пота и блестит, пряди твоих волос, которые уже пора подстричь, спутались и потеряли всякий вид.
В тот момент мне стало даже приятно. Ты мне доверяешь. Ты ведь не пошел в больницу, а пришел ко мне. У меня даже в мыслях не было, что тебе, возможно, и нельзя в больницу. Там задают вопросы, а я - нет.
Я не слишком церемонился с твоей рубашкой - просто разрезал её, обнажив раны. Кажется, они были нанесены ножем. Глубокие и ровные порезы на половине груди и левой руке. Я не стал их все пересчитывать, но их было не менее десятка. Кажется, ты левша. Я рассматриваю тебя и радуюсь. Радуюсь, что ты пришел ко мне.
Ты немного приотрываешь глаза, ровно на столько, что бы можно было разглядеть хоть что-то сквозь рестницы и я спохватываюсь за аптечкой. Тебе же больно. И нужно остановить кровь.И раны промыть.
Она у меня в ванной в самом нижнем шкафчике. Пока я пытаюсь её «откопать» среди разнообразной химии, судорожно соображаю, что там есть такого, что может помочь тебе. Там когда-то был бинт, но достаточно ли его? Точно была перекись и дезинфицирующий спрей. И зеленка.
Когда я вернулся с аптечкой, твоя голова была повернута в сторону ванной, значит, ждал. Ты до сих пор не проронил ни слова, но я не настаиваю - все-равно я не услышу полной версии. Я аккуратно начинаю промывать твои порезы, кровь почти уже остановилась и мне предстает вся «красота».
- Я не смогу наложить швы, но они нужны, - внимательно всматриваюсь в твое лицо, на нем ни одной эмоции. Ты даже не морщишься, пока перекись активно пенится.
Когда я выныриваю из воспоминаний, ты сидишь на краю постели и наблюдаешь за мной. Внимательно и пристально. Мне хочется залезть под одеяло и спрятаться от этого немигающего взгляда. Я знаю, что будет сейчас. Ты наклонишься к моей шее, подаришь ещё один поцелуй, но не такой, как было минут десять назад, а нежный и полный страсти, встанешь и тихо закроешь за собой дверь. Так и случилось.
Я не хочу, что бы ты уходил, но и понимаю - мне тебя не остановить. Ни движениями, ни словами. Ничем. Я лишь смотрю на твою спину и закрывающуюся дверь. Потом запру её на замок.
Тебя долго не было, почти месяц, три недели, двадцать три дня. Я старался не думать о тебе и не вспоминать тот случай. Но все-равно раз за разом вспоминал, думал, анализировал. Иногда - тихо тебя ненавидел, а иногда - очень хотелось, что бы раздался твой звонок в дверь и все повторилось заново. Странные у нас отношения. Да и отношения ли?
Интересно, кем ты работаешь? Что делаешь, когда так на долго пропадаешь? Может, все-таки спросить у тебя?
Ужасно хотелось мороженного, которое я доел ещё вчера. Почему желание съесть мороженного у меня возникает только зимой? Хорошо, что в доме открылся круглосуточный магазин, хоть какое-то - но будет.
В первом часу ночи в парадном было очень тихо. Почти все спали и гул лифта казался просто оглушительным, да и на улице было так же тихо. И холодно.
В магазине заспанная кассирша пробила товар - небольшое ведерко фисташкового мороженного и сообщила мне сумму. Карточки они, как оказалось, не принимают, но старая привычка засовывать в задний карман деньги меня спасла, хватило как раз на мороженное.
Под влиянием общей тишины я не стал вызывать лифт, а поднимался по лестнице. И неосознанно старался ступать как можно тише. Никогда больше не буду подниматься на восьмой этаж по лестнице. Звякнула связка с ключами, я повернул в замочной скважине один из них и открыл дверь. Она у меня хлипенькая, да и сами замки - дешевле некуда. В квартире, кроме компьютера и старого проигрывателя брать нечего. Разве что вазоны, но какому вору нужно лимонное дерево или фиалки?
В комнате горел торшер, а на кровати развалился ты. Спал. Только подумал о взломе двери, так её тут же открыли и зашли. И когда только успел? Меня ведь не было всего пять минут. А ты ещё и уснуть успел. Внутри все ликовало и радовалось. Ты пришел.
Плащ скинут прямо на пол, высокие мягкие сапоги - рядом. Зато кобура висит на вешалке. А ты. Спишь. Сколько я это буду повторять?
Раскинулся по всей кровати прямо сверху одеяла, даже не разделся. Теперь у меня была веская причина не шуметь - очень не хотелось будить тебя. Я тебя никогда таким не видел. Таким спокойным и умиротворенным, все твоя серьезность куда-то делась. Пропала. Спокойное дыхание. Да, ты точно спишь.
Кажется, мороженное отменяется.
Я подхватил домашнюю одежду и ушел в ванную. Не хотелось лишний раз шуметь. Я уже почти оделся - оставалась только домашняя футболка, когда ты обнял меня сзади. Прохладные пальцы прошлись по ребрам и переместились на грудь, а на шее ощутил твое легкое дыхание. Это возбуждало на много лучше, чем простые прикосновения. Глаза невольно закрылись в предвкушении ещё большей ласки. Ты до сих пор не проронил ни слова, а я уже не мог ничего сказать.
Твои руки и дыхание полностью завладели моим телом. В тебе чувствовалось нетерпение, но, кажется, ты сегодня не намерен спешить. Кажется, я хотел что-то сказать, но из горла вырвался только стон. Я знал, что соскучился по тебе, твоим рукам, дыханию, но не думал, что на столько. Мне хотелось развернуться и увидеть твои глаза, но ты мне этого не позволил.
Ты уже прижимаешься к моему телу и я чувствую, что ты тоже соскучился. Или мне просто хочется верить, что это так.
Твои руки уже скользили по моему торсу, опускаясь все ниже и ниже. С каждым движением твоих пальцев казалось, что ещё немного и я упаду.
***
Уже утро. Кажется, мы вчера ночью все-таки успели переместиться на кровать. Не помню точно. Я никак не мог понять, что меня разбудило. Что-то на грани ощущений. Рядом на постели никого не было. А был ли ты вчера? Наверное, нужно открыть глаза и проверить.
После сна все немного расплывается. У меня такое часто бывает, нужно подождать минут десять и глаза придут в норму. Мою квартиру-комнату заливал свет. Первое, на чем удалось сфокусировать взгляд - твой плащ. Он все так же валялся на полу. Значит, ты действительно приходил и ещё не успел уйти. От этого стало сразу тепло.
А ещё я понял, что меня разбудило - запах кофе.
Я повернул голову в сторону маленькой кухоньки. Так и есть. Ты пытаешься приготовить кофе. Пытаешься, но не выходит. Пахнет горелым. Наверное, мне придется менять турку. Вопреки моим ожиданиям, ты стоишь полураздетый - только в джинсах. Без пояса они забавно сползли и сидели значительно ниже, чем должны были. Ты обернулся, почувствовав мой взгляд, и улыбнулся.
- Доброе утро, - прохрипел я. Да, мне лучше утром не разговаривать.
- Ты кофе любишь?
- Если бы я его не любил, его бы у меня дома не было. Хотя, щас тоже не будет - оно сбежало.
На твоем лице появилось такое забавное выражение, что я еле сдержался от смеха. Я тебя таким ещё не видел. Обычно ты серьезный, недовольный, скрытный. Но не такой. Не домашний. Хоть ты и отлично смотрелся у меня на кухне, меня не покидало ощущение неправильности происходящего. Вот ты тут. Мало того, что не ушел, ты ещё и кофе готовишь. Пусть и неумело, но готовишь. Я и не подозревал, что так привык к твоим уходам. Привык на столько, что твое присутствие кажется неправильным.
- Давай лучше я сам его приготовлю, - вставать не хотелось, но и не хотелось, что б ты в бесполезных попытках сварить кофе весь его перевел.
Кажется, я тебя смутил. Никогда бы не подумал, что неумение сварить кофе может смутить тебя. В тебе что-то изменилось. Не знаю - что и хорошо ли это, но пока мне нравится. А ещё меня интересовал вопрос - когда ты уйдешь. Мне не хотелось, но это неизбежно. А спрашивать неудобно. Все-таки мы вчера успели добраться до постели, потому что мои домашние брюки лежат с другой стороны кровати.
Да, все-таки ты не умеешь варить кофе. Потому что половина плиты залита им же, а в турке осталась едва ли половина. Ты отступил к окну и примостился на подоконник. Он узкий, так что одна нога на нем, а другая - на полу, но тебя это не волнует. Видимо, ты собираешься наблюдать за процессом.
Снимаю турку и споласкиваю её в раковине. Нет, можно не выбрасывать, просто нужно хорошо отмыть.
- Ты поставил очень большой огонь. Кофе этого не любит, - ты еле заметно киваешь в ответ и у меня такое ощущение, что ты не столько соглашаешься со мной, сколько запоминаешь. Ты сегодня определенно какой-то странный. А я продолжаею мини-лекцию на тему «как сварить кофе». Люблю кофе и все тут.
Спустя десять минут разливаю кофе по чашкам. Интересуюсь, какой тебе. Отвечаешь, что черный и без сахара. Ну и ладно, а себе достаю молоко.
Ты отпиваешь маленький глоток и чему-то улыбаешься. А я наблюдаю за тобой. Ты по-прежнему сидишь на подоконнике, а я - опираюсь на кухонную тумбу рядом с окном, при желании могу дотянуться до тебя рукой.
На груди слегка красные шрамы. Те шрамы, которые обрабатывал я.
Ты тогда ничего не ответил. Про швы. Так что я просто промыл твои порезы и наложил бинт. Просто не знал, что ещё можно сделать. Интересно, где ты их заработал? После перевязки ты, кажется, уснул. Во всяком случае, дыхание выровнялось и стало спокойным.
Что ещё сделать? Наверное, нужно тебя раздеть, но очень не хочется беспокоить. Даже во сне ты слегка хмуришься. Может, тебе уже что-то снится? Или тебе просто больно.
Решаю снять хотя бы твои сапоги. Но на них нет ни молний, ни шнурков. Как ты их одеваешь-то? Они же сидят так плотно. Но я с ними все-таки справляюсь, а ты даже не пошевелился. Интересно, как много крови ты потерял? Одни вопросы, а ответы и не думают появляться.
Ты замечаешь, что я о чем-то думаю, но отвечать не буду из вредности. Ты мне ничего не рассказываешь, так что и я не буду. Ребячество, конечно.
Не к стати вспоминаю ещё один эпизод, связанный с тобой.
В ту ночь я засиделся за компьютером - слишком увлекся переводом. Немецкий вообще очень интересный язык, а переводить любимых авторов - ещё большее удовольствие. Ты уже давно спал, заняв почти всю кровать. Одеяло прикрывало тебя только наполовину, челка сползла на лицо и закрывала глаза. Интересно, она тебе не мешает? Одна рука лежала на моей подушке, вторая - под твоей. Я уже начал прикидывать, как тебя сдвинуть и не разбудить при этом или хотя бы примоститься сбоку. Как только мое колено коснулось кровати, в мой лоб что-то уперлось с тихим щелчком. Это твой пистолет. Я даже не успел увидеть, как твоя левая рука вырвалась из-под подушки. С пистолетом. Через пару секунд твои глаза наконец-то различили, что это я. Для меня это время оказалось вечностью. А что было бы… Ну, если б ты сразу выстрелил?
В твоих глазах мелькнуло что-то такое, чего я не смог разобрать и понять. Пистолет исчез из твоих рук так же быстро, как он был направлен на меня, а твои руки обняли меня. В тот момент мне хотелось куда-то провалиться, лишь бы не быть рядом с тобой.
Ты определенно опасен. Я обязательно выясню, кем ты работаешь.
Но все-таки интересуюсь твоими планами на сегодня. Твой ответ меня озадачивает: провести день с тобой. И что мы будем делать? Я так долго хотел, что бы ты оставался у меня и вот. Вот ты и остался. И что дальше? Смотрю на тебя пытаясь сообразить, о чем ты думаешь, и что нам полагается делать. Ты и остался. Ты ехидно улыбаешься. Тебе смешно от моей реакции, представляю, какое у меня глупое выражение лица. Кажется, сегодня будет интересный день. А я даже боюсь подумать, что придет тебе в голову.
- Кино, - коротко говоришь ты. И что это значит? Я хмурюсь. - Я сто лет не был в кино.
- Ты решил сегодня весь день меня удивлять? - я даже про кофе забыл.
- Если не хочешь, не пойдем.
В кино мы пошли. Кажется, был какой-то боевик, но мы его не смотрели. Полупустой зал, полупустой темный зал. Не знаю, как ты, но я еле успокоился. Тебя явно забавляла моя реакция. В тебе определенно что-то изменилось.
Ты остался ещё на одну ночь. Очень быстро уснул. А я наоборот. Лежал и думал. Смотрел в окно на затянутое тучами небо и думал. Я был рад, что ты остался, но как скоро ты уйдешь? Наверное, утром.
Ты спал всю ночь и весь день. Проснулся лишь под вечер. А я весь день ходил по квартире, как мышка. Тебе нужно восстановить силы, а сон - это лучшее средство для этого. Когда я заметил, что ты проснулся, первым делом отправился в ванную - за аптечкой. Нужно было сменить бинты. Днем я основательно пополнил их запас и купил заживляющую мазь.
Я очень сильно удивился, когда размотал бинты. Оказывается, пока ты спал - порезы прилично затянулись. Никогда такого не видел, но я никогда и не лечил такого. Вообще никого не лечил. До тебя. Хоть порезы выглядели лучше, они все-таки воспалились. А лицо все равно было такое, вроде ты не спал почти сутки, а двое суток работал грузчиком.
- Спасибо. - Ты так редко разговаривал, что я сначала не поверил своим ушам. Но нет, ты это сказал.
- Хочешь кушать? - ты не проснулся даже от запаха еды, но мясо я тебе оставил. Так что я не дождался ответа, а просто принес поднос с едой.
Утро я уже встречал один. Когда проснулся, половина кровати, на которой спал ты, была пуста, с пола исчезли плащ и сапоги. Наверное, ты опять проверил свой пистолет и ушел. Интересно, когда тебя следующий раз ждать?
Вставать не хотелось, но хотелось почему-то кушать. Обычно я до полудня не завтракаю, даже не хочется. Наверное, это последствия почти бессонной ночи. На часах было восемь утра. Воскресенье. В понедельник мне нужно быть в издательстве, так что перевод лучше закончить сегодня. После завтрака.
Конечно, первым делом я полез за кофе. А в кофемолке меня ждал сюрприз.
«Приеду в семь».
***
Я опять смотрю на твое лицо во сне. Ты даже не думал просыпаться, хотя всегда чувствуешь мой взгляд. Прошло тридцать семь дней с тех пор, как ты поселился у меня. Иногда ты уходил, но всегда оставлял записки в самых неожиданных местах: в кофемолке, турке, приклеивал на этикетку пенки для бритья и даже - в умывальнике. Меня это озадачивало и одновременно - было очень приятно.
Ты научился варить кофе. У тебя плохо получается, но я его пью.
Ты по-прежнему скрытен. И иногда - нервный. Вроде как чего-то ждешь. Как ждут звонка. Но телефона у тебя нет.
Смотрю на тебя и думаю о всяких мелочах. Наверное, нужно купить обеденный стол. Раньше я ел либо за компьютерным столом, либо на кровати. Было бы ещё место для этого стола.
Кажется, я привыкаю, что ты возвращаешься. Как привыкал, что ты всегда уходил. Ты что-то недовольно проворчал во сне, перевернулся на бок и обнял меня. Ты знаешь, что у тебя всегда холодные руки? Даже в тепле. Продолжаю смотреть на тебя. Теперь уже в профиль. Тебе ломали нос. Минимум один раз. Кем ты все-таки работаешь? С каждым днем мне интересно все больше и больше. Когда-нибудь я спрошу.
Ты опять что-то бурчишь и прижимаешь меня к себе. Ты определенно что-то видишь во сне. Твои губы находят мою ладонь и целуют её. Но на этом ты даже не собираешься останавливаться. Сонно открываешь глаза и долю секунды смотришь на меня, а потом тянешься к моему лицу, а руки опускаются все ниже и ниже…
PS: тапками не бить. Особого смысла в написанное я не вкладывала. Просто слова писались сами собой
Oversee
28.06.11