ПРО КОРОВУ, ЛОШАДЬ И ДЕТСКУЮ МЕЧТУ.(1)
Мне было 6лет,когда у нас дома произошло событие, для меня значительное - Затевалась постройка нового сарая.
Наш небольшой посёлок у вокзала это - маленькие деревянные дома, узкие тихие улочки. И хотя это в большом городе, быт был почти деревенский. Русские печи почти в каждом доме, дрова и уголь в сарае, воду носили в вёдрах на коромысле из "водопроводной будки", стоящей на перекрёстке улиц Алексеева и Степана Разина.
Начало улицы Алексеева. Водопроводная будка.
Деревенской приметой тех лет, если так можно сказать,было содержание коров, коз, кур во многих домах посёлка.
Вот и мои родители решили купить корову. Сначала снесли старый прогнивший сарай с опустившейся крышей. На него забралась как-то наша коза Катька (это она выкормила меня в годы войны). Пока мама причитала:"Как же я её снимать-то буду!" Коза уже спокойно ходила по двору, когда мы вышли её спасать.
И вот пришли во двор незнакомые дядьки с топорами и пилой, и скоро в конце двора появился новый двухэтажный сарай, т.е. с сеновалом. В нижней части он был разделён на две половины. Я всё надоедала родителям."В одной комнате будет жить корова, в другой - лошадь, а где же жеребёнок будет?"
Может быть, и даже наверняка, я бы не запомнила год постройки сарая, но брат мой с помощью увеличительного стекла выжег на внутренней стороне двери "комнаты лошади 1947 год. Май." Мне было ровно 6 лет.
Корову тоже звали Катькой. Мы с ней подружились. Она добрая была. Когда она зимой выходила во двор, я, держась за её хвост, ехала на коньках. Катька не возражала.
Летом коров и коз гоняли в табун. Мы жили почти в начале улицы Алексеева, здесь собирались первые коровы, дальше пастух гнал их вдоль улицы к концу её. Постепенно стадо увеличивалось, по ходу к нему присоединялись животные из других домов.
В конце улицы стадо пересекало железнодорожные пути (подъездные пути к Переселенке). За ними начинался большой зелёный луг. Из строений там была только электроподстанция. Она и сейчас там стоит. Правда, её трудно заметить среди многоэтажных домов.
Вечером жители, жившие далеко от этого места, приходили встречать своих коров. Ожидая, сидели на разбросанных здесь колёсных парах (от вагонов).
Корова в то время была кормилицей. Со слов мамы 1947год был очень тяжёлым, как она говорила "хуже военных".
Совсем недавно я отнесла в музей продовольственные карточки военных лет. 1942-43 года и к своему удивлению увидела среди них карточки 1947 года.
Недолго была у нас корова. Очень трудно и дорого было купить сено и другой корм. Но один телёночек у нас был. Он родился в марте и звали Мартиком. Так как было холодно, его занесли на кухню, где он и стоял. Корова подходила к крыльцу и протяжно мычала, прося отдать ей ребёнка.
Я очень любила Мартика, возилась с ним, помогала поить его молоком, пыталась подставить горшок в определённый момент, правда, безуспешно. Ему это не нравилось.
Тогда же я впервые в жизни пила настоящее парное молоко.
Однажды я услышала отчаянные крики моего брата Лёвы. Оказалось, что Мартик сжевал его пионерский галстук. Когда заметили это, изо рта телёнка свисало половина галстука. Это было почти трагедией. Придти в школу пионеру без галстука!!! Это поступок, плохо характеризующий пионера. Не знаю как вышли из положения, но всё обошлось. У бабушки был красный сатин.
Года через 2 корову продали. В сарае жили куры и петух.
Но мысль о лошади из головы не выходила.
Мой родной дом улица Алексеева 7 - Чехова 10