Нужны ли мы нам?
В детстве у меня была назидательная книжка о венгерском мальчике Пале, который завидовал своим братьям, ссорился с одноклассниками и сердился на родителей, за то, что они не покупали ему всего того, что он просил. Однажды он проснулся утром и обнаружил, что дома никого нет. Он оделся и вышел из дому. На улицах было пусто. В кондитерских лежали сладости, в магазинах игрушки, о которых он мечтал, на рынке спелые фрукты - он брал все, что ему нравилось и никто его не останавливал. На проспекте стоял трамвай. 
Пале сел на место водителя, позвонил в звоночек и сумел стронуть трамвай с места Он ездил по всему городу даже на красный свет и звонил в звонок, когда ему вздумается, и никакой полицейский ему не помешал. Весь день Пале делал только то, что хотел. Вечером усталый он шёл домой и думал, как расскажет братьям обо всем. Но дом был пуст. Он забыл, что остался один на свете. Пале заплакал, но мама не пришла его утешать. И тут маленький социопат понял, что человек не может быть счастлив без семьи, друзей, одноклассников и вообще других людей. А я поняла, что этому паршивцу главное похвастаться, и ему самому ничего не нужно, если он не может этим пощеголять и пофорсить перед теми, у кого этого нет.
Можете не сомневаться, наутро он проснулся, и человечество было на месте. Ко всеобщей радости (Пале и читателей) все это ему приснилось.
Не могу сказать, что я любила эту книжку, но читала несколько раз и, как видите, запомнила на всю жизнь.
К чему я все это вспоминаю?
Меня беспокоит вопрос: писала бы я свои рассказы, если бы никто их не читал? Даже случайный читатель... Ну, например, если бы никто не понимал по-русски. Просыпалась бы во мне эта жгучая потребность соединять слова, припоминать давно исчезнувших людей, оттачивать концовки, выдумывать названия, которые вроде бы и не связаны с текстами, отсекать тусклые прилагательные и добиваться, чтобы каждое предложение имело четкий ритмический рисунок?
Вставлять смешные, хоть и старые анекдоты, зная, что никто не засмеется. Использовать только чуть-чуть переделаные цитаты, в уверенности, что никто их не распознает. Вроде как готовить фаршированную рыбу для себя одной. Странно, нет?
К чему украшения, если их никто не видит? Можно, конечно, все это читать самой. Иногда даже приятно. Но сколько же можно стараться для себя? Без похвалы и поощрения. Без странных комментариев, обещающих Царстивие Небесное, причем почти немедленно. Без внезапно вспыхивающих после текста острых дискуссий на посторонние темы, в которых автор поста только ошалело вертит головой, пытаясь уследить, о чем так жарко спорят между собой его читатели. Без обязательной реакции верных друзей. Без редкого появления особенных ценителей. Без подписчиков и лайков.
Думаю, так и пересыхают цветущие оазисы в Живом Журнале. Оставленные читателями авторы еще немножко хорохорятся, делают вид, что комментаторы им безразличны, а потом постепенно перестают писать и переключаются на что-то другое. Увлекаются виноделием... Или авиамоделированием... Или даже начинают читать книги, написанные другими писателями. У судьбы прихотливые пути. От нее не уйдешь
Пале сел на место водителя, позвонил в звоночек и сумел стронуть трамвай с места Он ездил по всему городу даже на красный свет и звонил в звонок, когда ему вздумается, и никакой полицейский ему не помешал. Весь день Пале делал только то, что хотел. Вечером усталый он шёл домой и думал, как расскажет братьям обо всем. Но дом был пуст. Он забыл, что остался один на свете. Пале заплакал, но мама не пришла его утешать. И тут маленький социопат понял, что человек не может быть счастлив без семьи, друзей, одноклассников и вообще других людей. А я поняла, что этому паршивцу главное похвастаться, и ему самому ничего не нужно, если он не может этим пощеголять и пофорсить перед теми, у кого этого нет.
Можете не сомневаться, наутро он проснулся, и человечество было на месте. Ко всеобщей радости (Пале и читателей) все это ему приснилось.
Не могу сказать, что я любила эту книжку, но читала несколько раз и, как видите, запомнила на всю жизнь.
К чему я все это вспоминаю?
Меня беспокоит вопрос: писала бы я свои рассказы, если бы никто их не читал? Даже случайный читатель... Ну, например, если бы никто не понимал по-русски. Просыпалась бы во мне эта жгучая потребность соединять слова, припоминать давно исчезнувших людей, оттачивать концовки, выдумывать названия, которые вроде бы и не связаны с текстами, отсекать тусклые прилагательные и добиваться, чтобы каждое предложение имело четкий ритмический рисунок?
Вставлять смешные, хоть и старые анекдоты, зная, что никто не засмеется. Использовать только чуть-чуть переделаные цитаты, в уверенности, что никто их не распознает. Вроде как готовить фаршированную рыбу для себя одной. Странно, нет?
К чему украшения, если их никто не видит? Можно, конечно, все это читать самой. Иногда даже приятно. Но сколько же можно стараться для себя? Без похвалы и поощрения. Без странных комментариев, обещающих Царстивие Небесное, причем почти немедленно. Без внезапно вспыхивающих после текста острых дискуссий на посторонние темы, в которых автор поста только ошалело вертит головой, пытаясь уследить, о чем так жарко спорят между собой его читатели. Без обязательной реакции верных друзей. Без редкого появления особенных ценителей. Без подписчиков и лайков.
Думаю, так и пересыхают цветущие оазисы в Живом Журнале. Оставленные читателями авторы еще немножко хорохорятся, делают вид, что комментаторы им безразличны, а потом постепенно перестают писать и переключаются на что-то другое. Увлекаются виноделием... Или авиамоделированием... Или даже начинают читать книги, написанные другими писателями. У судьбы прихотливые пути. От нее не уйдешь