Специальность
Я забралась в вагон в последнюю минуту. День был ужасно утомительный. Выйти из дома пришлось очень рано. Об автомобиле даже не помышляла. Добиралась до вокзала, пересаживаясь с автобуса на трамвай, бесконечно спускалась на удивительной, возможно единственной в мире железнодорожной станции, расположенной глубже, чем любое метро. Потом ехала в Акко с пересадкой около трех часов. Дальше были две двухчасовые лекции для всего персонала больницы "Марза" на волнующую тему "сексуальные домогательства". И умоляю! не спрашивайте меня, отчего лектора надо было приглашать из Иерусалима. Что мешало местному начальнику полиции или приглашенному из Хайфы криминалисту, или просто психологу самой больницы рассказать те же майсы не пересекая полстраны. Игра в "инструктаж" - наша национальная святыня. И если Храмовую гору мы фактически отдали арабам, то правила игры в "повышение квалификации" и ежегодное освежение знаний по вопросам радиационной безопасности, борьбы с инфекционными заболеваниями и профилактики сексуальных домогательств - наша Кааба, которую мы не отдадим никому! Правила эти вечны, незыблемы и никогда нигде не соприкасаются со здравым смыслом. Я все же спросила, и мне объяснили: допустим юный санитар или пожилая начальница отдела кадров во время занятий поймет, что подвергается домогательствам. Мне она расскажет. А местному - ни за что. Тем более, что он как раз и может оказаться домогателем...
Я могла переночевать в Акко и возвратиться домой утром - гостиницу оплачивала больница. Но, как назло, утром у меня назначен визит к ортопеду. И не явиться на него, значит отложить встречу еще на полгода. А мой "теннисный локоть" ужасно болел и мешал нормальной жизни. Так что я влезла в полный вагон и обнаружила возле двери одно свободное место. У окна сидел и читал что-то мужчина лет сорока. Страшный, лысый с длинной бородой, самый кончик которой был заплетен в тоненькую косичку, и множеством сережек по всей ушной раковине, повернутой ко мне. Одет он был в майку без рукавов. Мускулистые руки сплошь покрыты разноцветными татуировками. Впереди в конце вагона виднелось еще одно свободное место, но я подумала, что не могу ступить больше ни шага, и плевать на то, как выглядит пассажир по соседству. Голова разболелась не по-детски. Я мельком отметила, что от соседа пахнет приятно - плохого запаха я бы сейчас не выдержала.
Минут через пятнадцать женщина, сидящая напротив вышла, и на ее место сел патлатый подросток. Рослый качок с набитым рюкзаком, который он с грохотом обрушил на пол, почти задев мои ноги. Я снова прикрыла глаза, но сейчас же почувствовала сигаретный дым. Мерзавец закурил в вагоне. Я невольно застонала. Неожиданно мой татуированный сосед сказал: "Будь добр, хабиби, выброси сигарету - видишь у госпожи голова болит. И вообще курить в вагоне запрещено"
- Иди на х@й , - лениво по-русски ответил патлатый.
- Фильтруй базар, козел, - с качаловской дикцией, не повышая голоса молвил лысый. - Тут женщина. И у нее приступ мигрени
- По-русски понимаешь? - протянул мерзкий мальчишка. - И чо?
- Ничо. - Медленно и тихо ответил взрослый, глядя парню в глаза. - Просто встань, забери свой рюкзак и вали в другой вагон. И сигарету выкинь в окно.
Тот помедлил, взял ранец и пошел по проходу. У последнего окна он, поколебавшись, выкинул сигарету и перешел в следующий вагон.
- Дать тебе таблетку мигралева? - спросил мой сосед на иврите.
- У тебя есть мигралев! - прошептала я - Дай пожалуйста!
Он вынул коробочку, выдавил мне на ладонь длинную желтую таблетку и подсунул открытую бутылочку с водой. Я отхлебнула и слабо поблагодарила.
Когда объявили Беньямину я проснулась. Боль была вполне терпимой.
- Ты как? - спросил сосед. - Получше? Меня зовут Эйтан.
- Намного лучше, - ответили я в полный голос. - Ты меня спас... если бы не таблетка, да еще этот с сигаретой - кажется, умерла бы... Как ты его выставил, Эйтан? Парень выглядел довольно агрессивным. Отчего он тебя послушался?
- Как же он мог меня не послушаться? - удивился мой собеседник. - Я детский психолог со специализацией на подростках. От двенадцати до семнадцати...
Я могла переночевать в Акко и возвратиться домой утром - гостиницу оплачивала больница. Но, как назло, утром у меня назначен визит к ортопеду. И не явиться на него, значит отложить встречу еще на полгода. А мой "теннисный локоть" ужасно болел и мешал нормальной жизни. Так что я влезла в полный вагон и обнаружила возле двери одно свободное место. У окна сидел и читал что-то мужчина лет сорока. Страшный, лысый с длинной бородой, самый кончик которой был заплетен в тоненькую косичку, и множеством сережек по всей ушной раковине, повернутой ко мне. Одет он был в майку без рукавов. Мускулистые руки сплошь покрыты разноцветными татуировками. Впереди в конце вагона виднелось еще одно свободное место, но я подумала, что не могу ступить больше ни шага, и плевать на то, как выглядит пассажир по соседству. Голова разболелась не по-детски. Я мельком отметила, что от соседа пахнет приятно - плохого запаха я бы сейчас не выдержала.
Минут через пятнадцать женщина, сидящая напротив вышла, и на ее место сел патлатый подросток. Рослый качок с набитым рюкзаком, который он с грохотом обрушил на пол, почти задев мои ноги. Я снова прикрыла глаза, но сейчас же почувствовала сигаретный дым. Мерзавец закурил в вагоне. Я невольно застонала. Неожиданно мой татуированный сосед сказал: "Будь добр, хабиби, выброси сигарету - видишь у госпожи голова болит. И вообще курить в вагоне запрещено"
- Иди на х@й , - лениво по-русски ответил патлатый.
- Фильтруй базар, козел, - с качаловской дикцией, не повышая голоса молвил лысый. - Тут женщина. И у нее приступ мигрени
- По-русски понимаешь? - протянул мерзкий мальчишка. - И чо?
- Ничо. - Медленно и тихо ответил взрослый, глядя парню в глаза. - Просто встань, забери свой рюкзак и вали в другой вагон. И сигарету выкинь в окно.
Тот помедлил, взял ранец и пошел по проходу. У последнего окна он, поколебавшись, выкинул сигарету и перешел в следующий вагон.
- Дать тебе таблетку мигралева? - спросил мой сосед на иврите.
- У тебя есть мигралев! - прошептала я - Дай пожалуйста!
Он вынул коробочку, выдавил мне на ладонь длинную желтую таблетку и подсунул открытую бутылочку с водой. Я отхлебнула и слабо поблагодарила.
Когда объявили Беньямину я проснулась. Боль была вполне терпимой.
- Ты как? - спросил сосед. - Получше? Меня зовут Эйтан.
- Намного лучше, - ответили я в полный голос. - Ты меня спас... если бы не таблетка, да еще этот с сигаретой - кажется, умерла бы... Как ты его выставил, Эйтан? Парень выглядел довольно агрессивным. Отчего он тебя послушался?
- Как же он мог меня не послушаться? - удивился мой собеседник. - Я детский психолог со специализацией на подростках. От двенадцати до семнадцати...