О жизни
Посмотрела новый чудесный фильм Ники Циклаури "Facing the Desert". Очень красиво, горячо и убедительно автор показывает, как вредит дикой природе интенсивное сельское хозяйство - оливковые плантации и овцеводство. Леса уступают место пустыням, прелестные птички, лисы и косули - грязным хромым овцам. Зритель абсолютно согласен с автором - такова сила искусства. Но как быть? Косуле нужен лес, а человеку, - баранина и оливковое масло. Пока человек был одним из равноправных с другими животными видом, равновесие поддерживалось естественно. Экологические системы устойчивы: если кроликов станет слишком много, то их кормовая база сократится (они все сожрут). А с другой стороны, кормовая база хищников увеличится, и они начнут быстро размножаться, питаясь кроликами. Тогда кроликов снова станет меньше, а травы (или что они там едят) - больше. Через несколько лет в экосистеме установится равновесие в точке, определяемой климатом.
Не то происходит, когда на арену выходит человек. Ему нужно гораздо, гораздо больше, чем необходимо. Он разумен (во всяком случае считает себя разумным) и поэтому осушает болота, строит водохранилища, ставит плотины и вырубает леса. И только сто лет назад - вдумайтесь! - только в последние сто лет человек узнал, что мир вокруг существует не для него. Что он не хозяин жизни, а часть её - только часть её, и зависит от общей гармонии.
Тогда появились первые борцы за природу, которые теперь стали значительной политической силой. И вот уже кинозвезда хвастается, что носит искусственные меха, ученые говорят, что коровники и пшеничные поля - зло, угольные шахты закрываются, и грета тунберг с трибуны ООН проклинает старшее поколение, будто это мы подранили биосферу, а не все наши предки за последние десять тысяч лет, с тех самых пор, как обрели разум и расплодились
Но как бобры строят плотины, а журавли танцуют брачные танцы, так наш вид не может жить, не засевая поля и не строя города. "Зеленые" лишь тоненькая пленочка на человечестве, и защитить от него природу могут не более, чем налет ржавчины на ковше экскаватора может защитить нетронутую землю от того, чтобы стать котлованом.
Теперь не моя, не новая и не оригинальная мысль, которая мне все больше нравится: кроме простых и очевидных механизмов уравновешивания экосистем, есть и более сложные законы сохранения биосферы, с непонятными нам рычагами и правилами - вторая линия обороны природы. Нашу популяцию прореживают войнами и эпидемиями, коль скоро она стала независима от хищников, естественных источников еды и питьевой воды.
Мы выдумываем новые сорта риса, способные прокормить всех, а природа отвечает новыми эпидемиями. Мы опресняем воду, становясь независимыми от источников и колодцев, а "они" возбуждают локальные, а по временам и глобальные войны. Одна такая схватка проходила в четырнадцатом веке: От Китая и до Британии бушевала чума и незатихающие кровопролитные войны.
Человеческое поголовье снизилось вдвое, и катаклизм утихомирился. Двадцатый век принес Испанку, две мировые войны и СПИД. Двадцать первый проходит тихо. Но хотя вирус не смертоносен, с учетом нашей избалованности, мы среагировали на него сокращением экспансии - почти перестали летать без крайней надобности с континента на континет, прикрыли на время некоторые производства, чуть отступили назад в своем стремительном движении неизвестно куда.
Как долго будет продолжаться эта схватка?
Чем она закончится?
Харари его знает...