Приходится отвечать
После выходных на Мишку наваливается хандра - наступление понедельника
означает, что опять мы пять дней будем общаться только пару часов перед
сном.
- Я не хочу чтобы ты уходила. Без тебя я ничего не могу делать - книжки читать не могу, даже мультик смотреть не могу.
- Мишка, ты же со Светой замечательно играл на прошлой неделе!
- Раньше мог, а теперь не могу.
Глаза полны слез. Эх, к 10.30 я опять не успеваю.
Я снимаю сумку, сажусь прямо в куртке на диван и беру его, пижамного, к себе на колени. Разность между моей уличной нездешней шкурой и его сонной одежонкой - коэффициент нашей утренней безнадежности.
- Жил был мальчик Миша. Он очень не любил, когда мама уходила на работу. Мама тоже расстраивалась - ей хотелось остаться с Мишей, но ее ждали важные дела, и надо было уходить. И тогда она посоветовала ему попробовать нарисовать свою грусть. Когда мама ушла, Миша стал рисовать и у него получилась очень печальная девочка. "Как тебя зовут?" - спросил Миша. "Грусть. А уменьшительно - Груня. Или Груша". Груша! Мишу это имя показалось очень смешным. Он замеялся, и девочка Груня тоже улыбнулась. Давай дружить! - сказали друг другу Миша и Груня и стали играть...
Глаза заинтересованные. "А я ведь еще могу ее вырезать ножницами!" На волне Мишкиного вдохновения мне удалось убежать.
Света уверяет, что Миша вырезал несколько девочек, первая мрачнее тучи, но каждая последующая была веселее.
Однако к четвергу выяснилось, что креатив с Груней больше не катит.
Ладно, говорю, давай тогда соревноваться, кто больше скучает: когда станет скучно без меня, нарисуй палочку-скучалочку. К вечеру сравним, у кого их больше.
Судя по тому, что Миша палочек не рисовал, все не так уж драматично.
Зато вечером, перед сном, он стал спрашивать меня, что такое "умереть".
- Это когда человек закрывает глаза, он крепко засыпает и уже не может проснуться. И его душа улетает. Но понимаешь, душа, это как песенка на кассете: кассета может сломаться и больше не играть. Это, конечно, очень печально. Но песенка, если ты ее помнишь, никуда от тебя не может деться. Ты можешь ее спеть сам.
- А песенка может петь сама себя?
- Да, пока человек живет, мы можем слушать, как песенка поет сама себя. А когда умирает, она поет неслышно - или ее поют другие.
- Я не хочу чтобы ты уходила. Без тебя я ничего не могу делать - книжки читать не могу, даже мультик смотреть не могу.
- Мишка, ты же со Светой замечательно играл на прошлой неделе!
- Раньше мог, а теперь не могу.
Глаза полны слез. Эх, к 10.30 я опять не успеваю.
Я снимаю сумку, сажусь прямо в куртке на диван и беру его, пижамного, к себе на колени. Разность между моей уличной нездешней шкурой и его сонной одежонкой - коэффициент нашей утренней безнадежности.
- Жил был мальчик Миша. Он очень не любил, когда мама уходила на работу. Мама тоже расстраивалась - ей хотелось остаться с Мишей, но ее ждали важные дела, и надо было уходить. И тогда она посоветовала ему попробовать нарисовать свою грусть. Когда мама ушла, Миша стал рисовать и у него получилась очень печальная девочка. "Как тебя зовут?" - спросил Миша. "Грусть. А уменьшительно - Груня. Или Груша". Груша! Мишу это имя показалось очень смешным. Он замеялся, и девочка Груня тоже улыбнулась. Давай дружить! - сказали друг другу Миша и Груня и стали играть...
Глаза заинтересованные. "А я ведь еще могу ее вырезать ножницами!" На волне Мишкиного вдохновения мне удалось убежать.
Света уверяет, что Миша вырезал несколько девочек, первая мрачнее тучи, но каждая последующая была веселее.
Однако к четвергу выяснилось, что креатив с Груней больше не катит.
Ладно, говорю, давай тогда соревноваться, кто больше скучает: когда станет скучно без меня, нарисуй палочку-скучалочку. К вечеру сравним, у кого их больше.
Судя по тому, что Миша палочек не рисовал, все не так уж драматично.
Зато вечером, перед сном, он стал спрашивать меня, что такое "умереть".
- Это когда человек закрывает глаза, он крепко засыпает и уже не может проснуться. И его душа улетает. Но понимаешь, душа, это как песенка на кассете: кассета может сломаться и больше не играть. Это, конечно, очень печально. Но песенка, если ты ее помнишь, никуда от тебя не может деться. Ты можешь ее спеть сам.
- А песенка может петь сама себя?
- Да, пока человек живет, мы можем слушать, как песенка поет сама себя. А когда умирает, она поет неслышно - или ее поют другие.