Средневековые исламские художники. Шайтан. Окончание.
(Орхан Памук. Стамбул. «Меня зовут Красный»)
Я - шайтан. Я люблю запах красного перца, поджаренного на оливковом масле, дождь, падающий в неподвижное море в рассветный час, внезапное появление женского силуэта в уголке раскрытого окна, безмолвие, размышление и терпение. Я верю в себя, и в большинстве случаев мне безразлично, что обо мне говорят.
Я, конечно же, знаю, что вы всегда готовы поверить в противоположное тому, что я говорю, причем только потому, то это говорю я. Но ведь вы же понимаете, что не всегда противоположное сказанному мной бывает правдой. Вы любознательны и испытываете интерес ко всему, что я говорю, ибо знаете, что Великий Коран упоминает обо мне пятьдесят два раза, таким образом, мое имя - одно из наиболее встречаемых в священной книге.
Все, что сказано обо мне в книге Аллаха, верно. Я это признаю - видите, какой я честный? А ведь мне всегда было больно от того, что в Коране я унижен. Эта боль стала для меня образом жизни.
Нас, ангелов, было много; на наших глазах Аллах создал человека. А потом захотел, чтобы мы ему поклонялись. Как написано в суре «Чистилище», все ангелы начали ему поклоняться, а я не захотел: Адам, как вы все знаете, сотворен из глины, а я из гораздо более высокого материала - огня. Я не стал поклоняться человеку. И Аллах счел меня высокомерным.
- Прочь из рая, - распорядился Он. - Что это ты о себе вообразил?!
- Позволь мне жить до Судного дня, до того, как воскреснут мертвые, - попросил я.
Он позволил. Я во всеуслышанье заявил, что на протяжении всего этого времени от рождения буду сбивать с истинного пути племя Адамово, за отказ поклоняться которому я был наказан.
Аллах сказал, что тех, кого мне удастся совратить, он будет отправлять в ад. Вы знаете, так оно и идет. И здесь мне добавить нечего.
Некоторые говорят, что в тот момент между мной и Великим Аллахом был заключен договор. По этой логике я помогаю Великому Аллаху испытывать его рабов, пытаюсь сбить их с разума: хорошие принимают правильные решения и не сбиваются, а плохие поддаются, совершают грех и попадают в ад. Нельзя, чтобы все попадали в рай, вселенная и государство не могут управляться только добром: необходимо, чтобы было и плохое, и хорошее, и грехи, и благодеяния. Поэтому то, что я делаю, очень важно.
Некоторые из моих доброжелателей зашли в своих рассуждениях слишком далеко и совершенно справедливо были убиты, а книги их сожжены. Потому что, конечно, есть добро и зло, и каждый из нас должен провести границу между ними. Я - не Аллах и не вкладывал в их головы бунтарские мысли. Не я - источник всего зла и всех грехов, совершаемых в мире.
Люди без моего участия совершают грехи из-за своей страсти, похоти, безволия, низости,а многие - из-за глупости.
Не стою я за каждым лавочником, всучившим покупателю гнилое яблоко, за каждым ребенком, говорящим неправду, за каждым льстецом, за каждым стариком, видящим непристойные видения. Великий Аллах в некоторых из этих деяний даже не найдет зла, в связи с которым следует помянуть меня. Конечно, я стараюсь подбить людей на серьезные грехи, но некоторые проповедники винят меня даже в том, что люди зевают в открытую, чихают или выпускают газы. Это значит, что они совершенно не понимают меня. У меня есть гордость, и из-за нее испортились мои отношения с Великим Аллахом.
Кстати, в книгах много написано о том, что я могу принимать любой облик и особенно часто предстаю в образе красивой женщины, порождающей похоть.
Но братья-художники почему-то рисуют меня скрюченным, рогатым, хвостатым, ужасающим созданием с лицом, усыпанным бородавками.
Рисунок, именно о нем мне и хочется поговорить. Толпа, подстрекаемая проповедником, имени которого не буду произносить, чтобы не навлечь на вас его гнев, заполняет улицы Стамбула и кричит, что читать азан нараспев, совершать радения в обителях в сопровождении музыкальных инструментов, а также пить кофе - деяния, неугодные Аллаху. Я слышал, что некоторые наши художники, опасающегося проповедника и его толпы, говорят, что рисовать в манере европейцев - это проделки шайтана. Много раз обо мне распространяли клевету. Но никогда она не была так далека от истины.
Считается, что все началось, когда Ева съела запретный плод или Аллах признал меня высокомерным.
Но это не так. Начало было, когда Аллах показал нам человека и потребовал поклонения ему, и все ангелы повиновались, а я решительно
НЕ СТАЛ ПОКЛОНЯТЬСЯ ЧЕЛОВЕКУ.
Разве уместнобыло создать меня из огня, а потом сказать: ПОКЛОНЯЙСЯ ЧЕЛОВЕКУ, созданному из гораздо более примитивной материи - из глины?
Ответьте по совести! Я знаю, вы боитесь, что разговор не останется между нами, что Он все слышит и однажды призовет вас к ответу. Но главное остается неизменным, и это является предметом моей гордости:
Я НЕ ПРЕКЛОНИЛСЯ ПЕРЕД ЧЕЛОВЕКОМ.
В отличие от меня новые европейские художники порядком преуспели в таком преклонении. Они рисуют цвет глаз господ, священников, богатых торговцев, они изображают оттенок их кожи, морщины на лбу и даже отвратительные волосы в ушах; тщательно выписывают несравненную линию губ женщин, тень в ложбинке грудей, кольца на пальцах, а потом вешают рисунки на стену, размещая их на самых видных местах, как идолов, словно человек - это существо, которому надо поклоняться. Разве человек настолько уж важное создание, что надо рисовать его во всех мелочах, вплоть до тени?
Если рисовать дома на улице постепенно уменьшающимися, как неверно видит глаз человека, разве не окажется в центре вселенной человек, а не Аллах? Лучше всех это знает могущественный Аллах. Думаю, всем ясно, насколько нелепо утверждать, что мысль рисовать так принадлежит мне, отказавшемуся поклоняться человеку, претерпевшему за это столько обид, павшему в глазах Аллаха, выслушивающему столько брани и осужденному на одиночество. Знаете, логичнее было бы тогда уж поверить, как это утверждают некоторые проповедники, что именно из-за меня мальчики мастурбируют, а люди пускают газы.
Только Всевышний с его безграничным умом может понять меня: о Аллах! - разве не ты заставил ангелов поклоняться человеку, не ты научил людей высокомерию? Теперь они делают то, чему научились у твоих ангелов - поклоняются сами себе и себя помещают в центр вселенной. Все, даже самые преданные твои рабы, хотят видеть себя изображенными на манер европейцев. Это называется самовосхищением, а в результате они забудут о твоем существовании, перестанут верить в тебя. Мало того, вину за это они возложат на меня.
Уже сотни лет меня безжалостно избивают камнями и проклинают. Но пусть мои враги вспомнят, что время до Судного дня мне отпустил сам Аллах. Век же, отпущенный Аллахом человеку, всего шестьдесят-семьдесят лет. Я бы сказал: постарайтесь продлить свой век за кофе, но знаю, что раз такое сказал я, то кто-то совсем откажется от кофе, а кто-то перевернется вниз головой и постарается влить кофе себе в зад.
Не смейтесь. Важно не содержание, а форма мысли. Важно не что рисует художник, а как он рисует.
Но ради Аллаха, только не надо выпячивать свой стиль!
К О Н Е Ц