Пока гром не грянет
...Ванька истово крестился перед иконостасом в углу крестьянской избы, его лицо подсвеченное лампадой то и дело озаряли вспышки молнии, а от ударов грома тряслись все горшки в избе. Так продолжалось уже с чеверть часа.
-- Ваньк, а Ваньк, -- донеслось с печки. Дед Макар просил воды. Иван скосил взгляд на Матрену и та шмыгнула с полати набрать деду водицы из кадки. Дети Ивана, Фрося, Луша и Шурка не спали и тихо крстеились вслед за папашей.
Удары грома то и дело приходидись в самой окрестности их села Рожково.
Переед взором Ивана пронеслась картина его молодости, когда он, еще парнем, перебрал мутного самогону и шел из соседнего Бредихина до дому по весне. Поле подтаяло и побитый в Бредихине Ванька наступил в еле прикрытую апрельским льдом полынью. Улетая в небытие Ванька успел протрезветь и во весь голос просить Господа о том чтобы ему ниспослали "Двух дочек и сыночка". А ведь именно столько сейчас лежало на полу в избе. Ту поневоле задумаешься и лоб почешешь.
Выбрался тогда на сухую землю Ванька чудом. Все ногти стесал и руки об апрельский лед окарябал. Но до дому дошел и под утро спать завалился развесив мокрые шаровары на куте и скинув зипун в сенях по пьяни.
... Новый удар молнии пришелся в соседский овин. Аж дед Макар чуть не свалился с печки. Через минуту запылало красным огнем супротив соседской хаты, оттуда донесся вой и всем семейством Прокловы высыпали тушить овин.
"Да куда там", -- прошептал не престававший осенять себя крестным знамением Иван, -- "Не погорели бы сами".
Тут надо сказать, что Прокловы были на селе первыми богатеями, жена Евсея Проклова ходила по селу павой, на него, Ваньку, внимания не обращая. "А таперича пойдут в "кусочки", -- недовольно хмыкая, процедил Иван. Хлебушка попросят. Задарма раздавать добытый своим потом хлебушек Иван не собирался.
продолжение есть. Там целая повесть (жанр между реализмом и мистикой) о сельской жизни.
-- Ваньк, а Ваньк, -- донеслось с печки. Дед Макар просил воды. Иван скосил взгляд на Матрену и та шмыгнула с полати набрать деду водицы из кадки. Дети Ивана, Фрося, Луша и Шурка не спали и тихо крстеились вслед за папашей.
Удары грома то и дело приходидись в самой окрестности их села Рожково.
Переед взором Ивана пронеслась картина его молодости, когда он, еще парнем, перебрал мутного самогону и шел из соседнего Бредихина до дому по весне. Поле подтаяло и побитый в Бредихине Ванька наступил в еле прикрытую апрельским льдом полынью. Улетая в небытие Ванька успел протрезветь и во весь голос просить Господа о том чтобы ему ниспослали "Двух дочек и сыночка". А ведь именно столько сейчас лежало на полу в избе. Ту поневоле задумаешься и лоб почешешь.
Выбрался тогда на сухую землю Ванька чудом. Все ногти стесал и руки об апрельский лед окарябал. Но до дому дошел и под утро спать завалился развесив мокрые шаровары на куте и скинув зипун в сенях по пьяни.
... Новый удар молнии пришелся в соседский овин. Аж дед Макар чуть не свалился с печки. Через минуту запылало красным огнем супротив соседской хаты, оттуда донесся вой и всем семейством Прокловы высыпали тушить овин.
"Да куда там", -- прошептал не престававший осенять себя крестным знамением Иван, -- "Не погорели бы сами".
Тут надо сказать, что Прокловы были на селе первыми богатеями, жена Евсея Проклова ходила по селу павой, на него, Ваньку, внимания не обращая. "А таперича пойдут в "кусочки", -- недовольно хмыкая, процедил Иван. Хлебушка попросят. Задарма раздавать добытый своим потом хлебушек Иван не собирался.
продолжение есть. Там целая повесть (жанр между реализмом и мистикой) о сельской жизни.