Мистический пруд
Есть у меня двоюродный брат. Алёшка.
Младше меня на несколько лет. На лето нас десантировали в тихое пригородное село с удивительно красивым названием, красивее которого я за долгий свой век не встречала.
Называется село - Березина Речка. Найдите что-то более русское в нашей географии. Ивановки и Екатериновки - не предлагать. Село само по себе - самое обычное было в те годы, а сейчас и вовсе затрапезное. А в 70-е было еще ничего себе. Три длинные, довольно прямые улицы - Верхняя, Средняя и Нижняя, ну тут уж без фантазии, просто географически они так были расположены.
Нижняя улица когда-то, сто лет назад, застраивалась на берегу речушки БерЕзина (не путать с БерезинОй). Речушка в то время тихо несла свои небыстрые воды к далекой Волге. Потом прокатилась - революция, коллективизация, индустриализация, военное время с последующими оттепелями и застоями и в итоге мы получили в наследство не речку, а каскад широких, уютных и уловистых прудов с названиями Агапский, Мелирапский и Дальний. Были еще выше по течению водоемы, но о них мы только слышали.
А пруды, впрочем были хороши - с прохладной водой, пологими сходами, мосточками, развалинами закопченой настоящей кузницы из позапрошлого века, и останками настоящей и такой же древней мельницы. Кузня стояла заросшая просто так, а у теплых серых бревен мельницы мы, посиневшие, выбивая дробь зубами, грели свои детские косточки.
Но мы с Алёшкой были совершенно неправильными детьми. Нас с ним постоянно тянуло в дальние походы, переходы и пешие прогулки. Каким-то образом забрели мы с ним на Дальний пруд. Пруд был за селом, среди огромных ольховых деревьев и настоящих старинных ив. Однако вода использовалась для полива совхозных садов и плантаций, пляжа не было, но были технические мостки у насосной.
Какое было наслаждение прыгать в тишине и одиночестве с этих мостков в коричневатую прозрачную воду, плавать в тишине по огромной глади, обросшей по берегам камышом и чаканом. Вау. Наверное, целую неделю мы с ним тайком уходили за село и часами купались и загорали на мостках. Ни души вокруг.
Но как то вечером я проболталась Алёшкиной матери, теть Маше о наших прогулках и пригласила ее с нами. Тетя Маша изменилась в лице, огромные голубые глаза стали вообще как блюдца.
- Ну неееет, - сказала она, - я не такая смелая. Я туда и за сто рублей не пойду. Даже с вами.
Повернулась и ушла. Я терпеть не могла недосказанностей. Сказала "а" - говори, блин "б".
- Теть Мааааш, - бежала я за ней, - что там такооее??
- Да ну. Не хочу говорить тебе.
- Ну, давай, рассказывай!
Тетя согласилась. Оказывается, я ничегошеньки, ничегошеньки не знала! На берегу пруда когда-то стоял помещичий дом! Деревянный. До революции. Случилась революция, гражданская война. И вот. Помещичий дом разграбили, а там оставалась молодая дочь помещика, хозяйка дома. Была она коротко стрижена и ходила в галифе, а на боку у нее всегда висела кабура с пистолетом. Была она оторвяга еще та, и под покровом ночи у нее собирались бандиты, выходили на проезжую дорогу, останавливали подводы, грабили и убивали. И вообще была та ещё шайка. И вот в этом пруду топили они своих убиенных жертв. (У меня по спине поползли мурашки... ). Тетины глаза постепенно приняли нормальный размер и заблестели, а щеки порозовели. Она взяла меня за руку и мы пошли с ней под яблоньку, на скамеечку. Оказывается, потом вечерами в камышах кто-то плакал, а в тихом пруду слышались всплески!
Много лет назад тетя ходила туда гулять с Алёшкиным папой вечерами, и они сами видели, что вода в пруду колыхалась и всплескивала так, словно там плавала огромная рыба в человечекий рост! (Среди июльской жары у меня похолодели руки). И вот, говорила тетя, - ты не веришь, а потом люди видели там РУ-САЛ-КУ.
И, скорее всего, это и была та помещичья дочка-разбойница! Потому что она пропала, а говорят ее свои же и утопили в том пруду....
Тетин голос из загадочного стал обычным.
- А, да вот еще, помнишь? - а, нет, тебе тогда два года было, не помнишь ты еще. Да ну, всё село говорило, солдат пришел со срочной службы, да с Петькой Митрофановым, на том конце живет - знаешь ведь дядь Петю-то?
- Ага.. - Видимо теперь мои глаза стали зелеными блюдцами.. Тетя вдруг заулыбалась..
- Так вот он с другом пришел с армии, а друг в пруду утонул. Вечером пошел скупнуться, а там на мостках русалка его и утащила к себе...
Сказать что я ходила туда еще? Нет, конечно. Да я и сейчас ни за что не пошла бы туда купаться, даже не смотря на прозрачную обволакивающую воду.
Младше меня на несколько лет. На лето нас десантировали в тихое пригородное село с удивительно красивым названием, красивее которого я за долгий свой век не встречала.
Называется село - Березина Речка. Найдите что-то более русское в нашей географии. Ивановки и Екатериновки - не предлагать. Село само по себе - самое обычное было в те годы, а сейчас и вовсе затрапезное. А в 70-е было еще ничего себе. Три длинные, довольно прямые улицы - Верхняя, Средняя и Нижняя, ну тут уж без фантазии, просто географически они так были расположены.
Нижняя улица когда-то, сто лет назад, застраивалась на берегу речушки БерЕзина (не путать с БерезинОй). Речушка в то время тихо несла свои небыстрые воды к далекой Волге. Потом прокатилась - революция, коллективизация, индустриализация, военное время с последующими оттепелями и застоями и в итоге мы получили в наследство не речку, а каскад широких, уютных и уловистых прудов с названиями Агапский, Мелирапский и Дальний. Были еще выше по течению водоемы, но о них мы только слышали.
А пруды, впрочем были хороши - с прохладной водой, пологими сходами, мосточками, развалинами закопченой настоящей кузницы из позапрошлого века, и останками настоящей и такой же древней мельницы. Кузня стояла заросшая просто так, а у теплых серых бревен мельницы мы, посиневшие, выбивая дробь зубами, грели свои детские косточки.
Но мы с Алёшкой были совершенно неправильными детьми. Нас с ним постоянно тянуло в дальние походы, переходы и пешие прогулки. Каким-то образом забрели мы с ним на Дальний пруд. Пруд был за селом, среди огромных ольховых деревьев и настоящих старинных ив. Однако вода использовалась для полива совхозных садов и плантаций, пляжа не было, но были технические мостки у насосной.
Какое было наслаждение прыгать в тишине и одиночестве с этих мостков в коричневатую прозрачную воду, плавать в тишине по огромной глади, обросшей по берегам камышом и чаканом. Вау. Наверное, целую неделю мы с ним тайком уходили за село и часами купались и загорали на мостках. Ни души вокруг.
Но как то вечером я проболталась Алёшкиной матери, теть Маше о наших прогулках и пригласила ее с нами. Тетя Маша изменилась в лице, огромные голубые глаза стали вообще как блюдца.
- Ну неееет, - сказала она, - я не такая смелая. Я туда и за сто рублей не пойду. Даже с вами.
Повернулась и ушла. Я терпеть не могла недосказанностей. Сказала "а" - говори, блин "б".
- Теть Мааааш, - бежала я за ней, - что там такооее??
- Да ну. Не хочу говорить тебе.
- Ну, давай, рассказывай!
Тетя согласилась. Оказывается, я ничегошеньки, ничегошеньки не знала! На берегу пруда когда-то стоял помещичий дом! Деревянный. До революции. Случилась революция, гражданская война. И вот. Помещичий дом разграбили, а там оставалась молодая дочь помещика, хозяйка дома. Была она коротко стрижена и ходила в галифе, а на боку у нее всегда висела кабура с пистолетом. Была она оторвяга еще та, и под покровом ночи у нее собирались бандиты, выходили на проезжую дорогу, останавливали подводы, грабили и убивали. И вообще была та ещё шайка. И вот в этом пруду топили они своих убиенных жертв. (У меня по спине поползли мурашки... ). Тетины глаза постепенно приняли нормальный размер и заблестели, а щеки порозовели. Она взяла меня за руку и мы пошли с ней под яблоньку, на скамеечку. Оказывается, потом вечерами в камышах кто-то плакал, а в тихом пруду слышались всплески!
Много лет назад тетя ходила туда гулять с Алёшкиным папой вечерами, и они сами видели, что вода в пруду колыхалась и всплескивала так, словно там плавала огромная рыба в человечекий рост! (Среди июльской жары у меня похолодели руки). И вот, говорила тетя, - ты не веришь, а потом люди видели там РУ-САЛ-КУ.
И, скорее всего, это и была та помещичья дочка-разбойница! Потому что она пропала, а говорят ее свои же и утопили в том пруду....
Тетин голос из загадочного стал обычным.
- А, да вот еще, помнишь? - а, нет, тебе тогда два года было, не помнишь ты еще. Да ну, всё село говорило, солдат пришел со срочной службы, да с Петькой Митрофановым, на том конце живет - знаешь ведь дядь Петю-то?
- Ага.. - Видимо теперь мои глаза стали зелеными блюдцами.. Тетя вдруг заулыбалась..
- Так вот он с другом пришел с армии, а друг в пруду утонул. Вечером пошел скупнуться, а там на мостках русалка его и утащила к себе...
Сказать что я ходила туда еще? Нет, конечно. Да я и сейчас ни за что не пошла бы туда купаться, даже не смотря на прозрачную обволакивающую воду.