Смерч как музыка
Дмитрий Дейч,
специально для «Oтото»
Буквальный перевод слова "мизрахи" - "восточный". Так (ивр. מוזיקה מזרחית) в Израиле называют эстрадный жанр, сочетающий элементы арабской, турецкой, греческой и индийской музыки, привнесённые в современную исполнительскую практику после ассимиляции сефардских евреев.
Первыми яркими представителями восточного стиля в 50-е годы стали выходец из Ирака Альберт Шетрит и марокканский еврей Жо Амар. В песнях Шетрита впервые в истории эстрады сочетаются текст на иврите и традиционная арабская музыкальная обработка. Жо Амар исполнял музыку в андалузском стиле, напоминавшем одновременно испанский пасодобль и городскую музыку Марокко. В 1960-е годы место арабской музыки в сердцах "простых израильтян" заняла греческая, расцвет которой связан с популярностью певца Ариса Сана, часто выступавшего в Израиле.
В 1971 году по инициативе директора фольклорного отделения «Коль Исраэль» Йосефа Бен-Исраэля Управление общественного вещания провело первый в Израиле фестиваль восточной песни, а в 1979 году мероприятия этого фестиваля впервые транслировало национальное телевидение. По мере развития жанра в 80-е и 90-е годы в музыке "мизрахи" появилась чёткая ориентация на европейскую эстраду (это выражалось также и в стандартном западном наборе инструментов), общеизраильские культурные коды и восточный (или, скорее, псевдовосточный) музыкальный колорит, проявлениями которого стали вибрирующие голосовые «завитушки» на долгих нотах, цикличный ритмический рисунок, отдалённо напоминающий арабский музыкальный фольклор. Сегодня "музыка мизрахит" стала полноправной частью мейнстримной израильской поп-культуры.
В Армении, где мне довелось прожить около пяти лет, такая музыка называлась «РабИс» - «работники искусства». Вероятно, аббревиатура была изобретена в недрах какой-нибудь бюрократической организации, а сами «работники искусства» вначале пробовали голоса на свадьбах партийных бонз и воровских авторитетов - прежде чем выбиться в люди. Эта музыка была чрезвычайно популярна - настолько же, наверное, насколько популярна музыка «мизрахи» в Израиле.
«Мизрахи» - музыка автобусов и площадей, сплав восточной - с подвыванием и характернымийодль-переливами, и обыкновенной - тумс-тудумс - попсы.
Куплет одной из песен:
Я - простой парень, работаю как все,
По субботам отдыхаю в пабе, в пятницу иду в кино,
Ем пироги, люблю красавицу Соню из соседнего подъезда,
Она отвечает взаимностью, но - увы - далеко не всегда.
Танцуют под эту музыку - как в старинных советских фильмах с «национальным» колоритом («Ханума»?) - поднимая руки и помавая ими в воздухе, совершая спиральные движения, как бы призывая духов воздуха, покачивая головой (тут приходят на ум развлечения «Тысяча и одной ночи»), смешно выворачивая шею, постреливая глазами.
Слушают эту музыку очень громко, настолько громко, что с непривычки можно опупеть - в прямом смысле слова. Я видел человека, который бухнулся в обморок прямо за праздничным столом - как только ожили динамики. То был «свадебный академик», слабый духом итальянец, учёный, обитатель кампуса…
Нечто подобное происходит и со мной - когда гремит «мизрахи» и пышнотелые женщины «выплывают» на подиум, чтобы наполнить пространство спиралями и крошечными веерообразными движениями, одежды их развеваются в воздухе, создавая впечатление угрозы пыльного смерча. Они становятся в круг и начинают мерное движение против часовой стрелки - омут, водоворот, готовый поглотить всякого, кто окажется на пути. Их лица блестят от пота, тела, кажется, имеют столько сочленений, что возникает сомнение в их принадлежности к роду людскому.
Я смотрю как заворожённый, зажав уши ладонями, подавляя позорный панический позыв укрыться под столом или выскочить наружу, как во время десятибального землетрясения.
Вот, скажем, три примера по выбору автора:
Коби Перец:
Click to viewБоаз Мауда и Мири Месика:
Ишай Леви:
А на вас, дорогие отото, какое впечатление производит жанр "мизрахи"? Любимые примеры есть?