Год назад
rSenoodpts7Jrf a8348ila0,uh1l6u0iffulf1936gf2t23gm2y9 304n96 ·
Shared with Public
Теперь к концу жизни все чаще возникает соблазн ее осмысления. Обзор и охват ее самой и собственного к ней отношения. Поскольку штука эта, жизнь т.е., многомерная, а стереоскопичность нашей перцепции сильно ограничена, то приходится как то- отбирать свои измерения. Иначе ничего не понять.
Теперь, когда активная, деятельная фаза жизни завершилась ввиду естественного исчерпания резерва жизненных сил, но пока сознание окончательно не свернулось вслед за физикой состояния, остается небольшое пространство осмысления прошедшего и происходящего. И даже восчувствованная ответственность за это осмысление.
Самым простым и естественным способом размышлением упорядочивающим протекающее время служит периодиация. Попытка разбить истекающее непрерывное время, в котором ввиду его непрерывности трудно вычленить какие-то характеристические элементы, на отдельные участки и охарактеризовать каждый из них чем-то выделяющим его из других. Конечно всякая периодизация продукт субъективного размышления, но и задача строгой, тем более научно точной здесь и не ставится. Упражнение для себя. Итак я выделяю несколько последовательных периодов своей биографии, их смысл одновремнно определяет и основание классификации.
Советский период. Я родился сразу после Большой войны и прожил первые 7 лет жизни под живым бармалеем в его Нерушимом заколдованном замке. И хотя в такие ранние годы жизни осознание ее едва ли возможно, тем не менее удивительным образом дух того времени остался в моем сознании. Атмосфера удушливого страха, перешедшая и на несколько дальнейших лет, запомнилась. Особенно гипнотический ужас дела врачей.
Студенческая юность пришлась на оттепель. Картинка того времени складывалась и под воздействием наблюдаемой реальности, и в значительной мере из чтения ставших доступными книжек и других печатных материалов, включая многочисленный самиздат. Ну и личные контакты с многими вернувшимися из царства теней свидетелями другой жизни. Возникшие юношеские благородные порывы направить свои усилия к исправлению жизни, сделать ее правильной довольно быстро в моем случае привели к вопросу, а кому это улучшение нужно? Окружающие единомышленники составляли тонкий слой, плотно окруженный толпой, живущей сознанием удовлетворенности и общего непонимания и отрицания обнаруженной мною неприемелемости окружающей социальной конструкции. Я довольно быстро осознал невозможность влиться в ряды советской добропорядочной публики и жить «со всеми сообща и заодно с правопорядком». Поскольку мои представления очевидно не подходили другим, а их мне, - был только один разиональный выход - расстаться и пойти в разные стороны. Возможность такого мирного развода появилась в 70-е годы, когда железная хватка кремлевского режима слегка ослабла и появилась дырочка еврейской эмиграцией. Не без труда, но удалось выскользнуть.
Транзит. Болезненное время адаптации к жизни в новой американской цивилизации совпал с грандиозной перестройкой страны происхождения и мира. И я вместе (пожалуй так вернее, вместе, не вместо) с осознанием своего нового положения в мире и мира во мне, оказался погруженным по самую пипочку в мировую транформцию. Очень надеюсь, что последствия для психики были драматическими, но не катастрофическими. Пришли 90-е и меня вновь швырнуло туда, откуда я кажется сбежал навсегда. Never say never. Пожалуй 90-е стали самым разочаровывающим и стыдным периодом моей жизни. Стыдно обнаружить свою интеллектуальную немощь и подверженность эмоциональным слабостям. А именно это понимание стало итогом периода.
Возвращение к здравому смыслу. Возвратный вольт России, молниеностно осуществленный кремлевскими бармалеями и ввергнувший страну и мир в немыслимую, казалось бы, войну, напомнил знаменитые воронежские строчки мнадельсштама «прыжок и я в уме». Осталось только еще раз покраснеть за свое временное (надеюсь!) помешательство. Мир един, земля круглая, история разумна.