(no subject)
В моем Пантеоне есть два имени, которые занимают особое положение в силу важности для меня их взглядов и разрабатываемых ими идей. Это Фрэнсис Фукуяма и Стивен Пинкер. Забавно отметить, что работы и взгляды этих мыслителей вызвали яростное неприятие большинства моих знакомых мало-мальски интересующихся затрагиваемой проблематикой. Почему - это другое дело, заслуживающее отдельного рассмотрения.
Стивену Пинкеру необходимо особое внимание, которое я продолжаю ему оказывать, но пока не готов подводить какую-то обобщающую черту под корпусом его идей. Разве пожалуй лишь то, что философ оказывает огромную услугу человечеству, давая последнему крепкую основу для оптимизма. А вот что касается Фукуямы, думаю, что готов кое-что сказать уже сейчас.
Речь идет конечно о наделавшей много шуму статье Фрэнсиса Фукуямы о конце истории, отметившей недавно свое тридцатилетие и стоившей уважаемому профессору сначала невероятной популярности и взлета, за которым не слишком продолжительное время спустя последовало не менее крутое падение в глазах «народного» общественного мнения. Причем как взлет, так и падение произошли, строго говоря, по недоразумению, идущему от невежества толпы и падкости ее на журналистские сенсации. Грубо говоря, смысл написанной Фукуямой статьи, а затем и книги, был ложно принят толпой как буквальная расшифровка названия, дальше которого публика скорее всего не пошла. Мол де с падением коммунистического, советского лагеря история человечества закончилась, наступили «мир и благоденствие в человецах» на светлом пути победившего либерализма. Толкование, которое потом стало причиной проклятий в адрес уважаемого профессора, имевшее мало общего со сказанным им, и более того, находящееся в прямой противоположности с многими размышлениями Фукуямы. Я не стану вступаться за доброе имя уважаемого профессора, который своими текстами вполне в состоянии сам себя защищать. Достаточно внимательно прочитать его статью лета 1989 г. И книгу, появившуюся тремя годами позже. Здесь же я хочу лишь обратить внимание на один пассаж из его статьи, который мне при недавнем перечитывании оной показался замечательным и заслуживающим отдельного размышления.
IV
WHAT ARE the implications of the end of history for international relations? Clearly, the vast bulk of the Third World remains very much mired in history, and will be a terrain of conflict for many years to come. But let us focus for the time being on the larger and more developed states of the world who after all account for the greater part of world politics. Russia and China are not likely to join the developed nations of the West as liberal societies any time in the foreseeable future, but suppose for a moment that MarxismLeninism ceases to be a factor driving the foreign policies of these states - a prospect which, if not yet here, the last few years have made a real possibility. How will the overall characteristics of a de-ideologized world differ from those of the one with which we are familiar at such a hypothetical juncture? The most common answer is - not very much. For there is a very widespread belief among many observers of international relations that underneath the skin of ideology is a hard core of great power national interest that guarantees a fairly high level of competition and conflict between nations. Indeed, according to one academically popular school of international relations theory, conflict inheres in the international system as such, and to understand the prospects for conflict one must look at the shape of the system - for example, whether it is bipolar or multipolar - rather than at the specific character of the nations and regimes that constitute it. This school in effect applies a Hobbesian view of politics to international relations, and assumes that aggression and insecurity are universal characteristics of human societies rather than the product of specific historical circumstances. Believers in this line of thought take the relations that existed between the participants in the classical nineteenth century European balance of power as a model for what a de-ideologized contemporary world would look like. Charles Krauthammer, for example, recently explained that if as a result of Gorbachev's reforms the USSR is shorn of Marxist-Leninist ideology, its behavior will revert to that of nineteenth century imperial Russia.[16] While he finds this more reassuring than the threat posed by a communist Russia, he implies that there will still be a substantial degree of competition and conflict in the international system, just as there was say between Russia and Britain or Wilhelmine Germany in the last century. This is, of course, a convenient point of view for people who want to admit that something major is changing in the Soviet Union, but do not want to accept responsibility for recommending the radical policy redirection implicit in such a view. But is it true?
Отсюда хорошо видно, что Фукуяма вовсе не предполагает гладкого, «либерального» развития мира после победы над тоталитарными диктатурами такими как фашизм и коммунизм. Однако путь развития обозначен ясно и так или иначе человечество будет двигаться по нему.
Мое внимание немедленно привлекло замечание Чарльза Краутхамера. В то время как Путин был еще мелким стукачом в Дрездене, Краутхамер предвидел его появление (конечно не персонально, а фигурально) и возвращение постсоветской России к идеологии и практике 19-го века. Что мы теперь и наблюдаем. Можно только поражаться провидческой силе замечательных умов.
И да, Фукуяма продолжает свои замечательные размышления:
https://www.theatlantic.com/ideas/archive/2022/10/francis-fukuyama-still-end-history/671761/
https://www.foreignaffairs.com/reviews/liberalism-and-its-discontents