ЛоГГ: Император Рудольф как олицетворение великого зла
Мало какой герой повлиял на мир ЛоГГ больше, чем император Рудольф. Великий основатель Империи, тиран, реформатор, злодей, хирург общества, кровавый мясник и просто хороший человек. Так или иначе, его действия влияли, а порой и непосредственно управляли персонажами даже несмотря на то, что прошло несколько веков после смерти этой незаурядной личности.
Да, именно незаурядной. Несмотря на ореол великого зла, трудно отрицать то, что влияние Рудольфа на историю мира было титаническим. Великий злодей все равно остается великим, как бы с точки зрения морали не оценивали его действия потомки. Оставляя в стороне этические аспекты его действий, нельзя не признать, что Рудольф заслужил того, чтобы о нем вспоминали. Другой вопрос, в каком ключе и в каком контексте.
Первый вопрос, который приходит на ум, когда нам начинают рассказывать об этом человеке, довольно банален: И с кого же тебя, такого красивого, списали? Также банально перед внутренним взором проходит шеренга великих тиранов и завоевателей всех мастей под руководством одного известного австрийского художника. Мозг тут же выхватывает нужные ассоциации: рейх, закон о чистоте генов, расправы над неугодными членами общества, путь к власти и так далее. Даже триумфальную арку а ля Париж показали.
Впрочем, как я и говорила, этот вопрос весьма банален и меня сегодня не особенно интересует. Искать в персонаже черты известных исторических личностей, которыми автор мог бы или не мог вдохновляться - все равно, что гадать на кофейной гуще. Меня же будет интересовать иная проблема. Какова память об этой личности в истории ЛоГГ. То есть кто, когда и как, а главное - зачем Рудольфа вспоминал.
Здесь стоит сделать небольшую ремарку и пояснить, о чем же таком говорит автор. А автор здесь уходит в такой интересное направление исторических исследований, как историческая память; и сейчас оооочень поверхностно, ибо в теоретическом плане по этому направлению было написано немало, постарается объяснить, что же это такое. Итак, если выражаться самым простым языком, то память - это способность человека накапливать, сохранять и воспроизводить знания, умения и навыки. Память при этом не является неизменной и непогрешимой. Память может исказиться, забыться, намеренно или ненамеренно использоваться человеком чтобы, например, отбелить себя или справиться со сложной психологической травмой.
Но только ли конкретный индивидуум может проворачивать такие фокусы с личной памятью, справедливо подумали историки в ХХ веке. Может ли быть такое, что и наши представления о прошлом, которое, казалось бы, такие твердые и неизменные, тоже подвержены тонким, а порой и вовсе невидимым изменениям? Что если мы помним прошлое так, а не иначе, потому что этого хочет общество, власть, наше непосредственное окружение? Что, если вместо реального исторического деятеля или события в нашем разуме сформировался устойчивый образ, который с тем реальным имеет из общего только форму, но не содержание? Что, если общество, опираясь на свое историческое прошлое, само создает себе героев или злодеев, места и символы, память о которых будет это общество сплачивать и помогать члену этого общества идентифицировать себя как его неотъемлемую часть?
Так много неоднозначных вопросов и так мало однозначных ответов. Поэтому сегодня мне и хотелось бы посмотреть на это великое зло всея ЛоГГ и понять, кто и как его в рамках основных событий вспоминал. Оговорюсь сразу, что да, я прекрасно понимаю, что это выдуманный персонаж в выдуманном мире. Понимаю, что многое о нем не рассказали и не показали. Понимаю и то, что мои изыскания далеки от серьезной исторической науки и им в этом конкретном случае недостает широкого круга источников и серьезной теоретической базы. Кроме того, я прекрасно понимаю, что автор мог не закладывать в его образ таких идей и о таком историческом направлении мог даже и не знать. Но, черт возьми, это невероятно увлекательно.
Итак, первое, что приходит на ум, когда думаешь о Рудольфе, это мысль о том, что в его собственной империи о нем-то наверняка вспоминают часто, и память о кайзере-основателе используется как официальными властями, так и обществом активно и широко, хоть и для разных целей. Власть на примере императора может воспитывать идеальных подданных, которые будут с пиететом и любовью относится как к потомкам Великого Рудольфа, так и к его наследию - империи. Общество может… да многое может, например, делать маленькие бюстики императора и продавать их особо ретивым патриотам или использовать образ императора в народном фольклоре - песнях, стихах, сказках и проклятиях.
Песню «Vive Henri IV!» помните? А вот французы ее на протяжении веков после смерти Генриха IV помнили и пели и не факт, что сегодня забыли. А Фридрих Барбаросса, что спит под горой и проснется, согласно народным поверьям, когда в Германии потребуется навести порядок. И таких королей, что спят под разными горами в фольклоре разных народов не счесть. Как не счесть статуй этих королей, царей и императоров, поставленных официальными властями на улицах и площадях городов, чтобы народ помнил и чтил. Чтил не каменного болванчика, облюбованного голубями, а власть, которую он олицетворяет в форме конкретной исторической личности.
Народного творчества нам как в книге, так и в сериале не продемонстрировали, поэтому с большой натяжной будем считать, что его и не было (хотя в реальности оно скорее бы имело место быть даже в виде проклятий по типу «Чтоб тебя Рудольф забрал» и т.д.). Однако примеров официального использования памяти о Рудольфе в виде картин и статуй нам было продемонстрировано достаточно, чтобы говорить о целенаправленной исторической политике имперского правительства.
Эта политика имела как минимум две глобальные цели, что хорошо демонстрирует этот отрывок из первого тома:
«В центре города стояла статуя Рудольфа Великого, и всякий житель Империи был обязан отдавать честь или кланяться, проходя мимо неё. Так как министр внутренних дел желал отслеживать все неблагонадёжные элементы, проявившие неуважение к родоначальнику династии, прямо в статую были вмонтированы камеры».
Во-первых, мощь империи, воплощенная в персоне Рудольфа напоминала подданным, кому нужно кланяться и у кого тут реальная власть. И сама по себе личность Рудольфа здесь, как не странно, не имела особого значения. Если мы присмотримся к показанным статуям и портретам, то мы увидим некий стандартный образ, который постоянно транслировался в произведениях искусства. В этом образе нет индивидуальности, но есть стандартный набор черт, которые обязаны быть на официальном изображении: плащ, черты лица, поза и т.д. Как древние египтяне изображали своих фараонов в строго определенных позах и одеждах, так и художники и скульпторы империи не отходили от иконического образа, которых к реальному Рудольфу мог не иметь никакого отношения.
Во-вторых, выявление недовольных и подозрительных элементов общества. Для достижения этой цели личность Рудольфа имела еще меньшее значение. Здесь был важен сам факт наличия ритуализированного действия в виде поклона статуе или портрету. То, что в этот момент думал об императоре кланяющийся человек, знать не мог никто.
И таких ритуализированных действий по отношению к императору у его подданных куда больше, чем настоящих эмоций. Среди всех персонажей-имперцев, кажется, лишь некоторые отдельные личности вспоминают Рудольфа Голденбаума с хоть какой-нибудь эмоцией. Клопшток перед императором оправдывается, а Райнхард и Оберштайн его искренне ненавидят и ругают. Для подавляющего большинства жителей империи, Рудольф, кажется, является лишь статуей, перед которой нужно выполнить скучный долг и пойти дальше.
Но почему? Казалось бы, где, как не в империи, которую он основал, Рудольфа Великого должны вспоминать и чтить? Наверняка его могила стала почитаемым местом, наверняка есть куча литературы о его жизни и деяниях, площади и улицы в его честь, наверняка в малых лет жителям империи внушают почтение к Великому Императору. Но может быть в этом и заключается главный секрет общего равнодушия? Когда формы и ритуала становится слишком много, теряется суть и сам этот образ вызывает инстинктивное отвращение. Проще говоря, одну ложку меда съесть человек сможет, даже две или три, но если его каждый день этим медом кормить, на какой ложке человека в конце концов от него будет воротить?
Вот Рудольф и уходит в своей собственной империи в забвение, ибо его настолько много в повседневной жизни людей, что это вызывает инстинктивное отторжение. Это образ великого императора, которых, однако, кроме имперского величия ничего в себе не несет.
И вот ирония, в ССП Рудольф, кажется, невероятно популярен. О нем снимают фильмы, о нем периодически говорят в повседневном общении, с ним сравнивают других людей. Невозможно представить, чтобы кто-то в империи задумывался о том, кем был император до 1 года по имперскому календарю (хотя бы потому что это опасно для любопытствующего). Однако в исторических фильмах, которые снимаются в Союзе, используются даже документальные кадры.
Молодой Рудольф, Рудольф времен своей политической карьеры в Федерации, создание империи, политические действия Рудольфа, рефлексия по вопросу о том, почему же все-таки Рудольф стал императором и смог свою власть удержать. Как итог - осуждение народа, который, фактически, привел Рудольфа к власти своим нежеланием нести ответственность за свою судьбу.
Однако пропаганда, даже если она и негативная и кричит из любого телевизора о том, как был плох конкретно этот исторический деятель, все равно пропаганда. Почему бы не взять любого родного коррумпированного, но уже умершего политика, и на его примере воспитывать в народе идею сознательности и демократического долга а ля «иди на выборы и бери судьбу Родины в свои руки»? Только ли потому, что масштабы фигуры императора Рудольфа столь велики? Или дело также в том, что Рудольф - как великая идея великого тирана, невероятно удобен для того, чтобы ругать его, уводя взгляды зрителей от тех проблем, которые существуют в самом их государстве?
Так или иначе, в отличие от Рейха, увлеченного формой, в Союзе смотрят больше на содержание и, изрядно демонизируя историческую фигуру, раз за разом продолжают воскрешать императора в памяти общества, заставляя его работать на собственную идеологию. Не иронично ли то, что Рудольф, уничтоживший демократию, в итоге стал для демократии удобным инструментом, показывающим преимущества этой демократии перед тоталитарным строем.
И эта пропагандистская работа делается настолько успешно, что Рудольфа вспоминают чаще, чем Арле Хайнессена, который, как ни иронично, повторил судьбу императора в его империи. Отец-основатель Союза сохранился в таких же ритуализированных статуях и портретах, перестав быть живым историческим прошлым и став официальным символом.
«Говорят, что человек умирает дважды: в первый раз во время биологической смерти, а во второй раз - когда умирает память о нем». Рудольф, умерев один раз, продолжал жить в памяти своих потомков, с упорством, достойным восхищения, воскрешался идеологическими противникам, но постепенно умирал в памяти подданных своей империи. В конце концов, умерла и Старая империя, но кто знает его судьбу в Новой? Возможно, все наработки Союза в дальнейшем будут использоваться в Новой империи, ведь ничто не объединяет общество так хорошо, как общий враг. А Рудольф с его репутацией как нельзя лучше подходит на то, чтобы продолжить играть роль великого зла.
