Совершенно определенно надо отдельно посмотреть, что можно и нужно делать с этими текстами (доставшимися в наследство), а что этически недопустимо и может быть квалифицировано как "делать предметом анализа". И где проходит граница. Очень не хотелось бы об это преткнуться. А я, кажется, в Ваших глазах уже неоднократно хожу по краю. Да мне бы и самой хотелось получше понять, где тут край.
Для меня ситуация в том, что я не вижу обвинения в том, что ЛИК (и неслучайно я ошибочно написала АК) совсем не занимался семьей. Во-первых, есть все основания полагать, что так оно и было. Но это только для сегодняшнего сознания однозначно ощущается как непорядочность и выглядит обвинением. И фиксация факта, что он действительно не принимал решений, а все время плыл по течению и с ним _случалось_, что очень хорошо прочитывается из текста автобиографии, тоже не обвинение и не критические замечания, а факт про мужчин моего рода (и далее эта тенденция только усугублялась) - зачем бы мне себе-то врать? Я ведь видела своего отца, я знаю историю отца АК. Я также знаю разные другие вещи, рассказанные мне АК, например, как они (она и двое ее братьев) жутко обиделись на ЛИКа, прочитав эту автобиографию - обиделись за то, что он так был несправедлив к их любимой бабушке Анне Артамоновне (то есть, ни слова про нее не написал, кроме как о ее смерти). Это не то, что я могу судить-не судить, оправдывать или делать вид, что я этого не знаю. Я могу понимать, что для АК это выглядело _так_ и восстанавливать, _почему_ это было для нее так и не могло выглядеть никак иначе. И также восстанавливать, что для ЛИКа и многих людей его времени такое пренебрежение семьей было нормой - семьей занимается жена, это ее проблемы, а муж занимается общественной деятельностью - с местным батюшкой в бане парится и в хоре поет-дирижирует, и живет насыщенной культурной жизнью. Базарова вспомните. У Платонова тоже можно вспомнить, в "Чевенгуре" эта тема есть маленько. Это не вопрос суждения и осуждения, это вопрос восстановления видения: тут не вопрос "какой ЛИК человек", а три вещи "кому - как/почему - что видно _так_".
Только таким образом я не попаду в ситуацию шизофренизации себя, зная, например, про Лелю два свидетельства - ее фотографии с ее учениками, на которых видно, как они ее просто боготворят, и слезы ее дочери АК - и в 76, и в 80 лет при рассказе о некоторых маминых словах, сказанных ей в 13 лет, и педагогических заворотах АК неизменно начинала плакать... Ее тоже уже нет в живых два года, и я до сих пор со сне провожаю ее в засмертье, она боится туда идти, боится встретить там свою маму... я АК знала и любила. И с кем мне быть? - они все мои предки, и я никого не могу исключить (хотя отца очень хотела не считать, да). Это я пишу к тому, что это _не прошлое_, это вполне себе живое настоящее.
Ничего подобного, я только сама в своих глазах могу ходить по краю и в том, что касается Моих. Нет, конечно, если какой-то дурак влез со своими идиотскими комментариями - это другое дело, но мы сейчас, как мне кажется, такие очевидные вещи не рассматриваем. Другие люди могут как угодно "разбираться" со своими предками, я говорю только про себя и про своих. Ни малейшего осуждения в том, как вы анализируете или не анализируете своих, честны или нет - в моих словах нет и быть не может. Это просто не мое дело! Я не имею никакого права навязывать вам свой край! Но я имею право указать этот край, касаемо Моих. Тут вы тоже к нему не подходили. наоборот мне понравилось, что вы заметили, что у Поулины не было своего угла - значит ее можно пожалеть и понять. Позиция адвоката мне гораздо ближе. Возможно потому, что реальных людей я часто жестко сужу, за что каюсь, а это просто компенсация. Не знаю. Эти же - умерли, их уже не переделаешь, хотя и живых не переделаешь.. Хотя написала, что умерли - и страшно стало, будто про живых так сказала.
А человек для близких своих и в общественной жизни часто бывает настолько несовместим, что диву даешься, как такое может быть!?
Для меня ситуация в том, что я не вижу обвинения в том, что ЛИК (и неслучайно я ошибочно написала АК) совсем не занимался семьей. Во-первых, есть все основания полагать, что так оно и было. Но это только для сегодняшнего сознания однозначно ощущается как непорядочность и выглядит обвинением. И фиксация факта, что он действительно не принимал решений, а все время плыл по течению и с ним _случалось_, что очень хорошо прочитывается из текста автобиографии, тоже не обвинение и не критические замечания, а факт про мужчин моего рода (и далее эта тенденция только усугублялась) - зачем бы мне себе-то врать? Я ведь видела своего отца, я знаю историю отца АК. Я также знаю разные другие вещи, рассказанные мне АК, например, как они (она и двое ее братьев) жутко обиделись на ЛИКа, прочитав эту автобиографию - обиделись за то, что он так был несправедлив к их любимой бабушке Анне Артамоновне (то есть, ни слова про нее не написал, кроме как о ее смерти).
Это не то, что я могу судить-не судить, оправдывать или делать вид, что я этого не знаю.
Я могу понимать, что для АК это выглядело _так_ и восстанавливать, _почему_ это было для нее так и не могло выглядеть никак иначе. И также восстанавливать, что для ЛИКа и многих людей его времени такое пренебрежение семьей было нормой - семьей занимается жена, это ее проблемы, а муж занимается общественной деятельностью - с местным батюшкой в бане парится и в хоре поет-дирижирует, и живет насыщенной культурной жизнью. Базарова вспомните. У Платонова тоже можно вспомнить, в "Чевенгуре" эта тема есть маленько. Это не вопрос суждения и осуждения, это вопрос восстановления видения: тут не вопрос "какой ЛИК человек", а три вещи "кому - как/почему - что видно _так_".
Только таким образом я не попаду в ситуацию шизофренизации себя, зная, например, про Лелю два свидетельства - ее фотографии с ее учениками, на которых видно, как они ее просто боготворят, и слезы ее дочери АК - и в 76, и в 80 лет при рассказе о некоторых маминых словах, сказанных ей в 13 лет, и педагогических заворотах АК неизменно начинала плакать... Ее тоже уже нет в живых два года, и я до сих пор со сне провожаю ее в засмертье, она боится туда идти, боится встретить там свою маму... я АК знала и любила. И с кем мне быть? - они все мои предки, и я никого не могу исключить (хотя отца очень хотела не считать, да).
Это я пишу к тому, что это _не прошлое_, это вполне себе живое настоящее.
Reply
Нет, конечно, если какой-то дурак влез со своими идиотскими комментариями - это другое дело, но мы сейчас, как мне кажется, такие очевидные вещи не рассматриваем.
Другие люди могут как угодно "разбираться" со своими предками, я говорю только про себя и про своих.
Ни малейшего осуждения в том, как вы анализируете или не анализируете своих, честны или нет - в моих словах нет и быть не может. Это просто не мое дело! Я не имею никакого права навязывать вам свой край! Но я имею право указать этот край, касаемо Моих. Тут вы тоже к нему не подходили. наоборот мне понравилось, что вы заметили, что у Поулины не было своего угла - значит ее можно пожалеть и понять. Позиция адвоката мне гораздо ближе. Возможно потому, что реальных людей я часто жестко сужу, за что каюсь, а это просто компенсация. Не знаю. Эти же - умерли, их уже не переделаешь, хотя и живых не переделаешь..
Хотя написала, что умерли - и страшно стало, будто про живых так сказала.
А человек для близких своих и в общественной жизни часто бывает настолько несовместим, что диву даешься, как такое может быть!?
Reply
Leave a comment