КАК ИОАНН КРОНШТАДТСКИЙ ПРИНИМАЛ БОГОМОЛЬЦЕВ У СЕБЯ ДОМА
Иоанн Кронштадтский всегда был окружен людьми. Единственное место, где он мог вздохнуть спокойно, был его дом. Хотя принято считать, что о.Иоанн принимал у себя дома только самых близких людей: духовенство, духовных чад, родственников, но, как стало известно, часто его дом наполнялся ходоками со всей Руси, так что яблоку негде было упасть.
Редкое и интересное свидетельство об этом найдено в воспоминаниях белевской монахини, которая живо описала, как толпа почитателей буквально прорывается в гостиную комнату квартиры о.Иоанна, где Дорогой Батюшка, проявляя удивительное терпение и гостеприимство, находит для каждого слово утешения и благословения.
Этот источник мне подсказала тульский историк-краевед Ольга Евсюкова, за что я ей выражаю искреннюю благодарность.
К батюшке Иоанну Кронштадтскому.
Записки белевской монахини.
В Государственном архиве Тульской области, в фонде писателя Митрофана Васильевича Ладыженского (1852-1917 г.г.), помещика Чернского уезда Тульской губернии, хранятся записки монахини Белевского Крестовоздвиженского женского монастыря о паломнической поездке по святым местам. Имя автора установить не удалось. Прослеживаются скупые биографические строки, «…с раннего детства заключена в стенах монастыря». Через 20 лет строгой монастырской жизни в 1877 году состоялась ее первая далекая поездка - в Киево-Печерскую Лавру, а в 1885 году - поездка с посещением монастырей, храмов в городах: Туле, Москве, Воскресенске, Задонске, Ельце, Ростове, Ярославле, Петербурге, Кронштадте.
Немало сохранилось благочестивых воспоминаний современников о святом праведном Иоанне Кронштадтском, и, не смотря на это, не менее безценным, является описание встречи с ним белевской монахини. Текст этих записок и предлагается вниманию читателей (текст представлен по современной орфографии, отсутствующие слова вставлены в квадратные скобки).
«Цель нашей поездки в Кронштадт была повидать и принять благословение известного протоиерея о.Иоанна Сергиева, прославившегося за последнее время своею чудодейственною силою, по которой он стал известен не только в России, но и за границею. Когда мы приплыли к пристани [и] взяли извозчика в Андреевский собор, к которому принадлежит о.Иоанн, его там не застали. Он был у себя дома. Отправились туда. Много людей разных сословий ожидало на дворе. Нищих было также много. Никого в дом не пускали, а кто порывался войти, тому отказывали тем, что батюшки дома нет.
Мы с Олею стояли во дворе в большом недоумении, что нам делать, идти или еще ждать. С нами тоже дожидалась какая-то очень порядочная дама из Ораниенбаума. Она с большим горем рассказывала нам, что к ней вчера приезжал о.Иоанн - не застал ее дома и что теперь она приехала просить его к себе вторично. Сперва она с нами стояла, дожидалась, потом пошла в дом узнать, где о.Иоанн. Скоро вышла, шепнула нам, что он у себя, обещал быть к ней, и чтоб мы дожидались, не уходили.
Действительно, скоро нас всех позвали, и мы толпою вошли. Тут разных сословий, разных возрастов были люди: матери с больными детьми на руках, старушки и средних лет. Когда мы вошли в приемную комнату, вышел к нам о. Иоанн - небольшого роста человек, каштановые волосы и борода с малой проседью, с проницательным взглядом, в шелковом коричневом полукафтане, в наперсном кресте. Он быстро взглядом окинул всех нас. Мы поклонились, приняли благословение, затем он первый начал говорить: «Вы собрались, друзья мои, ко мне грешному. Что скажете Вы о своих нуждах и скорбях?»
Тогда [они] поочередно начали ему при всех рассказывать свои скорби. Одна старушка рассказала ему свой сон, как он ей явился; еще [одна] женщина пришла со слезами о муже, который бесследно скрылся от нее; другие, с больными детьми, много [говорили], всего не упомнишь. Он всех внимательно выслушал и сказал: «Вы все собрались во имя Божие через меня грешного просить помощи Господа, обратимся же все молитвенно к Нему с искренней верою, попросим милости. Помните - с верою, без сомнений, - и тогда прославится Имя Божие».
Сам о. Иоанн надел епитрахиль и по требнику стал читать вслух молитвы, которые я, впрочем , никогда еще не слыхала. Читал он внятно, прочувствованно, убедительно просил и умилостивлял Господа подать отраду и помощь скорбящим людям. Потом читал избранные зачала Евангелия о исцелении больных через их веру, о благословении приводимых детей к Иисусу Христу, и при этом чтении сам обращался и благословлял больных детей. По окончании молитвы прочел отпуск и всем дал приложиться к его наперсному кресту.
Некоторые усердствовали, давали деньги, он принимал и говорил, что это на нищую братию. Опять все мы приняли благословение. Я лично не высказала о себе ничего особенного, только просила благословения себе и своим родным. Потом подала ему двое поручей своей работы. Одни собственно для него, а другие с просьбою, что он отслужит в них литургию, и потом отдал бы мне их обратно. Себе же на память выпросила носовой фуляровый платок, заменив его таким же. После этого мы с Олею вышли от него и вынесли самое приятное чувство. Пошли в фотографию Шаумана, накупили портретов о.Иоанна, к ним его сочинения.
Знакомых в Кронштадте у нас не было, что-нибудь замечательного в городе тоже ничего не видали. Там везде на улицах, в домах только и видны одни моряки, везде их форма. Хотелось мне проехать посмотреть на нашу морскую военную пристань, но боялись опоздать на пароход. Недолго побыли в городе [и] поспешили на пристань. Там на открытом воздухе с видом на море расположились чай пить, и меня удивило то, что вода Финского залива не соленая, хотя прямое его сообщение с морем, и чай из этой воды очень вкусный.
К нашему удивлению к самому отъезду парохода прибыл и о. Иоанн, и нам с ним пришлось вместе плыть до Петербурга. Многие к нему обращались с разными вопросами и делами, и он со всеми был очень внимателен. С особенным уважением относились к нему офицеры-моряки. Это видно, что он любим у них очень.
В Питере на пристани встретила его толпа всякого рода. Нищим в Кронштадте и здесь всем он подавал щедро милостыню, больных благословлял. Каждый жаждал принять его благословение, а на берегу уже ожидала карета. И мы долго стояли, но все-таки не дождались его отъезда. Толпа кругом его все росла, и он с необыкновенным терпением благословлял всех. Мы уехали домой».
Людмила Захарова,
историк-архивист
http://pokrov.volkovichi.ru/content/k-batyushke-ioannu-kronshtadskomu-zapiski-belevskoy-monahini
Редкое и интересное свидетельство об этом найдено в воспоминаниях белевской монахини, которая живо описала, как толпа почитателей буквально прорывается в гостиную комнату квартиры о.Иоанна, где Дорогой Батюшка, проявляя удивительное терпение и гостеприимство, находит для каждого слово утешения и благословения.
Этот источник мне подсказала тульский историк-краевед Ольга Евсюкова, за что я ей выражаю искреннюю благодарность.
К батюшке Иоанну Кронштадтскому.
Записки белевской монахини.
В Государственном архиве Тульской области, в фонде писателя Митрофана Васильевича Ладыженского (1852-1917 г.г.), помещика Чернского уезда Тульской губернии, хранятся записки монахини Белевского Крестовоздвиженского женского монастыря о паломнической поездке по святым местам. Имя автора установить не удалось. Прослеживаются скупые биографические строки, «…с раннего детства заключена в стенах монастыря». Через 20 лет строгой монастырской жизни в 1877 году состоялась ее первая далекая поездка - в Киево-Печерскую Лавру, а в 1885 году - поездка с посещением монастырей, храмов в городах: Туле, Москве, Воскресенске, Задонске, Ельце, Ростове, Ярославле, Петербурге, Кронштадте.
Немало сохранилось благочестивых воспоминаний современников о святом праведном Иоанне Кронштадтском, и, не смотря на это, не менее безценным, является описание встречи с ним белевской монахини. Текст этих записок и предлагается вниманию читателей (текст представлен по современной орфографии, отсутствующие слова вставлены в квадратные скобки).
«Цель нашей поездки в Кронштадт была повидать и принять благословение известного протоиерея о.Иоанна Сергиева, прославившегося за последнее время своею чудодейственною силою, по которой он стал известен не только в России, но и за границею. Когда мы приплыли к пристани [и] взяли извозчика в Андреевский собор, к которому принадлежит о.Иоанн, его там не застали. Он был у себя дома. Отправились туда. Много людей разных сословий ожидало на дворе. Нищих было также много. Никого в дом не пускали, а кто порывался войти, тому отказывали тем, что батюшки дома нет.
Мы с Олею стояли во дворе в большом недоумении, что нам делать, идти или еще ждать. С нами тоже дожидалась какая-то очень порядочная дама из Ораниенбаума. Она с большим горем рассказывала нам, что к ней вчера приезжал о.Иоанн - не застал ее дома и что теперь она приехала просить его к себе вторично. Сперва она с нами стояла, дожидалась, потом пошла в дом узнать, где о.Иоанн. Скоро вышла, шепнула нам, что он у себя, обещал быть к ней, и чтоб мы дожидались, не уходили.
Действительно, скоро нас всех позвали, и мы толпою вошли. Тут разных сословий, разных возрастов были люди: матери с больными детьми на руках, старушки и средних лет. Когда мы вошли в приемную комнату, вышел к нам о. Иоанн - небольшого роста человек, каштановые волосы и борода с малой проседью, с проницательным взглядом, в шелковом коричневом полукафтане, в наперсном кресте. Он быстро взглядом окинул всех нас. Мы поклонились, приняли благословение, затем он первый начал говорить: «Вы собрались, друзья мои, ко мне грешному. Что скажете Вы о своих нуждах и скорбях?»
Тогда [они] поочередно начали ему при всех рассказывать свои скорби. Одна старушка рассказала ему свой сон, как он ей явился; еще [одна] женщина пришла со слезами о муже, который бесследно скрылся от нее; другие, с больными детьми, много [говорили], всего не упомнишь. Он всех внимательно выслушал и сказал: «Вы все собрались во имя Божие через меня грешного просить помощи Господа, обратимся же все молитвенно к Нему с искренней верою, попросим милости. Помните - с верою, без сомнений, - и тогда прославится Имя Божие».
Сам о. Иоанн надел епитрахиль и по требнику стал читать вслух молитвы, которые я, впрочем , никогда еще не слыхала. Читал он внятно, прочувствованно, убедительно просил и умилостивлял Господа подать отраду и помощь скорбящим людям. Потом читал избранные зачала Евангелия о исцелении больных через их веру, о благословении приводимых детей к Иисусу Христу, и при этом чтении сам обращался и благословлял больных детей. По окончании молитвы прочел отпуск и всем дал приложиться к его наперсному кресту.
Некоторые усердствовали, давали деньги, он принимал и говорил, что это на нищую братию. Опять все мы приняли благословение. Я лично не высказала о себе ничего особенного, только просила благословения себе и своим родным. Потом подала ему двое поручей своей работы. Одни собственно для него, а другие с просьбою, что он отслужит в них литургию, и потом отдал бы мне их обратно. Себе же на память выпросила носовой фуляровый платок, заменив его таким же. После этого мы с Олею вышли от него и вынесли самое приятное чувство. Пошли в фотографию Шаумана, накупили портретов о.Иоанна, к ним его сочинения.
Знакомых в Кронштадте у нас не было, что-нибудь замечательного в городе тоже ничего не видали. Там везде на улицах, в домах только и видны одни моряки, везде их форма. Хотелось мне проехать посмотреть на нашу морскую военную пристань, но боялись опоздать на пароход. Недолго побыли в городе [и] поспешили на пристань. Там на открытом воздухе с видом на море расположились чай пить, и меня удивило то, что вода Финского залива не соленая, хотя прямое его сообщение с морем, и чай из этой воды очень вкусный.
К нашему удивлению к самому отъезду парохода прибыл и о. Иоанн, и нам с ним пришлось вместе плыть до Петербурга. Многие к нему обращались с разными вопросами и делами, и он со всеми был очень внимателен. С особенным уважением относились к нему офицеры-моряки. Это видно, что он любим у них очень.
В Питере на пристани встретила его толпа всякого рода. Нищим в Кронштадте и здесь всем он подавал щедро милостыню, больных благословлял. Каждый жаждал принять его благословение, а на берегу уже ожидала карета. И мы долго стояли, но все-таки не дождались его отъезда. Толпа кругом его все росла, и он с необыкновенным терпением благословлял всех. Мы уехали домой».
Людмила Захарова,
историк-архивист
http://pokrov.volkovichi.ru/content/k-batyushke-ioannu-kronshtadskomu-zapiski-belevskoy-monahini