Мы мало знаем о батюшке Иоанне Кронштадтском
В 2008 году в год 100-летия преставления св.Иоанна Кронштадтского из города Самары ко мне на Леушинское подворье приезжала корреспондентка журнала "Благовест" Ольга Ларькина. Она записала беседу со мной об Иоанне Кронштадтском, которая в том же году была напечатана как в журнале, так и некоторыми православными ИА. Недавно Ольга Матвеева-Осницкая напомнила мне об этой беседе. Я решил перепечатать его в канун дня рождения Дорогого Батюшки - 19 октября/ 1 ноября: http://www.pravoslavie.ru/smi/36797.htm.
Протоиерей Геннадий Беловолов : «Мы мало знаем о батюшке Иоанне»
Известный петербургский священник, создатель и директор Мемориального музея-квартиры святого праведного Иоанна Кронштадтского протоиерей Геннадий Беловолов по праву считается главным хранителем памяти Всероссийского Батюшки. Духовник Сестричества памяти игумении Таисии на Леушинском подворье. Автор научных статей по наследию св. Иоанна Кронштадтского, творчеству Ф.М. Достоевского, а также книг и статей по церковной истории и о современных подвижниках. Ведущий радиопрограммы на «Православном радио Санкт-Петербурга», автор и комментатор информационного агентства «Русская линия». Лауреат премии Клуба Православных журналистов в Москве «За работы по изучению наследия святого Иоанна Кронштадтского». И это далеко не все чины и регалии протоиерея Геннадия Беловолова… В год юбилея - столетия со дня преставления Иоанна Кронштадтского и сто восьмидесятилетия со дня его рождения - мы встретились с отцом Геннадием на Леушинском подворье в Иоанно-Богословском храме, настоятелем которого он является.
-«Мы мало знаем о батюшке Иоанне»
- Все мы любим пастыря, который так возлюбил Россию, народ наш, но как ни странно, мы очень мало знаем об отце Иоанне Кронштадтском, - начал разговор протоиерей Геннадий Беловолов. - До сих пор мы только переиздаем то, что было написано до революции, либо - в середине XX века - Митрополитом Вениамином (Федченковым), а современных серьезных трудов, посвященных ему, увы, слишком мало. С того времени, когда впервые после революции у нас в стране публично было произнесено имя отца Иоанна Кронштадтского, в этом году минуло 20 лет. До сих пор помню, как одна знакомая в 1988 году пришла со службы в Духовной Академии и сказала: «Представляете - сегодня проповедь была об Иоанне Кронштадтском!..» Произнес эту проповедь Архимандрит Кирилл (Начис), духовник епархии, первый наместник Александро-Невской Лавры после ее возрождения, он много лет был в гонениях, в заключениях. Батюшка Кирилл преставился в этом году, в первый день Великого поста, после Прощеного воскресенья… Царство Небесное и вечный покой отцу Кириллу! Это был подлинный старец, и я думаю, не случайно именно ему выпала такая миссия после восьмидесяти лет молчания вновь открыто произнести имя отца Иоанна Кронштадтского. Проповедь его была записана и даже опубликована.
За эти двадцать лет, конечно, было сказано много слов добрых, высоких, но серьезных трудов посвящено Всероссийскому батюшке еще слишком мало.
- Но были же опубликованы его дневники!
- И это действительно стало большим событием! Публикацию дневников отца Иоанна Кронштадтского начали два издательства сразу, «Отчий дом» и «Булат». Работа в начальной стадии, опубликовано четыре или пять томов, а всего сохранилось двадцать шесть тетрадей.
Такое трепетное чувство, когда берешь в руки тетради Иоанна Кронштадтского, словно заглядываешь в его духовный мир. Можно взять любую из них и открыть любой день - и перед тобой вся жизнь Иоанна Кронштадтского, записанная им в дневнике… За исключением нескольких утраченных тетрадей.
И вот когда впервые мы с Тамарой Ивановной Орнатской, внучатой племянницей отца Иоанна Кронштадтского и потомком священномучеников Иоанна и Философа Орнатских, держали в руках эти тетради, я предложил ей:
- Давайте посмотрим, что записано в день смерти матери батюшки Иоанна.
Мать его, Феодора Власьевна Сергиева, преставилась 6 июня по старому стилю 1871 года. Причем во многих биографиях пишут, что она преставилась 8 июня. Но мы открываем лист страницу дневника отца Иоанна на этой дате, а там написано: «Сегодня похоронил маменьку». Листаем назад, 7 июня: «Ездили на кладбище, выбирали место для могилы». 6 июня. «Сегодня умерла моя маменька, моя святыня…» (цитирую по памяти!) И целый абзац о матери. Отец Иоанн находит такие слова, которые учат, что значит - любить родную мать.
У отца Иоанна Кронштадтского мы должны поучиться не только любви к Богу, но и любви к России, родине (тому месту, где ты родился в России), к матери, к Царю. Как можно любить Бога и не любить свою Отчизну, не любить Царя земного? Любовь к Царю земному есть проверка нашей любви к Царю Небесному.
Так вот этот абзац, посвященный матери в дневнике отца Иоанна, звучал как акафист. Батюшка умел писать так, что и вроде бы обыденные вещи озарялись высокой духовностью. Он и акафисты составлял. Известно, что отец Иоанн Кронштадтский сложил акафист праведному отроку Артемию Веркольскому. И когда знаешь об этом, совершенно с другим чувством - словно бы вместе с самим отцом Иоанном - читаешь этот образный и такой яркий акафист Артемию Веркольскому: «Радуйся, просиявший яко северное сияние!..»
Нам, повторюсь, очень и очень нужно серьезное, глубокое изучение духовного наследия отца Иоанна, потому что в нем раскрывается тайна России, русской святости, русской души.
Начать с того, что отец Иоанн один из последних русских святых, но это и первый русский канонизированный священник. Не преподобный, то есть монах, не священномученик, но священник. Можно назвать в древности, скажем, священника Исидора Юрьевского, но и он умучен от врагов Православия. Среди новомучеников и исповедников Российских целый сонм священнослужителей, но все они причислены к лику святых за то, что пострадали от безбожников. А батюшка Иоанн причислен к лику святых именно за священническое служение.
«Иоанн Кронштадтский стал путеводителем всей моей жизни…»
Тамара Ивановна Орнатская
Тамара Ивановна Орнатская
Гораздо больше и глубже могла бы рассказать о дневниках отца Иоанна Кронштадтского Тамара Ивановна Орнатская. Я-то работал с ними вплотную только на первой стадии, а потом расшифровкой их и подготовкой к печати занялась Тамара Ивановна. И я теперь пользуюсь плодами ее трудов.
Это самый ближайший родственник отца Иоанна Кронштадтского не только по плоти, но и по духу. А как она похожа на отца Иоанна, просто одно лицо - только бороды не хватает. Прищур глаз, улыбка, этот же румянец, и темперамент, и порывистость… При взгляде на нее словно батюшка оживает. Даже иногда страшно становится… И эта удивительная скромность, застенчивость - она же человек с именем, доктор исторических наук, но такое смирение! В ней запечатлено генетическое наследие отца Иоанна Кронштадтского. И даже в том, что она одновременно может говорить на три темы… После знакомства с ней для меня батюшка Иоанн даже как-то ожил.
- Известно много портретов отца Иоанна, живописных и фотографий, а кинопленка донесла до нас его образ?
- К сожалению, нет! Не сохранилось ни одного метра кинопленки, ни одного кинокадра, запечатлевшего отца Иоанна Кронштадтского. Хотя он застал эпоху синематографа. Того же Льва Толстого, с которым так много сражался отец Иоанн! - успели наснимать достаточно много, а вот живой облик отца Иоанна Кронштадтского на кинопленке нам неизвестен. Сколько уже в наши дни снималось документальных фильмов о нем, мы и консультировали, и помогали в работе, - и, естественно, все режиссеры мечтали найти хотя бы несколько кинокадров отца Иоанна. Все вспоминают о его необычайной подвижности, стремительности. Он, даже будучи семидесятилетним старцем, буквально возносился по лестницам петербургских домов, так что его даже не могли догнать молодые. И вот увидеть батюшку в движении, в динамике - это же значит во многом представить его образ, поэтому на вес золота были бы любые кинокадры. Все начинали с этих поисков, но ничего не удалось найти, кроме единственных кадров погребения Батюшки. Но это же совсем не то…
- Почему же так получилось?
- Может быть, кинематографисты того времени не смогли заснять батюшку, потому что не было у него времени на съемки. А может быть, эти кадры просто не сохранились. Дошли же до нас кадры кинохроники, запечатлевшие Государя и Его Семью, многих известных людей. И мы можем увидеть Патриарха Тихона, его взгляд. Величественную осанку Великой Княгини Елисаветы Феодоровны… А вот отца Иоанна Кронштадтского не запечатлели - ни одной секунды.
Есть сведения, что в Россию приезжал ученик Эдисона и записывал голоса известных людей на фонограф. В его планах значилась запись голоса и отца Иоанна Кронштадтского. Мы делали попытки найти эту запись. В архивах России пока не удалось найти. Из библиотеки Конгресса США подтвердили, что действительно была такая инициатива, но реальная запись не найдена. Она то ли была уничтожена, то ли еще ждет своего открытия. Но вы только представьте: услышать голос отца Иоанна Кронштадтского! Вселюбимого батюшки…
- А ведь у отца Иоанна Кронштадтского при жизни были и недоброжелатели…
- Они были скорее из числа тех, кто лично его не знал. Были идейные противники, которые не принимали его проповедь, слово его, идеи. Но даже те, кто наслышался о нем каких-то наветов, стоило им встретиться с отцом Иоанном, как вся эта отрицательная информация рассыпалась. Несколько студентов надумали: «Что - давайте съездим, что ли, к этому проповеднику, поболтаем…» Приезжают, а батюшка попросил вынести им по чашке чая с ложечками: «Вы хотели поболтать, так пожалуйста, поболтайте…» И так вот смирил юных насмешников.
Но были и те, кто видел в отце Иоанне угрозу для своих амбиций, враги Православия и Самодержавия его ненавидели. В последние годы либеральная пресса обрушивалась с такими нападками на батюшку, что становится понятно: если бы он не скончался в 1908 году, ему была уготована полной чашей та же недобрая слава, что постигла Распутина. Впрочем, это тема отдельного разговора.
- А что лично для вас, в вашей жизни значит святой Иоанн Кронштадтский?
- Отец Иоанн Кронштадтский стал путеводителем всей моей жизни, моего пути к Церкви, к Православию. Мое духовное формирование пришлось на конец семидесятых годов, когда увлекались чем угодно, учились «чему-нибудь и как-нибудь», но только не Православию. Однажды мне попался ксерокс книги Иоанна Сурского «Отец Иоанн Кронштадтский». Я когда прочел, был поражен тем, что в России был такой подвижник и что в нем-то есть ответы на все мои искания. Возникло желание служить Церкви в священническом сане. Тогда, в конце семидесятых, это не удалось, пришлось окончить университет и аспирантуру, стать музейным сотрудником, и только в 1992 году Митрополит Санкт-Петербургский и Ладожский Иоанн рукоположил меня в священство - с обязательством окончить семинарию.
Во многом я обязан своим воцерковлением книге Сурского, и теперь мечтаю переиздать ее в Православном издательстве «Леушинское подворье», где я главный редактор. Для меня издание этой книги - долг благодарности. И какая же была радость узнать о том, что Иоанн Сурский жил неподалеку от Леушинского подворья и был прихожанином нашего храма. А в Югославии, нынешней Македонии, живет его внучка. Мы с ней завязали переписку.
- А сам Иоанн Сурский знал лично кронштадтского батюшку?
- Знал лично и очень любил его, и даже псевдоним избрал в его честь: имя Иоанн, а фамилия Сурский - поскольку отец Иоанн Кронштадтский родился в Суре, на Архангельской земле. Его книга одна из лучших о батюшке, написанная уже в эмиграции, выстраданная, с кровью и слезами. Это любовь к батюшке Иоанну, проверенная страданием.
Путь в Кронштадт
- От одной мысли, что скоро войду в квартиру батюшки Иоанна, мурашки по коже… А ведь вы отыскали ее, сумели восстановить такой, какой она была при жизни батюшки!..
- Это великое чудо, что сохранилась его квартира. В войну в дом, где он жил, попала бомба, но не взорвалась. И выяснилось это только спустя двадцать лет после войны. Детишки похвастались своим папам и мамам: «У нас на крыше самолет сидит!» Они, оказывается, залезли играть на чердак и увидели там наверху что-то вроде самолета. И когда туда поднялись родители, то они пришли в ужас: это была настоящая авиабомба, застрявшая в крыше дома и не взорвавшаяся. В годы войны по Кронштадту практически проходила линия фронта, на другом берегу Финского залива, под Ораниенбаумом уже были немцы. Жилые дома в Кронштадте были почти полностью расселены, и некому было отслеживать, где там упал неразорвавшийся снаряд. И двадцать лет никто не видел нависшей над домом бомбы!
Мы вообще избегаем слова музей. Это живая святыня - квартира батюшки, и более точный термин по отношению к ней был бы - квартира-часовня. Там совершается молитва, там происходит встреча с отцом Иоанном. Это, безусловно, всероссийская святыня. И я предпочитаю называть себя не директором мемориальной квартиры - ведь директор значит хозяин, а хозяин там сам батюшка Иоанн! - а лишь ее хранителем. Наши прихожане и сестры (а на Леушинском подворье создано сестричество памяти игумении Таисии) ездят в Кронштадт и вычитывают ежедневно как минимум три акафиста святому праведному Иоанну Кронштадтскому: синодальный, афонский и пюхтицкий. Недавно мы узнали, что еще один акафист батюшке Иоанну составлен в Зарубежной Русской Церкви. Мы хотим и его тоже издать и, конечно, читать.
Я сам не петербуржец, родился на Кавказе, в Пятигорске. Моей заветной мечтой было побывать в городе с таким таинственным названием - Кронштадт. Но попасть туда оказалось не так-то просто - еще совсем недавно это был закрытый город! Приехать туда можно было только по трем причинам: либо как житель Кронштадта, либо в командировку, либо по родственной связи. Из этих трех причин мне ни одна не светила. Но не мог же я не побывать в Кронштадте! И вот одна знакомая предложила: у нее в свою очередь есть знакомая в Кронштадте, которая может написать мне приглашение как своему троюродному племяннику. Конечно, есть определенный риск, компетентные товарищи могут проверить и выяснить, что к чему. Ну и моральный аспект: соглашусь ли я попасть в Кронштадт таким вот путем? А я ответил: «Да ведь мы все братья и сестры во Христе…» И так я, получив приглашение, осенью 1989 года впервые попал в Кронштадт. Для меня это была святая земля! Поэтому первое, что я сделал, сойдя с парома, поклонился до земли и поцеловал эту землю. И подобное я совершал потом уже когда посетил Святую Землю в Палестине.
Квартира-часовня
И вот я в Кронштадте. Главная моя цель была - найти дом батюшки Иоанна. Но на вопрос к первому же кронштадтцу: «Где жил отец Иоанн Кронштадтский?» - пришлось услышать неожиданный ответ: «А кто это такой?» В любом другом уголке России, может быть, не так удивили бы эти слова, но здесь…
Мы примерно знали место, где он жил, у рабы Божией Наталии была с собой фотография этого дома, и мы по ней стали искать. И вот подошли к дому, а он непохож! Дом-то был двухэтажный, а тут - четыре этажа. Неподалеку мы увидели двухэтажный дом, похожий на дом отца Иоанна, но без балкона. И мы остались в недоумении: который же из двух домов - тот самый…
Опросы жителей тоже ничего не дали. С начала тридцатых годов в Кронштадте не было действующего Православного храма, и город забыл отца Иоанна Кронштадтского. А виза была выдана только на один день, и надо было уезжать, так и не узнав толком ответа на главный вопрос. Уезжал я с мыслью, что надо обязательно вернуться и отыскать дом батюшки Иоанна.
Но во второй раз я побывал в Кронштадте уже спустя шесть лет. За это время успел стать батюшкой. В 1995 году меня пригласили выступить с лекцией перед моряками Кронштадта, и я с радостью согласился. После той встречи ко мне подошел офицер, спросил, как можно окреститься. Мы разговорились с Сергеем, и оказалось, что он знает не только о том, что в этом городе подвизался известный праведник, но и где находится дом, в котором жил отец Иоанн Кронштадтский. Тот самый четырехэтажный дом, который мы нашли в первой поездке. В квартире отца Иоанна теперь жила одна девушка, Светлана. Сергей передал ей мою просьбу пустить меня помолиться в квартире отца Иоанна Кронштадтского, и девушка согласилась. Этот офицер выписал мне уже третий пропуск в Кронштадт (я все их храню!).
Когда я первый раз вошел в эту квартиру, то спросил у Светланы, знает ли она, что это за квартира.
- Да, я чуть не каждый день вижу из окон, как люди подходят сюда и молятся, и целуют стены, припадают к ним, - ответила она. - Все жильцы нашего дома знают, что в этой квартире жил Иоанн Кронштадтский.
Мы ей подарили икону Иоанна Кронштадтского, и я послужил молебен. Это была, может быть, первая молитва здесь, в самой квартире, за многие годы. И во время молебна я пережил необыкновенное чувство такой радости, окрыленной молитвы. Казалось, будто батюшка Иоанн стоит рядом и молится вместе с тобой, и тебя приподнимает своей молитвой.
После молебна я стал расспрашивать Светлану, как ей живется здесь.
- Я живу тут уже год, - сказала Светлана, - но у меня такое чувство, что это не мое жилье, что я здесь в гостях. Ночами не сплю - слышу, как в комнате за стеной кто-то ходит. Я здоровый человек, спортом занимаюсь и не верю в привидения, не страдаю галлюцинациями, но эти шаги так реальны…
В таком святом месте надо бы чувствовать себя как у Христа за пазухой - а тут девушка измучилась, ночами не спит. И выяснилось, что девушка-то некрещеная! Я окрестил ее, Светлана приезжала ко мне в сельский дальний приход. Потом она еще и брата привезла, брат тоже окрестился. После этого у нас возникла такая доверительность, и я уже прямо спросил у Светланы, не согласится ли она переехать в другую квартиру, если мы подыщем ей жилье взамен. Она с радостью согласилась, и началась большая серьезная работа.
Что пришлось выдержать - об этом можно бы написать целую книгу, причем в жанре трагического детектива. Над квартирой нависла угроза «прихватизации» со стороны коммерческих структур, к тому же иностранного происхождения, и пришлось предпринимать самые активные действия, чтобы спасти квартиру. Были такие дни, когда казалось, что с человеческой точки зрения это невозможно. И были такие чудеса, которые показывали, что батюшка Иоанн молится о своем земном жилище, что он ходатайствует за него, и без помощи отца Иоанна отстоять это жилище и создать здесь мемориальную квартиру было бы невозможно. Моя заветная мечта когда-то перестать суетиться и наконец написать обо всем, что связано с этой квартирой. Потому что все это имеет особый духовный смысл.
С протоиереем Геннадием Беловоловым беседовала Ольга Ларькина
«Благовест», Самара
18 июня 2008 г