СЕДЬМАЯ БАЛЯСИНА или Как нас утешила матушка Таисия
Прошло уже девять дней после изгнания инокини Аркадии с Леушинского подворья.
Она лежит в больнице. Сестры, голосовавшие за ее исключение, не звонят ей и не интересуются состоянием ее здоровья. Монахиня Серафима (Пряхина), носившая до пострига платок сестры милосердия с красным крестом, в этой ситуации особого милосердия пока не обнаружила. Пишу об этом с болью. Как говорится, Бог им судия...
Но игумения Таисия не забывает своих тружениц...
Хочу рассказать удивительную историю о том, как матушка Таисия утешила нас в эти дни.
Прошлой ночью в Сомино в поздний час мне постучали в окно. Я уже был в кровати и только начал засыпать. Посмотрел на часы, был уже второй час ночи.
На пороге я увидел улыбчивого молодого человека, который держал в руках длинный сверток: «Простите, что так поздно. Меня зовут Николай, еду проездом в Питер. Это вам от Иды Александровны Климиной из Мяксы...»
Я развернул сверток и увидел старинную балясину. Это была балясина из Леушинского монастыря.
Как она сохранилась? Как она попала ко мне в Сомино?
Как-то еще в средине нулевых, приехав на Леушинское стояние, мы узнали, что в Мяксе у Иды Александровны Климиной нашлись на чердаке балясины из Леушино.
Здесь нужно вспомнить печальную историю затопления Леушинского монастыря. Перед затоплением какие-то монастырские постройки были разобраны и перевезены в Мяксу. Это были келейный корпус и чайный домик для гостей. Келейный двухэтажный корпус простоял в селе до 2010 года, когда, к сожалению, погиб от пожара. А чайный домик стоит и поныне в Мяксе.
Также из монастыря вывозились и некоторые конструктивные и декоративные элементы построек. В частности, были вывезены красивые балясины с лестницы келейного корпуса.
Промыслительно, что они попали в дом Климиных.
Об этих балясинах в нашей интернет-переписке Ида Александровна рассказала следующее:
«Как помню себя, видела их у нас в доме. Когда я в детстве заходила к маме на работу, то видела, что в здании на лестнице на второй этаж нет ни одной балясины, и мне было страшно подходить к краю, поднималась вверх у стенки.
Тогда они меня не интересовали, т.к. хозяйкой дома была сначала тётушка, а затем мама. Когда ко мне перешло командование домом, я стала присматриваться к ним, в смысле, куда применить: если начать подгонять для ножек стола, то, пожалуй, не получится ни то, ни другое. Снова убирала их в укромное место на повети, где хранились старые крестьянские хозяйственные приспособления.
Сейчас вижу, что соединение балясин с перилами не совпадало, и подгонка затормозила продолжение дела. Позднее, когда узнала, что балясины из Леушина, сходила в Келейный корпус и сравнила соединение их с перилами. Да, прямоугольные отверстия были точно такие. У нас же дома они квадратные».
- А как они попали к вам в дом?
«Семейное предание сохранило два варианта истории:
1) или принёс наш квартирант Сергей Иванович Петров, он был командирован из Ленинграда техником по подготовке дна будущего Рыбинского водохранилища; возможно, он позаботился о нашей домашней лестнице, где отсутствовали несколько балясин, но не успел довести дело до конца, ушёл на фронт;
2) или это моя мама сама, работая в здании с 1942 года, принесла их домой как бесхозные».
А сколько было у вас балясин?
«Балясин в нашем доме было шесть штук...»
О том, как Ида Александровна «узнала» эти балясины, она сама описала у себя в блоге:
«Когда отец Геннадий Беловолов привёз в Мяксу фотографии С.М.Прокудина-Горского с видами Леушинского монастыря, для нас, мяксинцев, было, во-первых - открытие, какой-же величественное «селение» было там невдалеке от Мяксы среди лесов и болот; во-вторых, среди 16 фотографий был снимок, где игумения Таисия стоит на веранде келейного корпуса. «Вот, - говорю: откуда у нас эти балясины!». В Мяксе было много перевезённых из зоны затопления зданий, были и купеческие особняки, но нигде не было таких белых балясин такой формы.
В те годы Леушинские стояния, благодаря отцу Геннадию, приобретали широкий размах. Предполагалось в программе завершать их в Череповце, где отстояв службу в Воскресенском соборе, паломники должны были посетить Череповецкий исторический музей. Определившись с леушинской находкой, решила: три балясины отдать в музей Мяксинской школы, и ещё три в музей Череповца. Тогда на Леушинском подворье в Санкт-Петербурге ещё не было музейной комнаты».
- Ида Александровна, какова судьба обретенных балясин?
«Судьба трёх балясин ушла по другому пути - в виде частных подарков.
Когда Леушинские стояния пошли по другому руслу, эти три балясины, которые я приготовила в Череповецкий музей, остались у меня. У Вас на подворье музейной комнаты игумении Таисии не было. В 2007 г. приехали в Мяксу (уже знакомые по дневнику Вонифатия) писатель В.Колодяжный и режиссер А.Анфёров. Они останавливались в моём доме. Я им показала оставшиеся три балясины, и не успела выговорить, что надо бы отвезти для Вас в Петербург, как они попросили разрешения взять по одной, а третью отвезти к Вам. Просьбу они выполнили.
- Скажите, а у кого сейчас находятся балясины?
«Получается, две балясины - в музее Мяксинской школы; одна - в музее Воскресной школы Новолеушинского монастыря в Мяксе; одна - в Музее Леушинского подворья в Санкт-Петербурге, и по одной у писателя Валерия Колодяжного и режиссера Александра Анфёрова.
В музей Воскресной школы одну из трёх балясин подарил директор школы Леонтьев для того, чтобы мастера могли повторить форму с точностью. На балконе храма Иоанна Предтечи поставили новенькие, но форма повторяется не полностью».
- А откуда взялась седьмая балясина?
«Появление седьмой балясины произошло случайно три года назад, когда я после ремонта крыши в своём доме прибиралась на чердаке. Сразу решила, что её не хватает на подворье в Санкт-Петербурге, чтобы соединив две балясины перилами, получился вид лестницы с шагом и настоящим подъемом.
Но вы теперь в Сомино. Учитывая, сколько лет мы с вами сотрудничаем по леушинской теме, вы больше всех посвящаете ей своих трудов и молитв, поэтому вы в праве распоряжаться находкой, как пожелаете».
Вот эту-то седьмую и последнюю из сохранившихся балясин игумении Таисии я и получил прошлой ночью в Сомино. Утром позвонил сестрам. Все обрадовались, что леушинские святыни приходят к нам.
Ида Александровна! Хочу искренне поблагодарить Вас, неутомимую леушинскую подвижницу, за этот неожиданный и безценный дар, который стал для нас «нечаянной радостью». Мы увидели в нем «утешение» от матушки Таисии. Ведь она сама, поднимаясь по лестнице на второй этаж корпуса в свою келью, опиралась на перила с этой балясиной. Вот и сейчас в эти трудные для нас дни матушка Таисия послала нам свою духовную опору в виде этой балясины. Ваш дар пришел к нам в самое нужное время.
Низкий Вам поклон от всех леушан!
Будем хранить эту балясину, чтобы когда-нибудь исполнить Ваше пожелание и «на подворье в Санкт-Петербурге соединить эти две балясины перилами и получится вид лестницы с шагом и настоящим подъемом»...
Та самая лестница с теми самыми балясинами
Она лежит в больнице. Сестры, голосовавшие за ее исключение, не звонят ей и не интересуются состоянием ее здоровья. Монахиня Серафима (Пряхина), носившая до пострига платок сестры милосердия с красным крестом, в этой ситуации особого милосердия пока не обнаружила. Пишу об этом с болью. Как говорится, Бог им судия...
Но игумения Таисия не забывает своих тружениц...
Хочу рассказать удивительную историю о том, как матушка Таисия утешила нас в эти дни.
Прошлой ночью в Сомино в поздний час мне постучали в окно. Я уже был в кровати и только начал засыпать. Посмотрел на часы, был уже второй час ночи.
На пороге я увидел улыбчивого молодого человека, который держал в руках длинный сверток: «Простите, что так поздно. Меня зовут Николай, еду проездом в Питер. Это вам от Иды Александровны Климиной из Мяксы...»
Я развернул сверток и увидел старинную балясину. Это была балясина из Леушинского монастыря.
Как она сохранилась? Как она попала ко мне в Сомино?
Как-то еще в средине нулевых, приехав на Леушинское стояние, мы узнали, что в Мяксе у Иды Александровны Климиной нашлись на чердаке балясины из Леушино.
Здесь нужно вспомнить печальную историю затопления Леушинского монастыря. Перед затоплением какие-то монастырские постройки были разобраны и перевезены в Мяксу. Это были келейный корпус и чайный домик для гостей. Келейный двухэтажный корпус простоял в селе до 2010 года, когда, к сожалению, погиб от пожара. А чайный домик стоит и поныне в Мяксе.
Также из монастыря вывозились и некоторые конструктивные и декоративные элементы построек. В частности, были вывезены красивые балясины с лестницы келейного корпуса.
Промыслительно, что они попали в дом Климиных.
Об этих балясинах в нашей интернет-переписке Ида Александровна рассказала следующее:
«Как помню себя, видела их у нас в доме. Когда я в детстве заходила к маме на работу, то видела, что в здании на лестнице на второй этаж нет ни одной балясины, и мне было страшно подходить к краю, поднималась вверх у стенки.
Тогда они меня не интересовали, т.к. хозяйкой дома была сначала тётушка, а затем мама. Когда ко мне перешло командование домом, я стала присматриваться к ним, в смысле, куда применить: если начать подгонять для ножек стола, то, пожалуй, не получится ни то, ни другое. Снова убирала их в укромное место на повети, где хранились старые крестьянские хозяйственные приспособления.
Сейчас вижу, что соединение балясин с перилами не совпадало, и подгонка затормозила продолжение дела. Позднее, когда узнала, что балясины из Леушина, сходила в Келейный корпус и сравнила соединение их с перилами. Да, прямоугольные отверстия были точно такие. У нас же дома они квадратные».
- А как они попали к вам в дом?
«Семейное предание сохранило два варианта истории:
1) или принёс наш квартирант Сергей Иванович Петров, он был командирован из Ленинграда техником по подготовке дна будущего Рыбинского водохранилища; возможно, он позаботился о нашей домашней лестнице, где отсутствовали несколько балясин, но не успел довести дело до конца, ушёл на фронт;
2) или это моя мама сама, работая в здании с 1942 года, принесла их домой как бесхозные».
А сколько было у вас балясин?
«Балясин в нашем доме было шесть штук...»
О том, как Ида Александровна «узнала» эти балясины, она сама описала у себя в блоге:
«Когда отец Геннадий Беловолов привёз в Мяксу фотографии С.М.Прокудина-Горского с видами Леушинского монастыря, для нас, мяксинцев, было, во-первых - открытие, какой-же величественное «селение» было там невдалеке от Мяксы среди лесов и болот; во-вторых, среди 16 фотографий был снимок, где игумения Таисия стоит на веранде келейного корпуса. «Вот, - говорю: откуда у нас эти балясины!». В Мяксе было много перевезённых из зоны затопления зданий, были и купеческие особняки, но нигде не было таких белых балясин такой формы.
В те годы Леушинские стояния, благодаря отцу Геннадию, приобретали широкий размах. Предполагалось в программе завершать их в Череповце, где отстояв службу в Воскресенском соборе, паломники должны были посетить Череповецкий исторический музей. Определившись с леушинской находкой, решила: три балясины отдать в музей Мяксинской школы, и ещё три в музей Череповца. Тогда на Леушинском подворье в Санкт-Петербурге ещё не было музейной комнаты».
- Ида Александровна, какова судьба обретенных балясин?
«Судьба трёх балясин ушла по другому пути - в виде частных подарков.
Когда Леушинские стояния пошли по другому руслу, эти три балясины, которые я приготовила в Череповецкий музей, остались у меня. У Вас на подворье музейной комнаты игумении Таисии не было. В 2007 г. приехали в Мяксу (уже знакомые по дневнику Вонифатия) писатель В.Колодяжный и режиссер А.Анфёров. Они останавливались в моём доме. Я им показала оставшиеся три балясины, и не успела выговорить, что надо бы отвезти для Вас в Петербург, как они попросили разрешения взять по одной, а третью отвезти к Вам. Просьбу они выполнили.
- Скажите, а у кого сейчас находятся балясины?
«Получается, две балясины - в музее Мяксинской школы; одна - в музее Воскресной школы Новолеушинского монастыря в Мяксе; одна - в Музее Леушинского подворья в Санкт-Петербурге, и по одной у писателя Валерия Колодяжного и режиссера Александра Анфёрова.
В музей Воскресной школы одну из трёх балясин подарил директор школы Леонтьев для того, чтобы мастера могли повторить форму с точностью. На балконе храма Иоанна Предтечи поставили новенькие, но форма повторяется не полностью».
- А откуда взялась седьмая балясина?
«Появление седьмой балясины произошло случайно три года назад, когда я после ремонта крыши в своём доме прибиралась на чердаке. Сразу решила, что её не хватает на подворье в Санкт-Петербурге, чтобы соединив две балясины перилами, получился вид лестницы с шагом и настоящим подъемом.
Но вы теперь в Сомино. Учитывая, сколько лет мы с вами сотрудничаем по леушинской теме, вы больше всех посвящаете ей своих трудов и молитв, поэтому вы в праве распоряжаться находкой, как пожелаете».
Вот эту-то седьмую и последнюю из сохранившихся балясин игумении Таисии я и получил прошлой ночью в Сомино. Утром позвонил сестрам. Все обрадовались, что леушинские святыни приходят к нам.
Ида Александровна! Хочу искренне поблагодарить Вас, неутомимую леушинскую подвижницу, за этот неожиданный и безценный дар, который стал для нас «нечаянной радостью». Мы увидели в нем «утешение» от матушки Таисии. Ведь она сама, поднимаясь по лестнице на второй этаж корпуса в свою келью, опиралась на перила с этой балясиной. Вот и сейчас в эти трудные для нас дни матушка Таисия послала нам свою духовную опору в виде этой балясины. Ваш дар пришел к нам в самое нужное время.
Низкий Вам поклон от всех леушан!
Будем хранить эту балясину, чтобы когда-нибудь исполнить Ваше пожелание и «на подворье в Санкт-Петербурге соединить эти две балясины перилами и получится вид лестницы с шагом и настоящим подъемом»...
Та самая лестница с теми самыми балясинами