Как были спасены росписи Соминского храма
Не вериться, что наконец-то закончился этот проект, длившийся почти все лето и половину осени и который для моего дальнего прихода иначе как «проектом века» не назовешь, - завершилась реставрация росписей храма святых апостолов Петра и Павла в селе Сомино.
Чем красивее храм, тем более сложно и дорого его содержание. Храм в селе Сомино по настоящему прекрасен. В нем сохранился уникальный ансамбль росписей средины XIX века, - академическая живопись высокого профессионального уровня. Но это наследие нужно уметь сохранить. Вот тут и встает вопрос: трудно ли служить в красивом храме? Трудно ли восстанавливать храмы, росписи, иконы? Очевидно, что нелегко.
Нужно найти специалистов, найти средства, оборудование. Но все эти проблемы умножаются в разы на дальнем приходе, который отстоит от Петербурга на расстоянии 300 км. Где найти квалифицированных специалистов, которые захотят ехать в такую даль с отрывом от своей квартиры?! Как их привезти, где поселить, как расположить? А где взять строительные леса? Где найти средства? Реставрация дело действительно дорогое. Реставраторы любят говорить, что легче и дешевле сделать новые росписи, чем восстанавливать старые. Банков и предприятий на селе нет. Известно, кто ходит в сельский храм, - в основном пожилые люди, пенсионного возраста.
В общем, проблемы, проблемы. проблемы...
Росписи в соминском храме стали разрушаться несколько лет назад. Я стал замечать вспучивания красочного слоя, высолы, шелушение краски. Особенно это было заметно на центральной росписи в арке над алтарем - Воскресение Христово. Я понял, что такое человеческое бессилие, когда на моих глазах со стен храма падали кусочки росписей. И что при этом сделаешь?! Взлететь вверх и приклеить их - крыльев не хватает. Поставить леса и пригласить реставраторов - денег недостает. Вот это и есть невидимое мученичество сельского батюшки.
Остается молиться, надеяться и ждать, вспоминая слова Псалтири: «Помощь моя от Господа, сотворшего небо и землю».
Помощь пришла неожиданно. В прошлом году мне позвонил один дачник из Петербурга по имени Геннадий и неожиданно спросил, почему у нас в храме в Сомино нет иконы блаженной Ксении? Он хотел бы ее заказать. Я сказал, что прежде чем заказывать новые иконы нужно восстановить старые образы. «У нас Воскресение Христово сыплется, а мы будем новые иконы писать...» Он пришел в храм, посмотрел и согласился, что нужно прежде всего спасать иконы и росписи. «Вы можете мне сказать, сколько это будет стоит?»
Реставраторов я нашел через художника-реставратора Алексей Черепанова. Он восстанавливал у нас росписи на Леушино. Он познакомил меня с бригадой реставраторов, которые только закончили восстановление росписей на Оптинском подворье в Петербурге. До этого они работали в Петро-Павловском соборе, что меня особенно тронуло, поскольку наш Соминский храм увенчан точной копией ангела со крестом со шпила собора Петро-Павловской крепости.
На вопрос о цене вопроса они ответили: «Батюшка, считайте сами, по госрасценкам полный цикл реставрации одного квадратного метра стоит 9 тысяч рублей. Мы готовы взяться на следующий сезон. Как раз закончим работу на Оптинском подворье».
Я стал считать, выходила сумма за 200 тысяч. Показалось много. Стал обзванивать других реставраторов. Одна московская артель прямо сказала: «Если соглашаются на такую сумму, считайте, что они вам делают подарок. В Москве дешевле 15 тысяч за метр никто не согласиться ничего делать».
Хотя мой тезка Геннадий не самый богатый дачник на селе, тем не менее он согласился помочь, взяв на себя финансирование одной иконы Божией Матери и росписи Воскресения Христова.
Оставалось поставить в храме леса и договориться о сроках. С лесами помог Владимир Загарских, который не раз выручал наш храм. Он предоставил две башни лесов. Еще две башни помог найти предприниматель Михаил Виноградов из Сомино.
Июньский праздник День России мы ознаменовали воздвижением лесов, которые установили учащиеся Леушинских курсов церковного чтения, приезжавших в эти дни на учебную практику.
Бригада из трех реставраторов во главе с Юрием Гошпаренко прибыла к нам в конце июня и наконец-то начала долгожданные работы. Я называл эти труды операцией по спасению соминских росписей. Престольный праздник апостолов Петра и Павла мы встречали в храме, заставленном лесами. Первое посещение прихода правящим архиереем Мстиславом прошло также среди лесов.
Ребята предполагали уложиться в месяца полтора-два. Но леса данные нам на один месяц торопили. Они работали с утра до позднего вечера. Благо, белые ночи позволяли трудиться в две смены. В начале августа реставраторы доложили, что можно принимать работу.
Когда я поднялся на леса, чтобы прикоснуться и приложиться к образу Воскресшего Спасителя, я насколько обрадовался, настолько и огорчился. Да, две главные композиции: Воскресения Христова и Нагорная проповедь были замечательно восстановлены, но когда на лесах я вблизи увидел другие росписи, стало ясно, что реставрацию нельзя на этом останавливать. Остальные композиции только снизу смотрелись более или менее благополучными. Вблизи я увидел, что красочный слой на многих местах едва держится.
Стало ясно, что останавливаться нельзя. Иначе через пару лет придется все начинать сначала. «Батюшка, мы готовы продолжить по тем же расценкам».
Такова доля современного батюшки: молить Бога и просить помощи у людей. Как раз в это время - на Петра и Павла - в храме венчался тот самый предприниматель Михаил, который помог с лесами. После венчания я обратился к нему с просьбой: «Венчание у нас бесплатное, ничего платить не надо, а вот храму нужно помочь».
Я не стал ему много говорить. Только попросил подняться с мной на леса и посмотреть росписи вблизи. После этого он сказал: «Я все понял. Сколько это будет стоить?» Когда я назвал расценки, Михаил сам обмерял с лесов площадь требующих реставрации росписей. Оказалось почти 40 квадратов, стало быть, более 300 тысяч рублей. «Батюшка, сумма не малая, у меня сейчас такой возможности нет. Но я к этому делу подключу знакомых предпринимателей нашего района». Он тут же прямо в храме стал обзванивать своих знакомых: «Нужно помочь на восстановление росписей храма. Я уже помог. Можешь пожертвовать тысяч 10 - 20». Надо сказать, что никто из более чем 20-ти предпринимателей, кому он позвонил, не отказал. Когда он получал согласие, тут же давал трубку мне и я благодарил жертвователя, рассказывая немного о храме и росписях. Буквально за час-полтора мы не выходя из храма собрали необходимую сумму, хотя в тот момент еще и виртуальную. Я воспринял это как чудо, которое состояло еще и в том, что действительно святое дело объединило многих русских людей. Делюсь всей этой бухгалтерией, чтобы было представление из чего складывается пастырская деятельность современного батюшки.
Но с другой стороны, мне хотелось, чтобы к этому важному делу были причастны все прихожане. Для этого я объявил общий «кружечный сбор» по всему селу. Звонарь Анатолий обошел почти все дворы с просьбой о помощи. Это был сбор лепт вдовиц, жертвовали подчас по 100-200 рублей. А кто-то жертвовал «взаймы»: «Запишите обязательно меня, я с пенсии принесу в храм...»
После августовского перерыва, ушедшего на сборы средств, работа реставраторов вновь продолжилась. Оставалось восстановить еще две большие композиции: «Двенадцатилетний отрок Христос в храме перед книжниками» и «Воскрешение Лазаря», а также нужно было реставрировать изображения Евангелистов на парусах.
Чувствовалось, что молодые реставраторы работали увлеченно, с творческим огоньком. Параллельно они проделали исследовательскую работу и сделали настоящее «научное открытие»: установили происхождение некоторых росписей, в частности, самой большой композиции «Нагорная проповедь». Оказалось, что она восходит к альбому «Библия в картинах» немецкого художника-романтика Юлиуса Шнорр фон Карольсфельда (1794 - 1872). Этот цикл иллюстраций был в свое время известен не менее, нежели его французский аналог Гюстава Доре. Библейский альбом был важнейшим трудом Карольсфельда, над которым он работал в последние десятилетия своей жизни. Он содержит 240 рисунков, гравированных на дереве, на тему сюжетов Ветхого и Нового Заветов. Издание альбома вышло в свет в 1852-1860 годах в Лейпциге и принесло автору европейскую славу. Его по достоинству оценили и в России, используя в росписях православных храмов. Наверное, немецкий романтик не мог себе представить, что его слава достигнет даже самого дальнего прихода Санкт-Петербургской митрополии.
Чтобы в этом убедиться, достаточно посмотреть на гравюру «Нагорная проповедь» из альбома Карольсфельда и роспись в Соминском храме.
Из всей этой информации явствовал один вывод, важный для истории росписей нашего храма. До этого я считал, что росписи выполнены к освящению храма в 1841 году, то есть в начале 1840-гг. Однако после открытия реставраторов, можно определенно говорить, что они не могли быть созданы ранее начала 1860-х гг., времени, когда вышел в свет альбом Карольсфельда.
Более того, гравюра Карольсфельда позволили идентифицировать некоторые образы на росписи. Дело в том, что у немецкого художника часть фигур изображены с нимбами (в западной традиции). Очевидно, что это апостолы, слушающие слово учителя. В них нетрудно узнать поименно Петра, Иоанна и др. На росписях в Сомино они все фигуры кроме Христа изображены без нимбов. Теперь мы знаем, где стоит небесный покровитель нашего храма. Кстати, получается, что он трижды изображен на росписях: между окнами в барабане купола (симметрично с апостолом Павлом), в композиции Воскрешение Лазаря и в Нагорной проповеди.
Самые большие сложности возникли с композицией «Воскрешение Лазаря», которая в советское время период закрытия храма и пребывания в нем тракторной мастерской была сильно повреждена. Почти половина фигур была утрачена. Чудом сохранились только главные изображения Христа, Лазаря, Марфы и Марии, а вот книжники и фарисеи были утрачены. Когда после войны храм был возвращен, какой-то неизвестный художник-любитель восполнил утрату, написав фигуры в довольно примитивном виде. С первого же взгляда они заметно выбивались из композиции. Мне они почему-то напоминали работы мексиканского художника Сикейроса. Их нужно было не реставрировать, а переписывать. Откуда же взять образец? На «художественном совете» я предложил использовать для этой «массовки» картину художника Иванова «Явления Христа народу». Реставраторы сказали: «Подумаем». Когда я приехал в Сомино через несколько дней, то увидел на стене узнаваемые образы знаменитой картины. Нет, это была не копия, а то что называется «по мотивам»: вполне можно узнать фигуру апостола Петра. А две фигуры книжников художники срисовали с другой росписи в нашем храме «Отрок Христос перед книжниками». Получалось, что те же фарисеи, которые слушали Отрока Христа в храме, теперь стали свидетелями чуда воскрешения Лазаря. Росписи соединялись в единый сюжет.
Теперь мы можем говорить, что у нас в храме ансамбль росписей XIX - XXI вв.
Чтобы успеть до холодов, был установлен план - закончить к празднику Покрова. За неделю до праздника я принимал работу. В течение трех месяцев ребята фотофиксировали все этапы. Напоследок передали мне этот фотоальбом на флешке.
К Покрову удалось разобрать леса, вернуть иконы на место, намыть храм и навести порядок.
Когда в праздник я служил в обновленном храме, подумал, что таким красивым я еще не видел свой храм за все 20 лет, а на самом деле, таким храм выглядел только до его закрытия в 1930-е годы. Об этом я сказал на проповеди своим прихожанам: «Мы с вами увидели наш храм почти таким, каким он был до революции».
Было жалко только одного, что близиться зима и скоро нужно будет переходить из летнего храма в зимний.
Напоследок, после отпуста я провел праздничную экскурсию по росписям храма, поделившись всеми «научными открытиями».
