Цветы для Бога
Прощальное слово памяти Татьяны Соцковой
Умерла прихожанка нашего храма Татьяна Соцкова…
Каждый служит Богу, как он может. Кто молитвой, кто делом. Кто-то никак не служит, а только пользуется Его благами.
Татьяна послужила Богу цветами. Когда кого-то любят, преподносят ему цветы. Татьяна любила Бога и преподнесла Ему свои цветы.
Восемь лет она благоукрашала Леушинский храм цветами. На каждый праздник на иконы создавались букеты и гирлянды. Я так привык у этому, что казалось так будет всегда. Но вот уже целую неделю в храме стоят простые букеты, оставшиеся с похорон Татьяны.
Я познакомился с Татьяной в 2005 году, когда она пришла в наш храм на занятия Леушинских курсов путеводов. Ей было около шестидесяти, хотя она производила впечатление более молодого человека. Она родилась в Нижнем Новгороде, училась в Питере, осталась здесь жить. Работала программисткой. Еще в 90-е создала какую-то продвинутую программу, на отчисленая от которой она смогла купит себе жилье. Вначале она произвела впечатление несколько рассеянного человека. Но в действительности все оказалось совершенно наоборот. Она оказалась человеком необычайно работоспособным и целеустремленным, из тех, которые берутся за дело и делают его вопреки всем обстоятельствам до конца.
На курсах путеводов она серьезно занялась кронштадтоведением, - так мы называем предмет посвященный изучению истории Кронштадта. Она стала собирать картотеку «знаменитых кронштадтцев». Кто бы мог подумать тогда, что эта ее работа в конце концов спустя несколько лет воплотился в издании большой книги с таким названием. В ней собраны биографии 160 великих кронштадтцев, естественно, представлен и батюшка Иоанна Кронштадтский.
В тот год к празднику Иоанна Кронштадтского она предложила украсить его икону цветами. Тогда я еще не знал, что в истории нашего храма начался его особый период, который сейчас можно назвать цветочным. С того дня Татьяна стала на каждый большой праздник придумывать цветочные композиции. У нее появились помощники из числа прихожан. После первого цветочного года, когда стало ясно, что нагрузка большая, мы с ней решили, что нужно организовать цветочные курсы при храме. Возник вопрос с названием. Было предложение назвать курсы «православной икебаны». Мне это словосочетание как-то не пришлось по вкусу. Они там у себя ставят цветы всяким своим драконам, а мы это будет называть «православной икебаной». Лучше - православная флористика. Я рассказал об этом на православном радио. Собрался народ. Татьяна подошла к делу основательно. Составила план занятий, методички, наглядные пособия. После этого наш храм, несмотря на непрекращающийся ремонт, в буквальном смысле слова расцвел. На основе курсов возник кружок православной флористики, Татьяна создала целую группу своих учеников.
Мне уже не нужно было просить, уговаривать, благословлять, мне оставалось только любоваться, радоваться и удивляться на службах неповторимыми сочетаниями цветов.
Вначале я опасался, что это начинание будет «уводить» часть средств от ремонта. Но оказалось, что Татьяна ничего не берет. Она исполняла послушание совершенно бескорыстно. У нее была небольшая пенсия, также сдавала комнату. И ей хватало. А на цветы мы установили в храме особую кружку для пожертвований. Надо сказать, что у Татьяны было много почитателей и кружка не пустовала. Весь цветочный сбор отдавали ей, а она знала центры оптовой закупки цветов, цены, ассортимент. Однажды она меня взяла с собой на такую базу в районе Апрашки, я должен был своим видом подтвердить .что цветы мы берем именно для храма, а не налево. Она провела замечательную экскурсию по холодильным залам. Это была ее творческая лаборатория. Она со знанием дела спрашивала, откуда цветы: из Голландии, Эквадора, Колумбии (реалии именно таковы!) Ее там встречали как свою, с доброй улыбкой, цветы ей продали со скидкой - «для Бога».
Татьяна была человек творческий и к цветам относилась творчески. Главный ее принцип состоял в том, чтобы не повторять ни один букет и ни одну композицию. Для нее это было также невозможно, как и написать дважды одно и тоже стихотворение. Трудно поверить, но за восемь лет она ни разу не составила двух одинаковых букетов. Понимая уникальность каждой своей композиции, она стала их фотографировать. Когда после ее кончины, мне сбросили ее фотоархив с ее жесткого диска, оказалось, что в нем 45 тысяч снимков цветочных композиций! Даже если учесть, что одну композицию она могла снять два-три раза, все поражает, какой сад цветов создал один человек.
О всей серьезности ее отношения к делу говорит тот факт, что она, как выяснилось теперь после смерти, вела особый цветочный дневник, в котором записывала все свои творческие муки. Вот, к примеру только одна ее запись от 15 января 2010 года, когда мы проводили очередной Таисиинский вечер в БДТ и на сцене был помещен портрет игумении Таисии и икона Божией Матери «Аз есмь с вами, и никтоже на вы»: « Святки. Праздник православного искусства в БДТ. Оформление иконы и портрета. Иногда приходится на ходу менять заранее продуманное решение. Для этого надо с собой иметь необходимый запас оборудования и растительного материала на всякий случай. Предполагался один большой букет в вазе и в воде к иконе Богородицы. Но в последний момент все изменилось, и цветы, предназначенные для одного букета, пришлось разделить на три букета. И возможным это оказалось благодаря применению «оазиса» и созданию односторонних композиций вместо круговых. Корзина у портрета игумении Таисии получилась даже слишком пышная, но поскольку это праздник игумении, эта чрезмерная пышность вполне уместна. У иконы Богородицы цветы пришлось разделить на два букета, так как по центру подсвечник и, нужно было быстро установить по бокам от подсвечника два букета в вазах. И тоже выручил «оазис». В вазы налили воды для устойчивости и в горлах ваз укрепили «оазис» и в него установили цветы. Это позволило быстро расположить цветы так, как хотелось. Икону привезли в последний момент, и обнаружилось, что не хватает веночка наверх, но было уже поздно. Букеты выглядели по отношению к иконе крупноватыми, и это компенсировало отсутствие венка. Кроме того, для пространства БДТ объем букетов не получился чрезмерным»
Я ей в шутку говорил, что при постриге ей нужно будет поменять фамилию Соцкову - на Цветкову. Так я ее и называл - Татьяна «Цветкова».
Составляя к празднику цветочные композиции, Татьяна задерживалась с учениками в храме до позднего вечера. Когда они уходили, она оставалась одна до поздней ночи - до закрытия метро. Я напоминал ей о том, что «метро закроется». Иногда мне приходилось ее отвозить на машине. Но чаще она оставалсь в храме на всю ночь. Эта часть ее подвига для большинства оставалась не видима. Сколько таких «всенощны»х она совершила в нашем храме, я даже затрудняюсь сказать.
Могу со всей ответственностью, сказать, что если есть святые в наши дни, то я знаю имя одной из них.
Вскоре ее труды стали известны в других храмах. Ведь в каждом храме приносят цветы к иконам, их надо как-то организовывать. Чаще всего принесенные покупные букеты ставят просто в вазы. К нам стали приходить из других храмов, посмотреть на искусство Татьяны. Ее стали приглашать провести т.с. мастер классы. Ее сил и подвижничества хватило на несколько храмов нашей епархии. Особенно глубокие творческие отношения у нее сложились с храмом Спаса Нерукотворного на Конюшенной площади и храмом Спаса Нерукотворного на «Дороге жизни» во Всеволожске. Там ее считают своей.
Более того, не знаю, каким образом, но о ее искусстве узнали на Соловках. И в предверии посещения патриарха ее пригласили там провести краткий курс флористики и приготовить цветочные композиции для встречи патриарха. Когда она благословлялась «на дальнюю командировку», я несколько раз переспрашивал, как это у нее получилось попасть на Соловки на патриаршую службу? Я явно недооценивал масштаб ее деятельности.
Вернулась с Соловков она совершенно счастливой. Там она провела курсы, цикл ее занятий был издан отдельной брошюрой. Патриарху она лично вручила букет, составленный из северных соловецких цветов. По ее словам, патриарх долго не хотел отдавать букет из своих рук. Сама Татьяна сказала, что это был ее главный букет в жизни и что теперь можно умереть.
Спустя два года после этой красивой фразы у нее обнаружилась тяжелая болезнь.
Она не могла кушать, стала таять на глазах. Врачи были безсильны. Но Господь даровал ей настоящее чудо. Ее болезнь не причиняла ей обычной боли. Это был странный феномен - болезнь без боли. Врач сказала, что такое бывает, но чрезвычайно редко, она видит впервые. Поэтому, хотя Татьяна с каждым днем становилась все слабее, тем не менее она так и не слегла в постель и до последнего продолжала составлять цветочные композиции.
Последний свой букет она преподнесла матушке Таисии. К дню ее памяти 15 января она создала несколько букетов в корзинах, их установили на авансцене Концертного зала у Финляндского вокзала. Роскошные букеты из белых цветов стали ее прощальным букетом, которые увидели прихожане многих храмов, пришедшие на этот вечер.
В день ее Ангела я решил побывать у нее дома, причастить и поздравить. На утро я разгородил все дела, но в полночь мне позвонили и сказали, что Татьяна только что умерла. Было грустно. Но, видимо, Господь решил, чтобы Татьяна встретила свой день Ангела уже на небе со святой мученицей Татьяной. Умереть накануне дня Ангела (а по летнему времени - это было вообще уже 25 января) не каждому дано. Это знак милости Божией.
Отпевание было у нас в храме 29 января. Причем это было первое очное отпеване после разборки бетонных перекрытий. Гроб весь в цветах. Многие прихожане посчитали своим долгом принести прощальные букеты цветов, так что гроб был весь окружен цветами.
Цветы, казалось, тоже скорбели. Они как будто осиротели и казалось говорили: «Кто теперь будет нас сплетать в букеты и композиции и возлагать на иконы?!»
Во время отпевания Татьяна, лежавшая во гробе среди цветов, сама показалась мне цветком, срезанным от земли и преподнесенным Богу.
В прощальном слове я сказал, что Татьяна так много принесла цветов в храм, что я верю, ее путь в Царство Небесное будет выложен этими цветами.
Похоронили рабу Божию Татьяну на Смоленском кладбище на Пошехонской дорожке рядом с ее мамой Анной Анисимовной.
Искусство цветов недолговечно. Все букеты рано или поздно увядают, как и жизнь человеческая. Была мысль засушить хотя бы один букетик Татьяны на память.
Но оказалось, что Татьяна сама позаботилась, чтобы ее букеты не исчезли навсегда. В последние годы жизни она готовила большую книгу-альбом по православной флористике. Работа была уже в завершающей стадии, был сделан пробный макет.
Нам теперь остается завершить это издание.
Умерла прихожанка нашего храма Татьяна Соцкова…
Каждый служит Богу, как он может. Кто молитвой, кто делом. Кто-то никак не служит, а только пользуется Его благами.
Татьяна послужила Богу цветами. Когда кого-то любят, преподносят ему цветы. Татьяна любила Бога и преподнесла Ему свои цветы.
Восемь лет она благоукрашала Леушинский храм цветами. На каждый праздник на иконы создавались букеты и гирлянды. Я так привык у этому, что казалось так будет всегда. Но вот уже целую неделю в храме стоят простые букеты, оставшиеся с похорон Татьяны.
Я познакомился с Татьяной в 2005 году, когда она пришла в наш храм на занятия Леушинских курсов путеводов. Ей было около шестидесяти, хотя она производила впечатление более молодого человека. Она родилась в Нижнем Новгороде, училась в Питере, осталась здесь жить. Работала программисткой. Еще в 90-е создала какую-то продвинутую программу, на отчисленая от которой она смогла купит себе жилье. Вначале она произвела впечатление несколько рассеянного человека. Но в действительности все оказалось совершенно наоборот. Она оказалась человеком необычайно работоспособным и целеустремленным, из тех, которые берутся за дело и делают его вопреки всем обстоятельствам до конца.
На курсах путеводов она серьезно занялась кронштадтоведением, - так мы называем предмет посвященный изучению истории Кронштадта. Она стала собирать картотеку «знаменитых кронштадтцев». Кто бы мог подумать тогда, что эта ее работа в конце концов спустя несколько лет воплотился в издании большой книги с таким названием. В ней собраны биографии 160 великих кронштадтцев, естественно, представлен и батюшка Иоанна Кронштадтский.
В тот год к празднику Иоанна Кронштадтского она предложила украсить его икону цветами. Тогда я еще не знал, что в истории нашего храма начался его особый период, который сейчас можно назвать цветочным. С того дня Татьяна стала на каждый большой праздник придумывать цветочные композиции. У нее появились помощники из числа прихожан. После первого цветочного года, когда стало ясно, что нагрузка большая, мы с ней решили, что нужно организовать цветочные курсы при храме. Возник вопрос с названием. Было предложение назвать курсы «православной икебаны». Мне это словосочетание как-то не пришлось по вкусу. Они там у себя ставят цветы всяким своим драконам, а мы это будет называть «православной икебаной». Лучше - православная флористика. Я рассказал об этом на православном радио. Собрался народ. Татьяна подошла к делу основательно. Составила план занятий, методички, наглядные пособия. После этого наш храм, несмотря на непрекращающийся ремонт, в буквальном смысле слова расцвел. На основе курсов возник кружок православной флористики, Татьяна создала целую группу своих учеников.
Мне уже не нужно было просить, уговаривать, благословлять, мне оставалось только любоваться, радоваться и удивляться на службах неповторимыми сочетаниями цветов.
Вначале я опасался, что это начинание будет «уводить» часть средств от ремонта. Но оказалось, что Татьяна ничего не берет. Она исполняла послушание совершенно бескорыстно. У нее была небольшая пенсия, также сдавала комнату. И ей хватало. А на цветы мы установили в храме особую кружку для пожертвований. Надо сказать, что у Татьяны было много почитателей и кружка не пустовала. Весь цветочный сбор отдавали ей, а она знала центры оптовой закупки цветов, цены, ассортимент. Однажды она меня взяла с собой на такую базу в районе Апрашки, я должен был своим видом подтвердить .что цветы мы берем именно для храма, а не налево. Она провела замечательную экскурсию по холодильным залам. Это была ее творческая лаборатория. Она со знанием дела спрашивала, откуда цветы: из Голландии, Эквадора, Колумбии (реалии именно таковы!) Ее там встречали как свою, с доброй улыбкой, цветы ей продали со скидкой - «для Бога».
Татьяна была человек творческий и к цветам относилась творчески. Главный ее принцип состоял в том, чтобы не повторять ни один букет и ни одну композицию. Для нее это было также невозможно, как и написать дважды одно и тоже стихотворение. Трудно поверить, но за восемь лет она ни разу не составила двух одинаковых букетов. Понимая уникальность каждой своей композиции, она стала их фотографировать. Когда после ее кончины, мне сбросили ее фотоархив с ее жесткого диска, оказалось, что в нем 45 тысяч снимков цветочных композиций! Даже если учесть, что одну композицию она могла снять два-три раза, все поражает, какой сад цветов создал один человек.
О всей серьезности ее отношения к делу говорит тот факт, что она, как выяснилось теперь после смерти, вела особый цветочный дневник, в котором записывала все свои творческие муки. Вот, к примеру только одна ее запись от 15 января 2010 года, когда мы проводили очередной Таисиинский вечер в БДТ и на сцене был помещен портрет игумении Таисии и икона Божией Матери «Аз есмь с вами, и никтоже на вы»: « Святки. Праздник православного искусства в БДТ. Оформление иконы и портрета. Иногда приходится на ходу менять заранее продуманное решение. Для этого надо с собой иметь необходимый запас оборудования и растительного материала на всякий случай. Предполагался один большой букет в вазе и в воде к иконе Богородицы. Но в последний момент все изменилось, и цветы, предназначенные для одного букета, пришлось разделить на три букета. И возможным это оказалось благодаря применению «оазиса» и созданию односторонних композиций вместо круговых. Корзина у портрета игумении Таисии получилась даже слишком пышная, но поскольку это праздник игумении, эта чрезмерная пышность вполне уместна. У иконы Богородицы цветы пришлось разделить на два букета, так как по центру подсвечник и, нужно было быстро установить по бокам от подсвечника два букета в вазах. И тоже выручил «оазис». В вазы налили воды для устойчивости и в горлах ваз укрепили «оазис» и в него установили цветы. Это позволило быстро расположить цветы так, как хотелось. Икону привезли в последний момент, и обнаружилось, что не хватает веночка наверх, но было уже поздно. Букеты выглядели по отношению к иконе крупноватыми, и это компенсировало отсутствие венка. Кроме того, для пространства БДТ объем букетов не получился чрезмерным»
Я ей в шутку говорил, что при постриге ей нужно будет поменять фамилию Соцкову - на Цветкову. Так я ее и называл - Татьяна «Цветкова».
Составляя к празднику цветочные композиции, Татьяна задерживалась с учениками в храме до позднего вечера. Когда они уходили, она оставалась одна до поздней ночи - до закрытия метро. Я напоминал ей о том, что «метро закроется». Иногда мне приходилось ее отвозить на машине. Но чаще она оставалсь в храме на всю ночь. Эта часть ее подвига для большинства оставалась не видима. Сколько таких «всенощны»х она совершила в нашем храме, я даже затрудняюсь сказать.
Могу со всей ответственностью, сказать, что если есть святые в наши дни, то я знаю имя одной из них.
Вскоре ее труды стали известны в других храмах. Ведь в каждом храме приносят цветы к иконам, их надо как-то организовывать. Чаще всего принесенные покупные букеты ставят просто в вазы. К нам стали приходить из других храмов, посмотреть на искусство Татьяны. Ее стали приглашать провести т.с. мастер классы. Ее сил и подвижничества хватило на несколько храмов нашей епархии. Особенно глубокие творческие отношения у нее сложились с храмом Спаса Нерукотворного на Конюшенной площади и храмом Спаса Нерукотворного на «Дороге жизни» во Всеволожске. Там ее считают своей.
Более того, не знаю, каким образом, но о ее искусстве узнали на Соловках. И в предверии посещения патриарха ее пригласили там провести краткий курс флористики и приготовить цветочные композиции для встречи патриарха. Когда она благословлялась «на дальнюю командировку», я несколько раз переспрашивал, как это у нее получилось попасть на Соловки на патриаршую службу? Я явно недооценивал масштаб ее деятельности.
Вернулась с Соловков она совершенно счастливой. Там она провела курсы, цикл ее занятий был издан отдельной брошюрой. Патриарху она лично вручила букет, составленный из северных соловецких цветов. По ее словам, патриарх долго не хотел отдавать букет из своих рук. Сама Татьяна сказала, что это был ее главный букет в жизни и что теперь можно умереть.
Спустя два года после этой красивой фразы у нее обнаружилась тяжелая болезнь.
Она не могла кушать, стала таять на глазах. Врачи были безсильны. Но Господь даровал ей настоящее чудо. Ее болезнь не причиняла ей обычной боли. Это был странный феномен - болезнь без боли. Врач сказала, что такое бывает, но чрезвычайно редко, она видит впервые. Поэтому, хотя Татьяна с каждым днем становилась все слабее, тем не менее она так и не слегла в постель и до последнего продолжала составлять цветочные композиции.
Последний свой букет она преподнесла матушке Таисии. К дню ее памяти 15 января она создала несколько букетов в корзинах, их установили на авансцене Концертного зала у Финляндского вокзала. Роскошные букеты из белых цветов стали ее прощальным букетом, которые увидели прихожане многих храмов, пришедшие на этот вечер.
В день ее Ангела я решил побывать у нее дома, причастить и поздравить. На утро я разгородил все дела, но в полночь мне позвонили и сказали, что Татьяна только что умерла. Было грустно. Но, видимо, Господь решил, чтобы Татьяна встретила свой день Ангела уже на небе со святой мученицей Татьяной. Умереть накануне дня Ангела (а по летнему времени - это было вообще уже 25 января) не каждому дано. Это знак милости Божией.
Отпевание было у нас в храме 29 января. Причем это было первое очное отпеване после разборки бетонных перекрытий. Гроб весь в цветах. Многие прихожане посчитали своим долгом принести прощальные букеты цветов, так что гроб был весь окружен цветами.
Цветы, казалось, тоже скорбели. Они как будто осиротели и казалось говорили: «Кто теперь будет нас сплетать в букеты и композиции и возлагать на иконы?!»
Во время отпевания Татьяна, лежавшая во гробе среди цветов, сама показалась мне цветком, срезанным от земли и преподнесенным Богу.
В прощальном слове я сказал, что Татьяна так много принесла цветов в храм, что я верю, ее путь в Царство Небесное будет выложен этими цветами.
Похоронили рабу Божию Татьяну на Смоленском кладбище на Пошехонской дорожке рядом с ее мамой Анной Анисимовной.
Искусство цветов недолговечно. Все букеты рано или поздно увядают, как и жизнь человеческая. Была мысль засушить хотя бы один букетик Татьяны на память.
Но оказалось, что Татьяна сама позаботилась, чтобы ее букеты не исчезли навсегда. В последние годы жизни она готовила большую книгу-альбом по православной флористике. Работа была уже в завершающей стадии, был сделан пробный макет.
Нам теперь остается завершить это издание.
